Осужден и забыт
Шрифт:
Педро Аурильо был у меня в клещах. Хотя я никогда не исключал возможности, что он попытается эти клещи разомкнуть и освободить свое жирное горло. Вероятно, такой момент настал. Только что там у него в башке? Откуда ждать возможного удара? Да и будет ли он вообще?
Я не думал, что генерал меня переиграет. У него был один способ – самый действенный и грубый – убрать меня. Но ведь не сделал он этого раньше, как поступил с Лаурой. Боялся. А сейчас, может быть, осмелел и я ему надоел до чертиков? Как знать. Я решил ждать и быть постоянно
В первую среду после банкета на яхте президента мы, как и условились с Вероникой, ужинали в ее загородном домике. Растянувшись на шкурах ягуара, она болтала в воздухе голыми ногами и потягивала из высокого стакана мартини. Я устроился рядом с такой же емкостью, но только вдвое меньшим содержимым. Мы отдыхали.
– Ты не в курсе, – спросил я, как будто между прочим, – каким ветром занесло к нам виновника нашего недавнего заплыва по заливу?
– Президента Уругвая? – лениво отозвалась Вероника.
– Угу.
– А тебе его ветер в спину дует?
– Да нет, хотел подарок отослать в благодарность за наше знакомство.
Она тихо рассмеялась, поставила стакан перед собой и потянулась, словно проснувшаяся кошка.
– Можешь передать подарок с моим супругом. Он скоро наносит ответный визит. Старички решила поиграть в морской бой и устраивают совместные маневры.
– Зачем? – Я безразлично уставился в потолок.
– Создают военно-морской альянс. – Вероника допила мартини. – Налей мне еще.
На следующий день я отослал шифрованную телеграмму в Афины.
Генерал Аурильо позвонил сам, пожаловался на большую загруженность делами государственной важности и без лишних слов согласился на встречу.
Сидя в нашей кабинке в ресторане «Ла Белла», я с интересом рассматривал его грубое оплывшее лицо и старался разгадать, представляет ли генерал для меня опасность. Кроме полного безразличия ко всему вокруг, лицо Аурильо ничего не выражало.
– Мне передали, что вы меня искали, – подал признаки жизни генерал.
– Да, дон Педро. Как вы, наверное, догадались, у меня к вам один вопрос.
– Валяйте. – Аурильо потянулся к коньяку.
– Цель недавнего визита президента Уругвая. – Я проследил за его реакцией. Ничего.
– Наши страны будут проводить совместные военно-морские учения. – Он опорожнил рюмку.
– И все? – Я изобразил удивление.
– А вы чего еще ожидали? – съязвил генерал. – Чтобы они в космос полетели?
– Было бы неплохо.
– Да бросьте вы. – Аурильо налил себе вторую рюмку.
Что ж, он сказал правду, но только наполовину. О самом главном генерал умолчал. Такой поход меня не устраивал. Чего от него можно ожидать в следующий раз? Аурильо превращался в бомбу замедленного действия, готовую в любую минуту взорваться и разнести меня на множество мелких кусочков.
Я стал всерьез подумывать о том, чтобы избавиться от генерала.
6 сентября 1969 года.
Официальное приглашение к президенту явилось для меня
Ответ на мой вопрос поразил не меньше, чем сама аудиенция.
В просторном, шикарно обставленном кабинете президента Идальго находился кроме нас еще один незнакомый мне человек. Явно европеец, высокий, светловолосый, подтянутый (что выдавало в нем, на мой взгляд, военного). Но больше всего мне запомнились его глаза – бесцветные, источающие холод и смерть, они, казалось, буравили насквозь.
После положенных по этикету приветствий и общих фраз Хуан Карлос сразу приступил к деловой части нашей встречи. Незнакомца представил как сеньора Родригеса (чему я, естественно, не поверил: из него был такой же сеньор Родригес, как из меня кореец Нгуен Ли). Род занятий опустил, упомянул только, что это старинный и большой друг президентской семьи. Ничего не скажешь, очень обстоятельное знакомство! Я промолчал и внимательно выслушал Хуана Карлоса.
Вся его немногословная речь сводилась к одному: оказанию с моей стороны материальной помощи колонии сеньора Родригеса, где в изоляции содержатся больные проказой и проводятся важные для Аргентины медицинские исследования. Я не знал, верить президенту или нет. Разговор шел о немалых деньгах. Мой взгляд задержался на светловолосом госте: все то же безучастное, мертвое выражение лица, пустые глаза. Какие-то нехорошие предчувствия родились глубоко внутри. Я разыграл готовность помочь и сомнения одновременно, сослался на неопределенное финансовое положение на сегодняшний день.
Хуан Карлос попросил меня побыстрее разобраться с текущими делами и дать ответ, заверив при этом в своем личном расположении ко мне. Это звучало как уверенность в моем согласии сомнительного финансирования.
Я распрощался и покинул президентский дворец. За все время приема «друг семьи» так и не удосужился оторвать свой зад от мягкого кожаного кресла. Этот тип мне определенно не нравился.
Первым делом я решил разузнать подробнее о загадочном сеньоре Родригесе у Вероники и генерала Аурильо. Возможно, все не так уж и мрачно, как мне показалось на первый взгляд. Хотя болотной гнилью от предложения президента и белобрысого незнакомца тянуло за версту.
В этот же день я связался по телефону с Вероникой.
– О! Какой сюрприз! – мурлыкал ее голосок на другом конце провода. – Что-нибудь случилось? Или ты просто по мне ужасно соскучился, дорогой?
Я в двух словах изложил ей свои вопросы. Некоторое время она молчала.
– Не припомню такого, – наконец ответила Вероника. – А что?
– Да вот твой супруг познакомил сегодня. Представил как старого друга вашей семьи.
– Я всех его старых друзей не знаю. – В ее голосе звучало удивление. – Ну приезжают к нему иногда незнакомые типы. Так он меня разве представляет? Посекретничает с ними на вилле пару часиков, и все – птички разлетелись.