Остров в огне
Шрифт:
Матрос хотел подняться, броситься туда, куда звали любовь и долг. Он резко встал, но от боли и еще больше от слабости закачался и, хватаясь руками за воздух, грохнулся на землю.
Карлос подал знак санитарам; чуть живого Мариуса положили на носилки и доставили в усадьбу.
Когда и полковник вернулся туда, в поместье стоял гвалт, беготня. Три четверти часа, пока он отсутствовал, хватило, чтобы поднять на ноги всю штаб-квартиру.
Карлос разыскал Масео. Тот внимательно читал письмо, только что врученное кавалеристом.
— Плохи наши дела! Я только что получил сообщение… очень важное… Нам необходимо уехать отсюда.
— Генерал, а как же моя сестра?.. Мадемуазель Фрикет?.. Серьезно раненный Мариус? Ребенок?
Масео, сжав губы, побледнев, с искаженным от боли лицом, сказал:
— Спасение моей небольшой армии… возможно даже, будущее дела независимости вынуждают меня покинуть лагерь. Предупреждают о прибытии американского корабля… На нем везут боеприпасы, оружие, деньги… волонтеров…
— И что же это за корабль, генерал?
— Это «Бессребреник», он принадлежит богатому французу, обосновавшемуся в Америке… Другу свободной Кубы. Корабль преследуют испанские крейсеры… А причалить он не может — берег обороняют войска генерала Люка… Я едва успею прибыть туда, чтобы очистить побережье от солдат противника и дать возможность «Бессребренику» разгрузиться, а это для нас теперь — спасение.
Карлос опустил голову. Чувствуя, что командир прав, он тем не менее думал о том, что иногда долг предъявляет слишком большие требования.
— Однако, — продолжал Масео, — я не хочу, не могу уехать, не сделав всего, что в моих силах для спасения тех, кому я глубоко признателен. Карлос, ты отберешь пятьдесят самых сильных, ловких и храбрых солдат — кавалеристов и пехотинцев. Нужно все предусмотреть. На случай своей гибели возьми в помощники офицера, кто мог бы заменить тебя. Ищи, дерись и любой ценой спаси несчастных. При других обстоятельствах я бы никому не отдал чести заниматься этим и взялся бы за дело сам.
— Спасибо, Масео! Спасибо, генерал!
— И если — надеюсь — быстро справишься с делом, найдешь меня на возвышенности напротив Кебрады-дель-Кабо-Бланко. Прощай, мой друг, и… удачи!
— До свидания, Масео, успехов тебе!
Через четверть часа поместье опустело. Карлос, взяв полсотни лучших, назначил своим помощником молодого капитана, ум, храбрость и энергичность которого давно оценил. Это был живой, сильный, решительный офицер среднего роста. Звали его Роберто.
Не мешкая они отправились на огневую точку в надежде обнаружить следы тех, кто выкрал девушек и ребенка.
Мариус остался в доме под наблюдением доньи Кармен, которая поклялась Карлосу, что ни единого волоса не упадет с головы моряка, пока она жива.
Наступила душная тропическая ночь, наполненная таинственными звуками, мельканием светлячков,
Хотя Кармен с детства привыкла к безумной жаре, она почти задыхалась. Не успела девушка лечь в гамак, как ее охватила неодолимая дремота. Но она не заснула: что-то все время беспокоило. Отдыхало только тело. Глаза же по-прежнему следили за тем, что происходит вокруг. Голова оставалась ясной.
Сеньорита думала о Карлосе, об их любви, о данной друг другу клятве и бранила гибельную войну, что разъединяла их даже в редкие минуты счастья. Сжималось сердце при мысли об опасности, угрожавшей ее духовной сестре Долорес, новой подруге Фрикет и бедному сироте Пабло.
Из коридора донесся стук по паркету — будто кто-то тяжело шагал. Кармен хотела встать, но не смогла преодолеть сонливости и стала в страхе ждать приближения таинственного существа — не то человека, не то зверя, не то друга, не то врага.
Дверь открылась тихо, словно ее толкнула рука призрака, и в комнату вошел мужчина. Кармен, конечно, сразу его узнала — ее не могли обмануть ни перевязанная голова, ни висящая на перевязи рука, ни жалкий вид калеки. С некоторой опаской она прошептала:
— Отец!.. Вы здесь?..
Дон Маноэль Агилар медленно подошел, сел на стул и грубым голосом с металлическими нотками ответил:
— Я самый, Кармен… В своем собственном доме. Вас это удивляет и смущает?
Голос был все тот же, такой же саркастичный и ироничный.
С трудом отогнав дремоту, девушка приподнялась и сказала хотя и почтительно, но твердо:
— Отец, я, конечно, удивлена, но рада — да-да, очень рада видеть вас живым. Что касается смущения, вызванного якобы вашим появлением, то вы знаете, я не заслужила этого упрека. Меня скорее пугает мысль, что вполне может вернуться враг.
— О, мне нечего бояться этих людей. Их нашествие, кажется, обошлось вам недорого и не доставило неприятностей. Наши драгоценные противники не привыкли к знакам уважения и симпатии со стороны честных испанцев.
Сарказм и ирония в словах дона Маноэля граничили с жестокостью. Это только у людей великодушных сарказмом оттеняется достоинство.
Кармен почувствовала, как у нее запылали щеки. Но она не опустила глаз, а, напротив, гордо вскинув голову ответила:
— Что вы хотите этим сказать, отец?
— Ну… Дорогая дочь, полагаю, ваша обходительность и всесильные чары станут надежной защитой и оградят драгоценную жизнь вашего отца.
— Я вас не понимаю!
— Да понимаешь, дочь моя, и очень даже хорошо понимаешь. Генерал Масео — тоже мне генерал! — ни в чем не отказывает полковнику Карлосу… Тоже мне полковник!.. А господин Карлос Вальенте, этот черномазый негодяй, ни в чем не может отказать донье Кармен Агилар-и-Вега. Так что я не подвергаюсь никакой опасности.