Остров живых

Берг Николай

Вплотную к стоящим машинам подходить не стали, присели чуть в сторонке, огляделись. Ирка смогла рассмотреть цепочки следов, ведущие к лесу. Две точно, но вроде бы и третья есть – непонятно в темнотище, что это там, следы или борозда, а может, и следы, да не человечьи.

– Слушай. Даже если они живые и сидят на опушке леса, нам-то что за дело? Ты ж сказала, что у них ружья не дальнобойные.

– Да в основном-то оно так. Только вот у одного карабин был серьезный. Ты вообще их оружие разглядывала?

– Да ружья как ружья. Разница-то у них какая? У некоторых

два ствола было в ружье, у некоторых один. Это точно видела.

Ирка запнулась. Она и сама не очень твердо усвоила все, что ей рассказывал Витька об оружии, и тем более не взялась бы объяснить разницу между нарезным и гладкоствольным этой девчонке, которая, судя по замеченным острым бабьим глазом приметам, была невероятно далека от всей этой смертоубийственной техники. Вот остатки дорогущего маникюра, желтоватый оттенок кожи от солярия, признаки модной прически, сама манера поведения это подтверждали. Небось все ночные клубы знала.

Ирка встряхнулась и отогнала некоторую совершенно нелепую сейчас зависть к беззаботному мотыльковому образу жизни своей напарницы.

– Начнем-ка с грузовика. Видишь, двери нараспашку, значит, в кабине пусто. Присмотри пока по сторонам, я быстро.

Напарница с омерзением осторожно устроилась на снегу, подложив под себя рюкзачок, а Ирка, сгрузив с облегчением рядом с сидящей пулемет и помповушку, взяла в руку пистолет и перебежала к фургону. Габариты у грузовика не горели, так что сесть сзади и осмотреться было можно. Теперь Ирина точно видела – от грузовика в лес вели следы. Значит, двое все же удрали. Еще немного удивило ее, что заднее и переднее колеса сплющились, торчали лохмотьями рваной резины. Потому машину и бросили, что на лопнувших колесах далеко не уедешь. Но стреляла-то она по кабине, а досталось почему-то колесам. Ладно, что получилось, то получилось.

Кабина была нараспашку и совершенно пуста, что порадовало Ирку. Еще ее порадовало то, что прямо у двери вертикально стояло ружье. Она такие не видала раньше и решила, что это импортный автомат. Значит, скорее всего, у пары удравших при себе одна пушка всего осталась. И это замечательно.

Когда Ирина уже собралась двигаться к джипу и почти выпрыгнула из кабины, оказалось, что есть еще повод порадоваться. Подняв взгляд напоследок, она обнаружила на потолке кабины самодельные крепления, в которые была вставлена коротенькая двустволка. Прихватив оба ружья, радостная и гордая первым успехом Ирка вернулась к напарнице. Та, уже не шмыгая, а хлюпая носом, жалобно попросила поторопиться, если можно.

– Вот сейчас все брошу и потороплюсь. Ты смотри вокруг лучше, а то еще подберутся, не ровен час.

– Я смотрю. Ой, мертвяк к нам идет!

Верка подскочила, засуетилась.

Покойник, стоявший раньше у джипа, теперь неуверенно шел к ним, заплетаясь непослушными ногами в достаточно глубоком еще снегу.

– Ты не суетись, Верк. Ты его завали.

– Как???

– Кверху каком! Он неповоротливый, медленный. Бери ружье, прицелься, как я тебе говорила, и стреляй. В башку.

– Ой, я не смогу.

– Что, этот тебя не обижал?

– Еще как обижал! Они все уроды были.

– Так какого черта выпендриваешься?

– Я не смогу. Он же человек все же!

– Да какой

человек, ты что, дура совсем? Он упырь, мертвяк и при жизни был гондон! Ве-эрка, стреляй!

– Не могу! Не могу!

– А, чтоб тебя!

Ирина шагнула назад – мертвяк подошел уже слишком близко и тянул руки – вскинула пистолет, зажмурила глаз, как учили, и, прицелившись в темное пятно головы, выстрелила.

Бахнул выстрел, быстро заглохший в сыром воздухе, а мертвяк нелепо рухнул вертикально вниз. Как марионетка с обрезанными ниточками.

Напарница, нелепо держа ружье, подошла поближе. У нее явно начался мандраж.

– Трусишь? – строго и свысока спросила Ирина.

– Замерзла. Ну и трушу, конечно. Как ты его – раз и все. – Вера виновато улыбнулась.

– Ладно. Пошли оставшихся добирать.

Оставшихся Ирка добрала сама, это просто оказалось. Вылезали мертвяки кучей, в одну дверь, мешая друг другу, дальше ползли на четвереньках – не сообразили, что ли, встать, но Ирка потратила всего четыре патрона на всю троицу.

– Слушай, Ирэн, давай сматываться, а?

– Погоди! В джипе пятеро было, а я четверых успокоила. Пятый там.

– Пятая. Та самая Мэри-Сью.

– Однохренственно! По сторонам смотри, мерзлячка!

Решив рискнуть, Ирка проскочила пространство до джипа. В салоне кто-то возился, но наружу не показывался. Приглядевшись через полуосыпавшееся стекло, Ирина поняла причину – растрепанная окровавленная девка с обгрызанным лицом была пристегнута ремнем безопасности.

Подавив первое желание бабахнуть ей в башку, Ирка взяла себя в руки, осмотрелась, прикинула, как стрелять, чтоб не повредить чего в уже и так простреленном салоне, усыпанном битым стеклом, и наконец стрельнула. Мертвячка еще шевелилась, и пришлось потратить еще патрон.

Ирка глубоко вздохнула. Справились все-таки.

– Ладно, тащи сюда железо!

Вера попыталась тащить все стволы, но не потянула, свалила обратно.

– Тяжело очень, Ирэн!

– Погоди, сейчас я подъеду.

Осторожно открыв дверь, смахнула стекла с сиденья, стараясь не порвать перчатку и не пораниться, увидела какую-то тряпку на полу, стряхнула стекла с нее и протерла пропоротое пулями кресло от местами поблескивавшей на нем чужой крови, залезла, выдохнула воздух и, стараясь не смотреть в зеркало на сидящую сзади покойницу, нашла ключи в замке, завела и тихонько тронула с места.

Подъехала к Вере, вместе они выдернули и выкинули из салона Мэри-Сью, сложили на заднее сиденье трофеи и покатили аккуратно дальше – к холмику, забрать шмотки и коврики…

Немножко тряслись руки и как-то обессиленно колотилось сердце, но такого кайфа Ирка давно не испытывала.

– Ладно, давай все же попытаемся уснуть, а то этот Дункан еще долго будет куролесить…

– Хорошо… Вспомнил вот, в инете кто-то написал прямо про него:

Быть рыцарем, братец, полный отстой. Будь пехотинцем, парень простой. Чем куртизанить в начищеных латах, Лупи алебардой – будь, парень, солдатом!