Освободи меня
Шрифт:
Он опустил ее ногу на пол, и Алли отошла. Он звякнул ремнем, застегивая брюки и заправляя полы рубашки, на другом конце лифта Алли одернула юбку и подобрала разорванные трусики с пола. Хадсон посмотрел ей в глаза. Он не знал, что сказать.
Кабина лифта наполнилась тяжелой тишиной.
Она просто смотрела на него. Она не отворачивалась, даже не дрогнула. Но эти глаза, эти гребаные глаза выжигали его медленным яростным огнем. И все же он хотел ее больше, чем дышать.
– Алли... я...
– Не надо, - она выдернула карточку из панели лифта и позволила ей упасть на пол. Двери открылись на тридцатом этаже, и не сказав ни слова, она ушла.
Глава 9
Алли
Хадсон не пошел за ней. И когда двери лифта с тихим шипением закрылись позади нее, Алли не обернулась. Его загнанный взгляд в то утро, когда она покинула его пентхаус, уже впечатался в память. Меньше всего она хотела вновь лицезреть эту печаль и смятение, особенно когда они вторили ее собственным чувствам.
Так что она зашагала так быстро, как только позволяли ватные ноги и десятисантиметровые шпильки, молясь, чтобы добраться до офиса незамеченной.
Тридцатый этаж обычно был очагом активности. Весь день ассистенты, курьеры, клиенты, даже репортеры зигзагами туда-сюда курсировали по коридорам. Но сегодня, завернув за угол, Алли с облегчением обнаружила, что здесь не было ни души.
К сожалению, облегчение было недолгим.
Пройдя сквозь стеклянные двери, которые вели к офисам руководителей, она едва не споткнулась. Колин сидел за своим столом у двери ее офиса. Судя по глубокой складке, собравшейся между бровей, он упорно работал над чем-то на мониторе компьютера. Но Алли все равно знала, что он поднимет голову и поприветствует ее, как делал каждый раз за прошедшие три дня. Вот только в этот раз она знала, что выглядит как следует оттраханной. У Колина острый глаз, и за небольшое время работы здесь он научился неплохо читать выражения ее лица. Но в данном случае даже интуиция не нужна была. Один взгляд на ее взъерошенные волосы, смазанную помаду и помятую одежду, и он сразу догадается, чем она занималась.
– Привет, леди-босс, - сказал он, когда она пронеслась мимо его стола.
Она опустила голову, рукой приглаживая волосы в попытке не столько привести их в порядок, сколько скрыть пылающее лицо.
– Колин, не соединяй меня ни с кем, пожалуйста.
– Нет проблем, - его ответ она услышала, уже закрывая дверь офиса.
Полубессознательно Алли прошлепала в личную уборную, где села на пол и закрыла голову руками. С тяжелым вздохом покатились и слезы. Слезы горя, печали, сожаления. Но больше всего злости. О чем, черт подери, она думала? Ей неплохо удавалось удерживать Хадсона Чейза на расстоянии вытянутой руки. И да, пусть отчасти это было наказанием за его ложь и хитрость, но это было и ради защиты ее сердца. Но вместо того, чтобы послать его к черту, когда он прижал ее к стене лифта, она позволила оттрахать ее. Более того, это случилось в главном офисе Ингрэм.
Очень профессионально, Алли.
Резкий смешок прервал беззвучные рыдания. Несмотря на все ее чувства, она должна была признать, что ей не давало покоя вовсе не непрофессиональное поведение. И даже не злость на себя за то, что доставила Хадсону удовольствие сломать ее барьеры. Нет, пока она сидела на холодном плиточном полу, все ее мысли были поглощены тем, что она наслаждалась каждой секундой случившегося. И если бы Хадсон
Это должно прекратиться.
Кое-как поднявшись, Алли встала перед туалетным столиком. Отражение заставило ее содрогнуться. Волосы находились в худшем состоянии, чем она предполагала - когда-то мягкие локоны превратились в запутанные беспорядочные космы. Губы припухли от болезненно крепких поцелуев Хадсона, края рта испачкались остатками губной помады. Щеки покраснели от трения его щетины, под глазами остались подтеки туши, где она стирала слезы тыльной стороной ладони.
И вдобавок ко всему, она была без трусиков.
Охренеть просто.
Алли вытащила разорванное кружево из кармана. Что за хрень. Когда их с Хадсоном объявили содиректорами, она разработала план. Что бы он ни говорил, она должна была сохранять их отношения чисто деловыми, возвращая разговор к Ингрэм всякий раз, когда он отходил от темы. Это не должно было вызвать трудностей. Ей должно было хватить сил сопротивляться ему, как бы сексуально он ни выглядел в этом чертовом костюме от Армани. И смотрите, спустя меньше недели с их назначения она приводит себя в порядок после траха в лифте. О чем, черт побери, она думала?
Как насмешка над ее риторическим вопросом, в голове возник образ Хадсона, поглаживающего влажную ткань между ее бедер. Она покачала головой, прогоняя его, затем посмотрела в глаза своему отражению и в недвусмысленной формулировке сказала себе, что это было ошибкой. Конечно, от этой ошибки она кончила так сильно, что выдрала несколько пуговиц на его рубашке, но это все равно ошибка. Отклонение от здравого смысла. И это никогда не повторится. Никогда.
С новой решимостью Алли выбросила разорванные трусики в мусорную корзину. Она промокнула лицо влажным полотенцем, причесала волосы и, освежив макияж, стала почти как новенькая. И хотя направляясь к столу, она выглядела вполне презентабельно, боль между ног служила постоянным жестоким напоминанием о произошедшем.
Работа. Ей надо выкинуть Хадсона Чейза из головы и сфокусироваться на работе. К счастью, ее была целая куча. Не говоря уж о том, что нужно было подготовиться к надвигающейся битве на завтрашнем собрании.
Хадсон четко обрисовал свою позицию относительно газетного направления. По его мнению, оно устарело и шло ко дну. Что, может, и было правдой, но вместе с тем речь шла о большом количестве уважаемых и узнаваемых покупателями брендов и сопутствующей легитимности. Дед Алли положил начало всей империи с этой газеты. Она не собиралась сдаваться без боя. Если повезет, ей удастся уговорить совет компенсировать убытки от печатного дела за счет прибыльной потоковой передачи данных, которую она собиралась предложить внедрить в онлайн-сегмент. Но до того, как они с Колином закончат расставлять последние штрихи в предложении, необходимо было просмотреть некоторые контракты, требующие продления.
Она почти закончила с первым из них, когда в дверь постучали.
– Войдите.
Колин проскользнул в кабинет и закрыл за собой дверь.
– Извините, что беспокою, но к вам пришла детектив Грин, - сказал он. Его приглушенный тон объяснил, почему он в принципе не мог воспользоваться интеркомом.
– Ей не назначено, так что если хотите, могу сказать, что сейчас не лучшее время.
Как бы шатко ни ощущала себя Алли, разве когда-нибудь настанет подходящее время для обсуждения деталей убийства ее родителей? Возможно, лучше сразу покончить с этим.