Освобожденная возлюбленная
Шрифт:
— Он сказал, что я его сын, обращался со мной, как с сыном. После его смерти, я занял его место, как и положено сыновьям.
Женщины смерила Кора взглядом, а затем покачала головой.
— А я говорю тебе, что он лгал. Посмотри в мои глаза. Пойми, я говорю правду, которую ты должен был узнать давным-давно. — Её голос упал до спокойного шёпота. — Я хорошо знаю, что такое предательство крови. Я знаю, какую боль ты испытываешь сейчас. Это бремя, что ты несёшь, — не правильное. Но молю тебя, месть
Кор заглянул себе в душу и увидел там то, что презирал, но не мог игнорировать: он не помнил, что за сука родила его, но он слишком хорошо знал историю о том, как она выкинула его вон из комнаты сразу после рождения из-за его уродства.
Он хотел быть нужным. И Бладлеттер исполнил это желание — физические увечья никогда и ничего не значили для этого мужчины. Его заботило только то, что у Кора было в избытке: скорость, выносливость, ловкость, сила… и готовность убивать.
Кор всегда считал, что унаследовал свои умения от отца.
— Он дал мне имя, — услышал он собственный голос. — Моя мать отказалась сделать это. Но Бладлеттер… дал его мне.
— Я очень сожалею.
И что самое странное, он поверил ей. Мгновенье назад она была готова сражаться до смерти, а сейчас казалась крайне опечаленной.
Кор отошёл от пленницы и начал ходить кругами по комнате.
Если он не был сыном Бладлеттера, то кто он, в таком случае? И будет ли он по-прежнему лидером для своих солдат? Последуют ли они снова за ним в бой?
— Я смотрю в будущее и вижу… я не вижу ничего, — пробормотал он.
— И мне знакомо это чувство.
Он остановился и посмотрел на женщину. Она скрестила руки, освободившиеся от пут, на груди и смотрела не на него, а на стену напротив. В её чертах он видел ту же пустоту, что чувствовал сейчас в своей собственной груди.
Расправив плечи, он обратился к ней.
— У меня нет к тебе претензий. Твои действия, направленные против моего… — пауза. — …Бладлеттера… имеют достойное и уважительное основание.
В самом деле, ею правили те же кровная преданность и желание отомстить, что двигали им в её поисках.
Как настоящий воин, она поклонилась в пояс, принимая перемены в его мнении и поведении.
— Я свободна и могу идти?
— Да… но сейчас день. — Когда она оглянулась и посмотрела на койки и спальные мешки, будто представляя тех мужчины, который хотели её, Кор добавил: — Тебе не причинят ни малейшего вреда. Я здесь главный, и я… — Ну, когда-то он был главным. — Мы проведём день наверху, а ты будешь здесь в полном одиночестве. Еда и питьё на столе.
Кор пошёл на эти уступки не из-за вопросов приличия, касавшихся Избранных. Эта
— После наступления темноты, — сказал он, — Мы выведем тебя отсюда с завязанными глазами, чтобы ты не смогла узнать, где мы находимся. Но тебя освободят целой и невредимой.
Повернувшись к ней спиной, он подошёл к единственной, не заправленной койке. Чувствуя себя полным дураком, Кор, тем не менее, накинул на неё грубое одеяло. Подушки не было, так что он наклонился и поднял с пола стопку своих чистых рубашек.
— Вот здесь я сплю, ты можешь использовать это место для отдыха. И если ты беспокоишься за свою честь и безопасность, то по обе стороны от кровати лежат пистолеты. Но не стоит волноваться. Ты уйдёшь отсюда на закате в целости и сохранности.
Он не стал клясться честью, как требовала формальность, так как этой самой чести у него не было. Поднимаясь по лестнице, он даже не обернулся.
— Как тебя зовут? — спросила она.
— Разве ты не знаешь этого, Избранная?
— Не все знания подвластны мне.
— Да. — Он положил руку на грубые перила. — И мне тоже. Доброго тебе дня, Избранная.
Поднявшись по лестнице, Кор почувствовал себя так, словно постарел на несколько веков, с тех пор как притащил сюда, в подвал обездвиженное, тёплое тело этой женщины.
Открывая толстую деревянную дверь, он понятия не имел, что его за ней ждёт. После объявления его настоящего статуса, вполне возможно, что его парни уже посовещались и решили объявить ему бойкот…
Они все были там, стояли полукругом, Тро и Зайфер замыкали группу. В руках они держали оружие, а на их лицах царило мрачное похоронное выражение… и они ждали, когда он хоть что-нибудь скажет.
Кор закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Он не был трусом, чтобы бежать от них или того, что произошло с ним внизу, и не видел смысла отрицать то, что открылось всем, осторожными словами или молчанием.
— Женщина сказала правду. Я не имею кровного отношения к тому, кого считал своим отцом. И хочу, чтобы вы это знали.
Они не сказали ни слова. И не смотрели друг на друга. Колебаний тоже не было.
Все, как один, они пали на колени на деревянный пол и склонили головы. Тро заговорил:
— Мы подчиняемся тебе, и так будет всегда.
После такого заявления, Кор откашлялся. Затем ещё раз. И ещё раз. На Древнем Языке он произнёс:
— Ни у кого из лидеров нет воинов сильнее и преданнее, чем те, что стоят сейчас передо мной.
Тро поднял на него глаза.
— Не памяти твоего отца служили мы все эти годы.