Остров спокойствия
Шрифт:
Может, они даже туда насовсем переедут. Наверняка там веселей, чем в Рокпойнте, штат Мэн.
Да в песчаных дюнах Сахары наверняка веселей, чем в Рокпойнте, штат Мэн!
А Нью-Йорк? Яркие огни, толпы людей… Свобода!
Ми будет учиться на доктора в Колумбийском университете, Тиш будет учиться актерскому мастерству и ходить на прослушивания. А она… она тоже может на кого-нибудь учиться.
Только не на юриста, как хотят ее ничего не понимающие родители. Скучно и слишком уж по стандарту – потому что ее отец известный
Уорд Нокс огорчится, но так уж тому и быть.
Может, она решит изучать искусство и станет художницей, как Сиси. Вот родители взбесятся! И она будет так же, как Сиси, часто заводить и бросать любовников (когда будет к этому готова).
И Трент Вулворт еще пожалеет.
– Выходи, – приказала Ми, толкнув ее локтем.
– Куда? Я здесь.
– Нет, ты в «зоне мрака Симоны». Выходи, присоединяйся к миру.
А может, ей нравится быть в зоне мрака…
– Придется открыть дверь силой разума, потому что руки у меня заняты. Ладно, готово. Я вернулась.
– Разум Симоны Нокс – это потрясающая сила.
– Нужно использовать его только для хороших дел, чтобы не превратить Тиффани в лужу слизи.
– Не стоит напрягаться. Ее мозги и так лужа слизи.
«Друзья, – подумала Симона, – всегда знают, что сказать». Она выйдет из «зоны мрака» и воссоединится с Ми и Тиш, когда Тиш перестанет возиться со своими и без того прекрасными лицом и волосами.
Был вечер пятницы, поэтому зал кинотеатра уже заполнился посетителями почти наполовину.
Ми выбрала три места в самом центре и села на третье от прохода сиденье, чтобы Симона, которую все еще нужно было опекать, села между ней и Тиш – длинные ноги Тиш заслуживали места возле прохода.
Ми поерзала в кресле. Она уже подсчитала, что до момента, когда погасят свет, осталось всего шесть минут.
– Завтра вечером ты идешь на вечеринку Элли.
«Зона мрака» снова поманила к себе.
– Я не готова к вечеринкам. И потом, ты же знаешь, там будет Трент со своей шлюхой Тиффани.
– В том-то и дело, Сим. Если не пойдешь, все будут думать, что ты прячешься и страдаешь.
– Так и есть.
– Нельзя доставлять ему такое удовольствие! – настаивала Ми. – Ты идешь с нами. Тиш придет со Скоттом, он клевый. Наденешь что-нибудь потрясающее, а Тиш тебя накрасит, она лучше всех это делает. И ты будешь такая: «Кто? Он? А, я про него уже давно забыла».
Симона вгляделась в свою «зону мрака».
– Вряд ли у меня получится. Актриса у нас Тиш, а не я.
– Ты же играла Бетти Риццо в «Бриолине» в школьной постановке! Тиш была изумительной Сэнди, но ты была не менее изумительной Риццо.
– Потому что я брала уроки танцев и немножко умею петь.
– Ты великолепно поешь и отлично играла. Будь как Риццо на вечеринке Элли – ну, такая уверенная, сексуальная и пошли вы все.
– Не знаю, Ми…
Впрочем, Симона уже представила себе, как это будет. И как
Тут примчалась Тиш, упала в кресло и схватила Симону за руку.
– Сохраняй спокойствие!
– А что я… О, нет! Только не это.
– Шлюха наносит свежий блеск на свои губки, а мудак топчется у двери дамского туалета, как преданный песик.
– Вот черт! – Ми сжала пальцами руку Симоны. – Может, они идут на другой фильм.
– Нет, они наверняка придут сюда, таково уж мое везение.
– Только не смей уходить. – Ми сжала ее руку крепче. – Он это увидит, и ты будешь чувствовать себя неудачницей. Ты не неудачница. Это твоя генеральная репетиция для вечеринки Элли.
– Она идет с нами? – Тиш сверкнула ямочками на щеках. – Ты ее уговорила?
– Уговариваю. – Ми скосила глаза на дверь. – Так, они входят. Сиди на месте, – прошипела она, когда рука Симоны задрожала под ее пальцами. – Ты их даже не замечаешь. Мы с тобой.
– Мы с тобой здесь, сейчас и всегда, – эхом откликнулась Тиш, сжимая другую руку Симоне. – Мы – стена презрения. Поняла?
Они шли по проходу: блондинка с кудряшками в рваных джинсах и прекрасный мальчик – статный, красивый, квотербэк команды-чемпиона «Дикие коты».
Трент одарил Симону улыбкой, которая когда-то растопила ее сердце, и, демонстративно проведя рукой по спине Тиффани, задержал ее на обтянутой джинсами заднице. Он что-то прошептал Тиффани на ухо, и та, обернувшись, посмотрела в их сторону. Ухмыльнулась своими идеальными подкрашенными губками.
Разбитое сердце – да, ощущение пустоты жизни – да, но в Симоне было слишком много от бабушки, чтобы принять такое оскорбление.
Она усмехнулась в ответ и показала средний палец.
Ми хихикнула.
– Так им, Риццо!
Трент и Тиффани сели через три ряда впереди и сразу же начали целоваться.
– Все мужики хотят секса, – со знающим видом заметила Тиш. – Но если это все, чего они хотят, то ну их к черту.
– Мы лучше, чем она. – Ми передала Тиш ее конфеты и колу. – Потому что, кроме секса, ей нечего предложить.
– Ты права. – В глазах немножко щипало, однако в груди стало горячо, и это тепло ощущалось как исцеление. Симона передала Тиш ее попкорн. – Я пойду на вечеринку Элли.
Тиш рассмеялась – намеренно громко. Достаточно громко, чтобы Тиффани вздрогнула.
– Устроим им кипиш! – сказала Тиш, улыбаясь Симоне.
Симона зажала стакан с попкорном между ног, чтобы взяться с подругами за руки.
– Девчонки, я вас люблю.
К тому времени, как закончились анонсы, Симона перестала смотреть на силуэты тремя рядами ниже. Почти. Она собиралась – даже планировала – весь фильм предаваться страданиям, но сюжет ее захватил. Эван Макгрегор и правда был душкой, и ей понравилась сильная и смелая героиня Скарлетт Йоханссон.