Острова богов

Кауфман Эми

– А потом? – бормочет Леандер. Селли делает взмах веслами и оглядывает каждого из нас по очереди.

– А потом будем исполнять последний приказ моего капитана, – отчетливо выговаривает она. – Будем делать все, чтобы выжить.

ЛЕАНДЕР. «Крошка Лизабетт». Море Полумесяца

Мы

приближаемся к кораблю, и он, возвышаясь, давит на нас, я ощущаю бьющий в лицо жар пламени.

Селли гребет, небольшие волны несут нас к «Лизабетт», к ее догорающему дому.

Светлые волосы прилипли к лицу – плотное полотно, мешающее обзору. Кожа бледная, как простыня, даже веснушки почти незаметны.

Раньше на ее щеках всегда был румянец из-за морского ветра и яркого солнца в море, теперь же создается впечатление, что все краски сошли с лица. Весь образ видится мне едва различимым, кажется, что она может исчезнуть.

Селли гребет. Она работает с той поры, как шлюпка упала на воду. Зеленые глаза сузились, словно так легче разглядеть, какой шаг следует предпринять сначала, а какой за ним. В какой-то момент, когда она бросает взгляд на корабль, я понимаю, как тяжело ей все дается. Как крепко она сжимает губы, чтобы скрыть дрожь.

– Сначала самое важное, принц, – ровным голосом произносит она. – Вы можете помочь с огнем?

Прерывисто вздыхаю и заставляю себя кивнуть. Правда в том, что сегодня я работал с большим количеством духов, чем когда-либо прежде, и многим я ничего не пожертвовал. Я не знаю, какую часть себя отдал им в обмен на помощь, но чувствую себя так, будто из меня вытекло много крови. В любой момент я могу потерять сознание или того хуже. С трудом сдерживаю дрожь в конечностях, голова болит нестерпимо.

Но именно я – причина всего произошедшего, и то, что у меня осталось, надо использовать на благо людей.

Начинаю рыться в карманах в надежде найти что-то подходящее для пожертвования. Неожиданно нахожу медную монетку. В другое время это показалось бы пустяком, теперь же это все деньги, что у нас есть, я уверен в этом. А духам всегда важно, что ты сам думаешь о ценности пожертвования.

Рука моя ледяная, но я вытягиваю ее и разжимаю кулак. Луч тянется дугой, я посылаю его к палубе, где он и обрывается. Переливающаяся в свете солнца монетка исчезает где-то высоко над пламенем, духи принимают пожертвование.

Затем я сосредотачиваюсь и напряженно смотрю, как духи огня резвятся в пламени. Они приглашают меня присоединиться – заманчиво, ведь там тепло. Духи огня для меня как старые друзья, которые дурно на тебя влияют. Они всегда рядом, с ними весело, они приглашают поиграть, а потом ты вдруг оказываешься в большой беде. Полагаю, мы с ними похожи, я так же влияю на людей.

Они самые опасные из всех духов, с ними я всегда ощущаю себя на грани, и кажется, что вот-вот контроль будет потерян и они поглотят все вокруг. Они знают, как убедить меня, что будет здорово и весело.

Присоединяюсь к их опасному веселью. Мои чары действуют – духи отступают, оставляя над тлеющим кораблем лишь дым. Можно подниматься на борт.

– Вы сможете плыть? – спрашивает Селли, переводя взгляд с меня на Уоллеслии. Мы киваем, хотя оба, несомненно, преувеличиваем свои способности. Он много

времени провел в воде, болтался, как лапша. У меня же болит все тело до самых костей.

Мы по очереди прыгаем в воду и, подняв брызги, преодолеваем расстояние до корабля. Дыра в корпусе и развороченные, поломанные местами доски становятся для нас лестницей. Селли забирается первой, вода льется с ее тела мне на голову, я вижу, как пропитанная насквозь одежда затрудняет каждое движение. Это заставляет прийти в себя окончательно – напоминает, что скоро ночь, а мы все промокли. Небо над нашими головами окрашено в темный фиалково-синий на востоке и ярко-оранжевый на западе, там, где за горизонтом берег Мелласеи.

Селли поворачивается, перегибается через релинги и помогает забраться на корабль мне, потом мы вдвоем затаскиваем Уоллеслии. Он дрожит так, что не почувствовать сложно, и это объяснимо, ведь он дольше нас оставался в воде.

Указывая нам путь, невдалеке пляшут оставшиеся языки пламени, но на некотором расстоянии все скрыто тьмой. Сам корабль – груда обломков, кренящаяся на один бок. Оглядываюсь и вижу горящие тела команды. Селли тоже видит. Она останавливается и закрывает рот ладонью. Вижу, как вздрагивают ее плечи.

В их смерти повинен я.

Если бы они не позволили мне взойти на борт…

Селли издает звуки, которые безуспешно пытается заглушить. Поднимаю руку и кладу ей на плечо. Безмолвно поддержать – все, что я могу сделать, ведь понимаю, что в этом нет смысла. Наверное, мне лучше к ней не прикасаться, хотя я обнимал ее, когда расстреливали ее друзей. Но это другое. Внезапно она поднимает руку и накрывает ею мою. Затем тяжело переводит дыхание и поворачивается.

– В трюме должна быть пара бочек с водой, – дрожащим голосом произносит она. – Леандер, попробуйте спуститься туда, принесите ту, что поменьше, доставьте на лодку. Без питьевой воды нам не выжить. Киган, ты ищи все съестное. Возможно, на камбузе что-то осталось.

Мы киваем, она больше не произносит ни слова, поворачивается и бежит к мачте. Со стороны кормы паруса прогорели меньше. Там же лежит тело Кайри. Стараясь не смотреть по сторонам, она с привычной легкостью взбирается вверх.

Я неотрывно слежу за ней, но заставляю себя отвернуться и направляюсь к лестнице, ведущей на нижнюю палубу. По доскам течет и вспыхивает масло. Идущий рядом Уоллеслии испуганно вскрикивает. Я поднимаю руку и смотрю на пляшущих духов. Ими нельзя управлять, как и обмануть, надо заинтересовать их, показать, что сделка им выгодна, тогда они встанут на вашу сторону и будут помогать. Показываю им, как весело было бы перенаправить усилия на другую часть лестницы, ведь она разгорится ярче.

Радуюсь, что еще владею собой достаточно, чтобы проявить обаяние и не показывать духам тот ужас, который вызывает малейшая мысль о событиях последних часов. Сердце разрывается от чувства вины.

Непостоянные духи охотно переключают внимание, пламя с одной стороны тухнет и вспыхивает с другой. Делаю один осторожный шаг, Уоллеслии не отстает. Жар пламени подсушивает одежду. Внезапно доска под нами прогибается, видимо, прогорела снизу.

Перепрыгиваю на следующую ступеньку, потом на следующую, и вот я не спускаюсь, а падаю вниз, в темный коридор, а мой старый школьный приятель приземляется рядом.