Освобожденная возлюбленная
Шрифт:
— Замётано. — Он направился в кухню и достал огромный острый Хенкельс [95] . — Что-нибудь ещё?
— Огнемёт. Нунчаки. Метательные звёзды. Узи. Мне продолжать?
Если бы только у него имелся подобный арсенал.
— Я верну её, вампир. Запомни мои слова — я найду и верну её домой, чёрт побери. — Он схватил свой бумажник и направился к двери, когда страх остановил его. — Сколько их. Ваших врагов.
— Бесчисленное множество.
95
Хенкельс —
— Они… мужчины?
Пауза.
— Когда-то были ими. До того, как их инициировали, они были человеческими мужчинами.
Мэнни издал странный звук, который — он был чертовски уверен — никогда не издавал раньше.
— Нет, она сможет справиться с ними голыми руками, — сказал её брат мёртвым голосом. — Она такая.
— Я не об этом подумал. — Он потёр глаза. — Она девственница.
— Всё ещё? — спросил парень спустя мгновение.
— Да. Я подумал, будет не правильно… забрать у неё это.
Господи, сама мысль о том, что ей могут причинить боль…
Мэнни не смог заставить себя закончить предложение.
Вернувшись к действительности, он вышел из квартиры и вызвал лифт. Ожидая, он понял, что на другом конце провода на некоторое время возникло молчание.
— Алло? Ты здесь?
— Да, — послышался хриплый голос её близнеца. — Да. Я здесь.
Связь между ними оставалась, пока Мэнни заходил в лифт и нажимал кнопку «Парковка». И весь его путь вниз к машине прошёл в полном обоюдном молчании.
— Они импотенты, — наконец пробормотал её близнец, когда Мэнни садился в Порше. — Они не могут заниматься сексом.
Ну, от этого едва ли стало легче. И судя по тону её брата, тот чувствовал то же самое.
— Я позвоню тебе, — сказал Манелло.
— Это точно, приятель. Ты так и сделаешь.
Глава 52
Придя в сознание, Пэйн не стала открывать глаза. Не было причин выдавать, что она в курсе того, что её окружало.
Телесные ощущения доложили ей о ситуации: она была на ногах, её запястья скованы, руки разведены в стороны, а спина прижата к влажной каменной стене. Лодыжки тоже были связаны и расставлены, а голова свесилась вперёд в очень неудобном положении.
Вдохнув, она ощутила запах мускусной грязи, а откуда-то слева от неё доносились мужские голоса.
Очень низкие голоса. В них звенело волнение, будто в их руки попала очень крупная добыча.
Которой была она.
Она собиралась с силами, не питая никаких иллюзий о том, что они собираются делать с ней. В самом ближайшем будущем. Подобравшись всем телом, она гнала мысли о своём Мануэле… и о том, как эти мужчины — а они явно на это способны —
Но она не может, и не будет думать о нём. Эти мысли, как чёрная дыра, засасывали её в ловушку, делая беззащитной.
Вместо этого, она вытягивала из памяти расплывчатые образы своих похитителей, объединяя их с тем, что узнала из чаш Святилища.
Почему? спрашивала она. Пэйн понятия не имела, почему тот воин, с изуродованной губой накинулся на неё с такой ненавистью…
— Я знаю, ты очнулась. — Голос был невероятно низким, с сильным акцентом и звучал прямо около её уха. — Твоё дыхание изменилось.
Поднимая веки, а вместе с ними и голову, Пэйн перевела взгляд на солдата. Он стоял в тени, недалеко от неё, но она не могла его рассмотреть.
Внезапно, другие голоса стихли, и она почувствовала, как на неё уставилось несколько пар глаз.
Так вот как чувствует себя добыча.
— Мне обидно, что ты не помнишь меня, женщина. — С этими словами он поднёс свечу к своему лицу. — Я думал о тебе каждую ночь, с тех пор как мы впервые встретились. Сотни, сотни лет назад.
Она прищурилась. Чёрные волосы. Жестокие глаза тёмно-синего цвета. И заячья губа, с которой он, очевидно, был рождён.
— Помнишь меня. — Это был не вопрос, а требование. — Помнишь меня.
И она вспомнила. Маленькая деревушка на краю лесистой долины. Там она убила своего отца. Перед ней стоял один из солдат Бладлеттера. Без сомнения, они все были здесь.
О, она определённо была добычей, подумала Пэйн. И они с нетерпением ждали момента, когда смогут причинить ей боль, прежде чем убить в отместку за то, что она отняла у них их лидера.
— Помнишь меня.
— Ты солдат Бладлеттера.
— Нет, — рявкнул он, приблизив своё лицо к её. — Я гораздо больше этого.
Когда она нахмурилась, он отступил назад и прошёлся по кругу, его кулаки были крепко сжаты, воск капал со свечи на руку.
Вернувшись и встав прямо перед ней, он уже взял себя в руки. Почти.
— Я его сын. Его сын. Ты украла у меня моего отца так….
— Невозможно.
— …несправедливо… Что?!
Он резко умолк, и она повторила громко и ясно: — Это невозможно, ты не можешь быть его сыном.
Как только прозвучали эти слова, слепая ярость на его лице послужила индикатором испытываемой им ненависти. Его рука дрожала, пока он поднимал её.
Он ударил Пэйн так сильно, что перед её глазами замелькали звёзды.
Подняв голову и встретившись с ним взглядом, она уже знала, что не собирается терпеть всё это. Ни его ошибочное мнение. Ни эту группу мужчин, превосходящих её размерами. Ни их преступное невежество.
Пэйн выдержала взгляд своего похитителя.
— Бладлеттер породил одного и только одного потомка мужского пола…