Острый осколок
Шрифт:
— Проходи, дорогая. Сейчас принесу чистую одежду, а ты пока иди, искупайся.
Суардана довольно быстро справилась. Не успел я закопаться в тряпки и выудить оттуда что-то мало-мальски подходящее, как банши уже стояла в дверях ванны, обмотанная большим махровым полотенцем, цвета спелой вишни. У меня вообще все покои в вишневых, зеленых и серебряных тонах, одна комната для омовений черно-белая. Ну не нравиться мне купаться в кроваво-вишневой обстановке. Вампиром себя чувствую. Оттого и настоял, чтоб ванна была ванной, а не
— Держи, — я протянул темно-зеленые обтягивающие штаны и салатовую рубашку с перевязью по бокам.
Суа быстро оделась и забралась на мою изумрудную кровать с ногами. У меня даже в глазах зарябило. Зеленка на зелени. Надо было чего-нибудь синенького ей дать, а лучше красное, была бы вишенкой среди листвы. Хотя, с насыщенным каштановым цветом волос скорее черешенкой.
Такими праздными раздумьями я упорно пытался оттянуть неизбежный разговор, то и дело отвлекаясь по пустякам.
— Ты знал? — не поднимая золотых глаз от покоящихся на скрещенных ногах ладонях, задала самый опасный вопрос банши.
— Он глава моей разведки…
— Значит, да, — она неопределенно вздохнула, не меняя позы.
Я сел рядом с Су, аккуратно заправляя выбившуюся влажную прядку ей за ухо.
— Не моя тайна, дорогая.
— Знаю, прости, — осторожный взгляд из-под длинных ресниц.
— За что, милая?
— За бессонницу.
Я рассмеялся. Да, она определенно остыла и о многом подумала.
— Но тогда твоей бессоннице было бы скучно, — вернул смешинку я.
Сработало, она коряво, но улыбнулась.
— Ты из-за этого так холодно поприветствовал меня?
— Отчасти. Не ожидал, что ты с Широ идешь. Мне доложили о его прибытии, а тебя как-то из виду упустили. Что наводит на неутешительные мысли.
Я уже не раз задумывался над этим промахом. Кто же перехватил разведчика до меня и подкорректировал ему память?
— Теперь ясно, от чего Широ так корежило. Ты ему тогда о жене нашептал? — невесело усмехнулась девушка.
— Суа, это не мое дело, но я все равно скажу, твой учитель был вынужден жениться. Не знаю всех подробностей, но произошло это еще до встречи с тобой. Поверь мне, в этом браке любовью никогда и не пахло. Может только с ее стороны, и то очень эгоистична эта любовь. А со стороны Широ так вообще все ближе к ненависти.
— Тогда почему он не отослал ее куда подальше? — перебила меня обозленная Суардана. Похоже, гнев вернулся.
— Он отослал, — спокойно, положив свою прохладную ладонь поверх разгоряченной ее, пояснил я.
— Тогда какого охамелого орка, она все еще шатается по твоему замку?
Дана вырвала свою руку и уставилась горящими обидой глазами в мои.
Ты мой должник, Широварт.
— Она еще и моя родственница. Под прикрытием визита вежливости Зивелени часто является ко двору и отлавливает своего блудного мужа. Эльф давно отослал ее к родным, отрекшись. Но одно дело отречься,
— А кто она тебе, Баск. Как ее там? Зелень?
Я прыснул со смеху, вспомнив, как легко разгневать дроу, от чего та зеленеет от злости в прямом смысле. Су видела ее всего раз, но уже так точно описала. Проницательность всегда была сильной стороной банши.
— Зивелени. Она дальняя родственница. Очень дальняя, даже не знаю толком, кем мне приходится.
— Сестрица? — лукаво улыбнулась девушка.
— Всевышние упаси! — я дернулся от перспективы побрататься с этим кошмаром, а банши хохочет.
Стоп, хохочет? Ну наконец-то, лед тронулся. Пусть надо мной, но она смеется.
— Может тетка? — продолжает глумиться эта пакостница. Ни следа прежнего гнева, что куда делось. Эльф точно мой должник.
— Суа, какая тетка? Седьмая вода на киселе, — далась ей моя родственная связь с Зеленью, тьфу, Зивелени!
— Ладно-ладно, говоришь, Зелень на редкость ядовитая?
— Скорее прогнившая.
— Угу-угу, заплесневелая, — сказала будто сама себе, — что ж, сочувствую Широ. Это ж такой балласт всю жизнь за собой таскать, что даже на работе от нее спасенья нет.
Как-то быстро от сочувствия к себе она перешла к сочувствию эльфу. Не нравится мне, куда все идет. По идее жажда эльфийской крови должна проснуться и не утихать минимум лунный месяц, а тут. Пацифизм цветет и пахнет.
— Но ничего, мы ее втихаря заманим подальше от дворца, веревочку на шею, конец веревочки через веточку дубика и в ручки. А потом тянем-потянем, а вытягивать не надо. Повисит на импровизированном флагштоке немного и прости-прощай. А мы ножки в ручки и в бега. Как тебе план, Владыка?
— Суа, ты чего?
Веселость в раз исчезла. Глаза моей ученицы наливались кровью, и она говорила вполне серьезно.
— Не нравится, тогда давай так. Я ее по голове огрею, ты тащишь в лес, а там расчленяем, по желанию, и кидаем волкам. Можем попросить Алкая, он подсобит с волками.
С банши что-то не так. На лбу испарина, снова растирает руки. Я присел на корточки перед своей сестричкой и внимательно всмотрелся в ее расширившиеся зрачки.
— Суардана, ты тренировалась ночью?
— Я что дура, мне дня хватило. Твои воины меня на стену загнали, как гончие в нору лисицу. О, точно, можем бросить ее в лесу и натравить императорских гончих. Они у тебя исполнительные, даже костей не оставят!
— Умывалась?
— Владыка, ты бредишь? Я только что из ванной.
— До этого? — я встряхнул Су за плечи.
— Нет, орк побери, с чего бы, — она раздраженно буравила меня полу безумным взглядом.
Значит, волосы были мокрые не от умываний, а пот был не от тренировок. Плюс, ее знобило, а сейчас у нее явно жар и очаровательное дополнение в виде жажды убийства.