Острые предметы
Шрифт:
– Это мне досталось от Натали. И еще вот это. – Она откинула волосы и показала ухо, у которого не было половины мочки. – Она укусила мне руку, когда я красила ей ногти. Сказала, что ей не нравится, но я еще не закончила и попросила ее немножко потерпеть. Она хотела выдернуть руку, а я ее придержала, и тогда она впилась в меня зубами.
– А что с ухом?
– Я осталась у них однажды на ночь, когда у меня не заводилась машина. Я спала в гостевой комнате, и вдруг – кровь по всему одеялу, ухо горит как в огне, и мне хочется убежать от боли, да разве от нее сбежишь. И Натали кричала как на пожаре. Ее вопль был еще страшнее, чем укус. Господин Кин заломил ей руки.
Ложь.
– Энн была не лучше?
– Еще хуже. В Уинд-Гапе немало людей, у которых остались следы от ее зубов. Кстати, они есть и у вашей мамы.
– Что? – Мои ладони покрылись испариной, а в затылке похолодело.
– Ваша мама давала ей урок, и Энн что-то не понимала. Вдруг на нее нашло. Она выдрала у вашей мамы клок волос, а потом вцепилась зубами ей в запястье. Крепко. Думаю, у нее остались швы.
В моем воображении замелькали картинки: тонкая мамина рука в детских зубах; Энн, которая по-собачьи трясет головой; пятно крови, расплывающееся на мамином рукаве; губы девочки в крови. Крик – и рука на свободе.
Рваный след, внутри которого кружок гладкой, нетронутой кожи.
Глава одиннадцатая
Я стояла в своей комнате перед телефоном. Мамы не видно, не слышно. С первого этажа доносился голос Алана. Он отчитывал Гейлу за то, что она неправильно нарезала мясо.
– Вроде бы мелочи, но учти такую вещь: именно от таких мелочей зависит, что у тебя получится – хороший обед или блин комом.
Гейла что-то промычала в знак согласия. Даже «ага» и «угу» она произносила с провинциальным акцентом.
Я позвонила Ричарду на мобильный – такой телефон в Уинд-Гапе редкость. Впрочем, что уж мне язвить: сама из Чикаго, а сотового нет. Просто мне никогда не хочется быть настолько досягаемой.
– Следователь Уиллис.
В трубке было слышно, как кого-то вызывают по громкоговорителю.
– Ты занят, следователь? – Я покраснела, чувствуя, что игривый тон, как и флирт на рабочем месте, – это глупость.
– Привет, – сдержанно ответил он. – Я сейчас заканчиваю кое-какие дела. Перезвоню попозже, хорошо?
– Конечно, перезвони на номер…
– У меня твой номер определился.
– Да неужели?
– Честное слово.
Ричард перезвонил через двадцать минут.
– Извини, я был в больнице в Вудберри, вместе с Викери.
– Напали на след?
– Возможно.
– Дашь комментарий?
– Прошлой ночью я отлично провел время.
За последние несколько минут я раз двадцать написала у себя на ноге: «Ричард – коп – Ричард – коп», теперь заставила себя остановиться: безудержно хотелось обвести эти слова каким-нибудь острым предметом.
– Я тоже. Послушай, мне надо срочно кое о чем тебя спросить – только чтобы ты ответил. Конфиденциально. И еще нужен комментарий для следующей статьи.
– Хорошо, Камилла, постараюсь тебе помочь. Что ты хочешь спросить?
– Давай встретимся в том паршивом баре, где мы с тобой сидели в первый раз? Для этого нужна личная встреча. К тому же мне просто необходимо выбраться из дома, а еще – да, признаюсь честно: выпить хочу.
В баре «Сенсорс» я сначала встретила своих бывших одноклассников – трех хороших ребят. Один из них когда-то прославился, получив на ярмарке штата наградной значок за то, что вырастил самую толстую
– Кто бы мог подумать, когда мы учились в школе, что однажды будем тут сидеть и говорить об убийствах, произошедших в Уинд-Гапе! – восхитился Томми Ринджер, ныне темноволосый дяденька с бородой.
– С ума сойти! А я вот, например, и знать тогда не мог, что буду работать в супермаркете, – сказал Рон Леард, добродушный малый с мышиным лицом и по-медвежьи басистым голосом.
Все трое засветились от неуместной гражданской гордости. В Уинд-Гапе совершено чудовищное злодеяние, а они этому как будто рады. Можно дальше работать в супермаркете, аптеке, инкубаторе. А когда они умрут, эти события будут значиться в списке их свершений – наряду с женитьбой и рождением детей. Вернее, это то, что просто с ними случилось. А еще точнее – то, что случилось в их городе. Я не могла полностью согласиться с мнением Мередит. Некоторым людям хотелось, чтобы убийцей был уроженец Уинд-Гапа. Какой-нибудь парень, с которым они когда-то вместе ходили на рыбалку, были в одной дружине бойскаутов. Так интереснее.
Вошел Ричард, распахнув дверь, которая была легкой, хотя на вид казалась массивной. Каждый посетитель толкал ее слишком сильно, поэтому она то и дело ударялась о стену, словно расставляя в разговоре точки, когда ей заблагорассудится.
Ричард направился ко мне, перекидывая куртку через плечо, и трое мужчин охнули.
– Так вот это кто…
– Я фигею, парень.
– Алкоголь разрушает клетки мозга. Побереги их для дела, старина. Они тебе нужны.
Я спрыгнула с табуретки, облизала губы и улыбнулась.
– Ладно, ребята, мне пора работать. Буду брать интервью. Спасибо за угощение.
– Возвращайся, когда тебе станет скучно, – сказал Джейсон.
Ричард улыбнулся ему, сквозь зубы пробормотав «идиот».
Я залпом выпила третий стакан бурбона и попросила официантку побыстрее принести нам еще виски. Когда стаканы стояли перед нами, я осталась сидеть, подперев голову руками и думая, что же меня и в самом деле тянет говорить «все только о работе». Я заметила у Ричарда шрам над бровью и маленькую ямочку на подбородке. Под столом он дважды погладил мою ногу своей.
– Ну, мисс Сенсация, что у тебя стряслось?
– Послушай, мне нужно кое-что узнать. Очень нужно. Если ты не можешь мне сказать – значит не можешь, но, пожалуйста, подумай хорошенько.
Он кивнул.
– Думая о том, кто совершил эти убийства, ты представляешь себе кого-то конкретного? – спросила я.
– Да, нескольких человек.
– Мужчин или женщин?
– Камилла, почему ты спрашиваешь об этом именно сейчас и с такой настойчивостью?
– Мне просто нужно знать.