Остров
Шрифт:
Игорь на Костю еще раз внимательно глянул и еще раз головой кивнул, типа пригласил за свой столик. Ну, как водится, вспомнили детские годы чудесные, то есть Костя вспоминал, а Игорь кивал и хмыкал, видно было, что судьба бывших друзей его не слишком заботила. Да и Костю, кстати, тоже. Больше всего интересовали его часы Игоря – оригинал или все же подделка? Вопрос о работе Костю смутил, но он тут же с жаром принялся рассказывать про свое агентство, про последнюю сделку. Игорь слушал, не перебивая, хотя по выражению его лица можно было догадаться, что все эти Костины достижения для него ноль без палочки. И Костя стушевался, замялся, и чтобы, как-то выйти из положения свернул на тему женщин:
– Про Светку ничего не знаешь? – спросил,
Игорь неопределенно качнул головой. Со Светкой у него были связаны не самые лучшие воспоминания. Когда-то он, по наивности, думал, что сможет доказать ей, что он-то и есть парень ее мечты. В ответ Светка, усмехнувшись, пояснила, что парень ее мечты ходит в костюме от «Версаче» и ездит на «Феррари», а Игорь в своем в китайском ширпотребе может идти лесом.
Захарову он встретил в дорогом спа-салоне, куда ходил на массаж. Она мало изменилась – все также сияла красотой. С ходу определив нынешнее положение бывшего поклонника (Игорь заметил быстрый оценивающий взгляд, которым она окинула его от галстука до ботинок), Светка ринулась в атаку. Игорь усмехнулся и пригласил девушку в ресторан. Через два часа он уже знал все подробности её нехитрой жизни. С грустной улыбкой она поведала, что с мужем развелась по причине измены. Его, конечно. Дети остались с мужем. «Все-таки Европа. Там возможностей больше, – она вытерла уголок глаза от навернувшейся слезы, – а я вернулась домой. Не смогла на чужбине».
Игорь с пониманием кивал, про себя усмехаясь. Отбросив все ее придумки, получалось, что Светка вышла замуж за какого-то предпринимателя, потом бросила его ради партнера мужа по бизнесу, очень состоятельного финна. Тот потребовал в качестве доказательства бескорыстной любви ребенка. Она родила даже двух и все бы хорошо, да вот жизнь степенной мамаши-домохозяйки не сочеталась с ее темпераментом. При разводе муж отобрал у Светки детей, да и денег дал совсем чуть-чуть. Пришлось устраиваться на работу, а с ее знанием языка, да еще и без профессии, брали только в обслугу. Помыкавшись так с год, вернулась Светлана домой, с недавних пор тут, в салоне, администратором работает.
Игорь с ней даже переспал. Так просто, чтобы галочку поставить – хотел Светку – получите, распишитесь. Был у него такой список желаний. Неосуществленных желаний. Когда-то он много чего хотел, но не мог позволить: модных шмоток, ночных клубов, ресторанов, курортов и прочих радостей жизни. Много чего не мог. Теперь вот список почти опустел, но появился новый – список достижений.
После института он два года отработал в банке, карьеры не сделал, да и не планировал. Просто посмотрел на эту кухню изнутри, понял, что к чему, с нужными людьми познакомился. Ему было двадцать четыре, когда он зарегистрировал фирму, небольшое консалтинговое агентство. Давал консультации по выгодным вложениям, ценным бумагам. Потихоньку оброс постоянной клиентурой, вскоре нанял сотрудника в помощь, потом еще одного. Тогда, в начале двухтысячных, жизнь в стране стабилизировалась, люди прирастали доходами, модное словечко «инвестиции» вошло в обиход, многие хотели денежки свои не только сохранить, но и выгодно в рост пустить. Деньги, можно сказать, сами просились в руки, и Игорь открыл инвестиционную компанию. И вот сейчас он крепко стоял на ногах, бизнес успешно развивался и даже требовал расширения.
Слушая неторопливый рассказ бывшего приятеля детства, Костя испытывал странные чувства. Не то зависть, не то восхищение, не то раздражение. Игорь с его заплывшими глазками, двойным подбородком, мощными плечами под дорогим английским пиджаком нависал над плошкой мисо-супа, словно гора Фудзи. Официантка, молоденькая, хорошенькая, ела его глазами и чуть ли не приседала от подобострастия.
Костя вытащил из кармана пиджака белую с золотым тиснением карточку: инвестиционная компания «ВеллИнвест», генеральный директор… Обвел глазами непритязательную обстановку съемной однушки. Ну как вот получается, что люди в школе ничем не примечательные наверх выбились, а кто ярко горел, на виду мелькал, так и не смогли в дальнейшем реализоваться? Вот он, Костя, учился на отлично, первым на всех мероприятиях был, девчонки на него с первого класса заглядывались. Думал и в жизни все также замечательно будет. Почему не сложилось? Может, потому что не было в нем куража, склонности к риску?
Несколько лет назад предложили ему поучаствовать в одном проекте, и он тогда осторожность проявил, а на самом деле испугался: неизвестно пойдет, не пойдет. Потом еще радовался своей дальновидности, когда проект почти затух. Правда, недавно узнал, что все же дело потихоньку движется и неплохо. Досаду не испытал, но что-то все равно кольнуло. И вот опять ему шанс выпадает, неужели он снова отступит? Ну уж нет! Чем он хуже этого Вележева? Да ничем!
***
Юля домыла посуду и тихонько приткнулась у окна с книжкой. Вот уже второй год она в Петербурге живет, а по-прежнему затворницей. И хоть нет у нее здесь знакомых из старой жизни, никто не помнит ее до аварии, но все ей казалось, что людей уродство ее отпугивает. Про пластическую операцию она все время думала, по сайтам разных клиник лазила, на форумах с народом общалась. Цены на операцию, конечно, ужасали. О том, чтобы накопить такую сумму и речи не шло. И так им с деньгами нелегко приходилось – квартира съемная, кредит на машину (Косте при его работе без колес никак нельзя) – тут не до пластики.
Да, она сходила на консультацию в одну из клиник. Хирург посмотрел снимки, лицо пощупал. И не взялся: слишком давняя травма, надо было сразу после аварии меры принимать. А сейчас уже все срослось, да нерв лицевой, не дай бог, заденешь, слишком опасно. Правда, отправил еще к одному специалисту, но тот тоже ничего хорошего не сказал, посоветовал поискать зарубежную клинику. Юля тогда от врача, как убитая вышла. Ну какая заграница? Откуда деньги такие взять? Костя работал почти сутками в этом своем агентстве по недвижимости, но все уходило на оплату жилья, да на кредит. Папа, конечно, помогал деньгами, но это так, капля в море.
Она посмотрела вниз на тускло блестевшую под фонарями «Хонду». Опять Костя перекрыл выезд соседским «Жигулям». Ладно, все равно в супермаркет ехать. Ночью машина принадлежала ей. С правами папа помог, а водить она еще с четырнадцати лет умела. Иногда она просто каталась по городу, изучая его, любуясь парками, дворцами, мостами. Машина давала ей чувство свободы и невидимости. Ей нравилась ночная быстрая езда, когда в мельтешении витрин, фонарей, все сливалось в одну сплошную неоновую полосу. Иногда она прикидывала стоимость автомобиля, да еще с учетом процентов банку и вздыхала от сознания собственного бессилия. Как можно изменить свою участь? Вот пишут все психологи – судьба человека в его воле – как захочешь, так и будет. Бред! Как быть, если ты уродина, и денег у тебя, чтобы это изменить нет, и никогда не будет? Юля отвернулась от окна. Нельзя поддаваться таким мыслям. Нужно делать, что должно и надеяться на лучшее, как папа говорит: «Все утрясется, доча, все устроится, надо потерпеть». Эх, не понять ему, как тяжело терпеть, особенно когда не знаешь, сколько и каков конечный результат.