Остров Вальгалла
Шрифт:
– Так это же хорошо.
– А как потом, на острове? Там каждый против каждого будет.
– На каком острове? – не понял Ратилов.
– Второй этап. Он на острове проводится. Посреди озера. Чтобы посторонние не мешали. Из посторонних будут только преподаватели школы.
– На острове можно будет все и решить. Но до острова еще долго. Да и там вначале тоже поддержка будет нужна.
– Сам-то решил?
– Решил.
– Наверное, я тоже соглашусь.
– А друг твой?
– Славик?
– Рыжебородый.
– Славик. Он сам решает. Решит – скажет. Он всегда поступает по-своему. Никого не спрашивает.
– Давно дружите?
– Мы не друзья, просто работали в прошлом году вместе. Здесь встретились.
– Ладно.
– Я только перед тобой подошел.
– Пойду посмотрю.
Кивнув собеседнику, старший лейтенант вошел в двери и поднялся на второй этаж. Доска объявлений была на прежнем месте, но расписание висело уже новое. И на этот день почти полностью переменилось. Последним занятием значился роупджампинг [7] . Станислав даже не наблюдал ни разу этот занятный экстремальный вид спорта, который и спортом-то назвать было сложно. Скорее это было испытанием характера. Но о том, что испытывать себя в таком прыжке придется, знали все. Пока все храбрились, мало представляя себе, что будет происходить в действительности. Так же мало, как и другие, представлял и старший лейтенант Ратилов, но у него в отличие от других за плечами было множество прыжков с парашютом, причем с парашютом облегченным, принудительного раскрытия [8] . Это, конечно, давало Станиславу преимущество перед другими. И он хорошо представлял себе, как все будет проходить. Скорее всего значительная часть курсантов откажется прыгать. Когда, будучи еще курсантом военного училища спецназа, Ратилов прыгал впервые, он наблюдал, кто как решается на прыжок. Только несколько человек совершили свой первый прыжок с разбега. Кто больше всего храбрился и не сомневался в своей смелости, застывал перед люком самолета, но командир роты, лично тогда руководивший первыми прыжками, беззастенчиво его выталкивал. Вытолкнул тогда и Ратилова.
7
Роупджампинг – прыжки с высоты, например, со строящихся зданий, с башен, со строительных кранов. При прыжке используется верёвка, которая крепится или к корпусу, или к ногам. В отличие от известной всем «тарзанки» верёвка используется не эластичная, а обычная. Рывок в этом случае гасится за счёт маятникового движения.
8
Парашют принудительного раскрытия используется для прыжков с малых высот, при которых стандартный парашют, имеющий вытяжной парашют, просто не успеет полностью раскрыться. Парашют принудительного раскрытия раскрывается с помощью вытяжного троса и успевает обеспечить торможение при приближении к земле.
Сразу после марш-броска, чтобы не дать курсантам перевести дыхание, в расписании стояли тренировочные занятия по рукопашному бою. Значит, уже началось прессование и вытеснение наиболее слабых. Чтобы научить драться, лучше было бы провести теоретические занятия и только потом, когда силы восстановятся, начинать «рукопашку». Но руководство школы, преследуя свои цели, смотрело на обучающий процесс иначе.
Запомнив расписание, старший лейтенант вышел во двор. Уже почти все собрались, но Вадима с Александром пока видно не было. Они пришли в тот момент, когда все отправились в раздевалку, чтобы подготовиться к марш-броску. Но выглядели свежими, без следов излишних вечерних возлияний.
Станислав поднял в приветствии руку, и Вадим с Александром сразу подошли к нему. Естественно, что со стороны Вадима сразу после рукопожатия прозвучал вопрос:
– Ну, так что, решился?
– Решился.
Почему Караваев придавал созданию группы такое значение, можно было только предполагать. Даже если другие и организуются в группы,
– А Валерка со Славиком?
– Славика не видел. Валерка, кажется, созрел. Говорили с ним.
– И то хорошо, – кивнул Вадим. – Надо бы еще хотя бы пару человек.
– Почему именно пару? И так пятеро будет. Любишь нечетные числа?
– Четные к покойникам отношение имеют. – На секунду в глазах Вадима мелькнула тоска. Должно быть, картинка воспоминаний выплыла. – Я больше люблю с живыми дело иметь.
– Согласен. Только чем больше группа, тем меньше среди ее членов взаимопонимания и согласия. Это ты тоже учитывай.
– Учитываю. Разногласия появятся в середине второго этапа, не избежать. А пока будет только притирка друг к другу.
Вместо Вальцеферова к построившимся курсантам с традиционным уже велосипедом и в сопровождении двух охранников из «Тора», тоже имеющих велосипеды, вышел другой подполковник, и опять в «краповом» берете. Станислав сразу узнал его. Он приезжал вместе с полковником, когда в помещении «Вальгаллы» работала следственная бригада. Новый преподаватель представился:
– Я подполковник Веснецов. Временно буду заменять подполковника Вальцеферова, которого вы убили.
Этот в отличие от Вальцеферова, всегда грубовато-добродушного, смотрел откровенно недобро и словно бы уже угрожающим тоном обещал расправиться с убийцами своего предшественника. Хотя, естественно, конкретных обвинений никому не предъявлял.
– Так кто его убил? – спросил все же Веснецов.
Курсанты насмешливо молчали. Некоторые даже улыбались.
– А кто тут такой, что до убийства убить пытался?
– Так что, еще и покушение было? – спросил Вадим, стоящий в первом ряду.
– Было, – сказал подполковник. – Надеюсь, не ты, Караваев, его на печень приземлил? Хотел на голову, а получилось на печень. Ты, думаю, сумел бы и на голову…
Веснецов сразу показал, что знает Караваева, и скорее всего как бывшего спортсмена. Для подполковника ОМОНа, наверное, естественно то, что он знает мастеров спорта международного класса по боевому самбо, поскольку сами омоновцы тоже тренируются в этом виде спорта.
– Я не успел, – сказал Вадим. – Здесь есть специалисты лучше меня.
Вадим не переводил стрелки, это было заметно. Он просто высказал комплимент старшему лейтенанту Ратилову.
– Кто? – грозно спросил подполковник.
Поскольку вопрос напрямую относился к Станиславу, он сделал шаг вперед.
– Говорят, ты из спецназа ГРУ? Контрактник?
– Бывший, – ответил старший лейтенант.
– Побежишь ведущим. Посмотрим, чему тебя в армии научили.
Вышедший из двери майор Счастливый наблюдал за разговором подполковника Веснецова со строем с улыбочкой.
– Погоняй их всех. И спецназовца в первую очередь. Он ведь, гад, специально вчера Валерия Михайловича «шлепнул». Теперь ты его специально заставь ноги протянуть.
– Товарищ майор, а уроки рукопашного боя вы у нас будете вести? – спросил Ратилов.
– А что?
– А то, что я с удовольствием и вас бы «шлепнул» так, чтобы вы язык прикусили. Это полезно тем, кто глупости болтает.
– Посмотрим, посмотрим, – жестко, с угрозой сказал подполковник Веснецов. – Сколько человек сегодня отсеялось?
Он, видимо, был в курсе того, что курсанты отсеиваются из группы довольно споро.
– Семь человек, – ответил Счастливый. – Или не все отметились?
Строй промолчал. Значит, отметились все, но из сорока двух в строю осталось только тридцать пять курсантов. Один из не справившихся со вчерашним марш-броском все же решил продолжить занятия. Характер у него, очевидно, был.
– Ведущий, – скомандовал Веснецов. – Вперед. И темп выше вчерашнего. Кто в пути «сдохнет», пусть на дороге и валяется. Помогать и поднимать запрещаю. И не растягиваться. Бежать плотно. Все! Вперед!