Остров. Тайна Софии
Шрифт:
– Может, пойдем в дом? – предложила она.
В следующие пятнадцать минут время еле ползло, но наконец они услышали, как хлопнула входная дверь. София вернулась.
Часть 4
Глава 25
Когда Фотини добралась до этой части истории, ее вдруг охватило чувство глубокой ответственности, она ведь должна описать все переживания участников как можно подробнее. Фотини хорошо знала, как все было, что должна была ощутить София и все остальные. Но кто мог лучше рассказать историю, чем сама София, принявшая на себя такой удар? Ведь в тот августовский вечер она безуспешно
Фотини поняла, что тут можно сделать только одно, и это был телефонный звонок Софии, в Лондон. И она ускользнула, предоставив Алексис созерцать теперь уже знакомый ей вид Спиналонги.
Едва подняв трубку, София поняла, кто ей звонит.
– Фотини! Это ты?
– Да, я. Как поживаешь, София?
– Спасибо, все прекрасно. А моя дочка к тебе заезжала? Я ей дала письмо к тебе.
– Да, Алексис очень хотела повидаться со мной, она до сих пор здесь. Мы сразу нашли общий язык, и я сделала почти все, о чем ты просила.
Последовала долгая пауза на другом конце линии. Фотини ощутила нетерпение.
– София, сколько тебе нужно времени, чтобы добраться сюда? Я рассказала Алексис все, что могла. Но есть такое, что я не чувствую себя вправе ей рассказывать. Она вскоре уезжает, ее ждет кавалер, но, если бы ты приехала до ее отъезда, мы могли бы провести пару дней вместе. Что скажешь на это?
Последовало долгое молчание.
– София? Ты еще там?
– Да, я здесь…
Приглашение было весьма неожиданным. Имелись тысячи причин к тому, чтобы не ехать. София не могла все бросить и помчаться в Грецию, но были серьезные причины и к тому, чтобы поехать туда, и София почти мгновенно отмела все возражения. Она должна сама очутиться на Крите к следующему дню.
– Послушай, я узнаю, попаду ли я на какой-нибудь рейс. Да, будет чудесно навестить Плаку после стольких лет.
Никаких проблем с местом на самолет до Афин не возникло. В это время года пассажиров оказалось совсем немного, и прямо в этот день был рейс из аэропорта Хитроу. София быстро собрала небольшую сумку и оставила Маркусу сообщение на автоответчике, объясняя свое исчезновение. Самолет поднялся в воздух по расписанию, и к восьми вечера София уже ехала в такси к Пирею, где и села на ночной паром до Ираклиона. Когда паром развернулся и направился на юг, у Софии оказалось достаточно времени для того, чтобы подумать о том, с чем ей придется столкнуться по прибытии. Она сама не могла поверить в собственное решение. Поездка в Плаку должна стать путешествием в былое, и на Софию нахлынуло столько воспоминаний, что она сама себе удивлялась. Но Фотини говорила так настойчиво… Возможно, и в самом деле пришло время встретиться с собственным прошлым.
На следующее утро, меньше чем через двадцать четыре часа после телефонного разговора между двумя женщинами, Фотини увидела какую-то машину на подъездной дороге к таверне. Из такси вышла полноватая светловолосая женщина. И хотя прошло двадцать лет с тех пор, как Фотини ее видела в последний раз, она сразу поняла, кто это, и поспешила навстречу.
– София, ты приехала! Поверить не могу! – воскликнула она. – Я совсем не была уверена.
– Конечно, я приехала. Я уже много лет хотела сюда вернуться, но не могла выбрать подходящий момент. Да и в любом случае ты же меня не приглашала, – поддразнила
– Ты прекрасно знаешь, что тебе не нужны приглашения, чтобы приехать сюда. Ты можешь приезжать, когда тебе вздумается.
– Знаю. – София немного помолчала и огляделась по сторонам. – Все выглядит как прежде.
– Да, тут не многое изменилось, – ответила Фотини. – Ты ведь знаешь, каковы эти деревенские. Недавно один местный лавочник покрасил ставни в другой цвет, так сразу такой шум поднялся!
Фотини, как и обещала, ни словом не обмолвилась Алексис о предстоящем приезде ее матери, и когда молодая женщина вышла на террасу, не до конца еще проснувшись, и с изумлением увидела мать, она поначалу подумала, что это галлюцинация, виной которой выпитый вечером бренди.
– Мама? – только и смогла произнести Алексис.
– Да, это я, – ответила София. – Фотини меня пригласила, и я воспользовалась возможностью.
– Вот сюрприз так сюрприз! – воскликнула ее дочь.
Женщины сели втроем за стол под тень навеса и для начала выпили прохладного лимонада.
– Как твое путешествие? – спросила София.
– Все более или менее, – ответила Алексис, неопределенно пожав плечами. – Но только пока я не очутилась здесь. А вот тут уже все стало намного интереснее. В Плаке я провела время просто фантастически.
– А Эд с тобой приехал? – спросила София.
– Нет. Я его оставила в Ханье, – ответила Алексис, глядя в чашку с кофе.
За последние несколько дней она и не вспомнила о нем, и внезапно ее уколола совесть, ведь она оставила Эда надолго одного.
– Вообще-то, я собираюсь вернуться туда завтра, – добавила Алексис.
– Так скоро? – воскликнула София. – Но я только что приехала!
– Ну, – сказала Фотини, принесшая еще напитков, – значит, у нас не так уж много времени.
Все трое прекрасно знали, о чем предстояло поговорить. Иначе зачем бы приехала София? У Алексис и без того уже голова шла кругом от всего того, что за эти дни рассказала ей Фотини, но она понимала, что до последней главы они еще не добрались. Эту часть должна была изложить ее мать.
Глава 26
То была ночь накануне отъезда Софии в Афины, где она собиралась начать новую жизнь в качестве студентки университета. Ее чемодан нужно было отвезти всего лишь на несколько сот метров вниз по дороге, к порту, и погрузить на паром, а его следующей остановкой, как и следующей остановкой самой Софии, должна была стать столица Греции, в трехстах километрах к северу. Решение Софии расправить крылья сопровождалось в равной мере и тревогой, и страхом. Раньше в тот самый день она с трудом преодолела искушение распаковать все до единой свои вещи и вернуть их туда, где они всегда были: одежду, книги, ручки, будильник, радиоприемник, фотографии. Покидать известное ради неведомого было трудно. София видела в Афинах нечто вроде ворот в мир приключений или в мир несчастий. Ничего среднего восемнадцатилетняя София и представить не могла. Каждая клеточка ее тела ныла от предчувствия тоски по дому, но пути назад уже не было. В шесть часов она вышла, чтобы повидаться с друзьями, попрощаться с людьми, которых оставляла здесь. Это могло помочь ей отвлечься.
Когда София вернулась, около одиннадцати вечера, она увидела отца, нервно шагавшего по комнате. Мать сидела на краешке кресла, так крепко сжимая руки, что у нее побелели костяшки пальцев. И каждая мышца ее лица была напряжена.
– Вы еще не спите! Извините, что так задержалась, – сказала София. – Но вам незачем было меня дожидаться.
– София, мы хотели поговорить с тобой, – мягко начал отец.
– Почему бы тебе не сесть? – предложила мать.
София сразу же ощутила неловкость.