Острова и капитаны
Шрифт:
— На него хулиганы напали, — сказала Алина.
Толик взял Гая за плечо:
— Пойдем.
Когда прошли шагов двадцать, Гай неловко спросил:
— Правда, что ли?
— Что?
— Ну… хулиганы…
Толик неловко хихикнул.
— Главное, день еще белый, солнце не зашло, а они подходят на бульваре, два пижона. Обычный диалог: «Дай закурить». — «Не курю». — «Жалко, да?» — «Гуляйте, мальчики…» — «Ах, мы мальчики, а ты — дядя?» — И ручкой на дядю…
— Ну и что? — нервно
— Ну, что… Я одного посадил на время под акацию, а другому стал разъяснять, что он не прав, он обмяк как-то сразу… Я думал, слегка постукаю их по очереди, с педагогической целью, и отпущу. Но не тут-то было. Алина Михаевна проявила излишнюю инициативу. Куда-то кинулась, тут же явилась с морским патрулем, а те милиционера кликнули… Ну и пришлось «Лимонадного Джо» поменять на визит в отделение… Интересно, что сперва чуть-чуть сам не оказался виноватым: побил, мол, мирных прохожих. Хорошо, умный капитан подошел, разобрался… У одного свинчатку из кармана выудили…
— Даже не верится, — вздохнул Гай.
— Что? То, что свинчатку нашли?
— Вообще… Что в таком городе такие гады…
— Всякое бывает… Хотя они, кажется, ялтинские… А этот «Лимонадный Джо» для меня какой-то заколдованный. В Москве, помню, купил билеты — и срочно в институт вызвали. Был в Ленинграде, увидел афишу, побежал в кассу — ногу подвернул, вместо кино в травмопункт попал… Тьфу… А так хотелось посмотреть, говорят, веселая штука.
— Мура, — сказал Гай. — Все думают, что это про правдашних ковбоев, а это чушь. Одно издевательство…
— Это же комедия!
— Не комедия, а чепуха. Я смотрел и плевался…
— А где ты сумел? Дети до шестнадцати не допускаются!
— Ох уж! Где не допускаются, а у нас в ДК судостроителей — пожалуйста… Толик…
— Что?
— А они тебя… ничего?
— Да ну… хлипкие личности, — бодро сказал Толик.
— Все-таки двое…
— Я так перепугалась, — сказала Алина.
— Ну и я тоже, — засмеялся Толик. — В том-то и дело. Мне с перепугу как раз все и удается в самом лучшем виде… Я и диссертацию раньше срока защитил тоже с перепугу. Потому что прихожу однажды к шефу, а он говорит…
— Да знаю, знаю, — сказал Гай. — Я эту историю четыре раза слышал.
— Ох уж, четыре…
— Да. Один раз ты папе рассказывал, два раза мне и маме и один раз кому-то по телефону…
— Вот такой у меня братец-племянничек, — сказал Толик.
— Хороший, — отозвалась Алина и наклонилась к Гаю (он учуял запах «Красной Москвы»). — А Толик в самом деле все делает с перепугу. Он в любви мне так признался. Со страху…
— Да, — вздохнул Толик. — Было…
— Как это? — недовольно спросил Гай.
Алина бархатисто смеялась в темноте, платье ее шуршало.
—
— Это единственно реальная возможность прямой связи космоса с глубиной, — доверительно объяснил Толик Гаю. — Женщинам этого не понять… хотя Алина и работает в пресс-бюро при лаборатории.
— Не перебивай, — сказала Алина. — Я ему и говорю: «Ты не мог найти для девушки более подходящих слов?» А он: «Я это… мог бы… Будь моей женой…»
— А вы? — холодновато спросил Гай.
— А что я? — засмеялась Алина. — Сразу и согласилась. Потому что я эгоистка. Люблю счастливых людей, у их счастья можно греться, как у печки.
— Разве Толик такой уж счастливый?
— Конечно, — серьезно ответила Алина. — Он счастливый в самом главном, он свое дело нашел. И удач у него в этом деле — выше головы.
— Тьфу-тьфу-тьфу… — суеверно плюнул Толик.
— Ничего не «тьфу»… Про него за границей пишут. В сорок лет он станет академиком, а я толстой и важной супругой академика… Разве плохо?
— Не знаю, — сказал Гай и повернулся к Толику. — Лишь бы ты сам не сделался толстым и важным.
— Ни за что на свете… Гай, давай проводим Алину, а потом уж домой…
— А где живет… Алина Михайловна?
— Недалеко, за площадью Коммунаров… Только не Михайловна, а Михаевна.
— У меня папа был молдаванин, — сказала она.
— Михай… так румынского короля звали, — брякнул Гай.
Алина засмеялась:
— В отцовском селе чуть не каждого второго так зовут. Это все равно что русское имя Михаил. Как у тебя.
Гай поморщился. Толик быстро объяснил:
— Князь Гаймуратов свое имя терпеть не могут-с.
— Хватит обзываться-то, — сказал Гай.
— Виноват-с… Кстати, сегодня получил от твоей мамы письмо. Одно на двоих. Пишет, что съездила прекрасно, соскучилась по ненаглядному Гаю и ждет не дождется, когда он явится домой… Еще пишет, что Галина уже отстроила пол-Ташкента и приедет в сентябре…
— Получил и молчит! — возмутился Гай. — Что еще пишет?
— Сообщает, что некий Юра Веденеев извелся по Гаю, все спрашивает, когда приедет.
Гай вздохнул радостно и виновато.
— Соскучился? — ласково спросила Алина. — Хочется домой-то?
— Хочется… и уезжать не хочется.
— Душа пополам. Диалектика жизни, — заметил Толик. — Ничего, тебе осталась еще неделя. Догуляешь — и к родным пенатам…
— Толик, а от Ревского ничего не слышно? Вдруг не успею отсняться?