От/чёт
Шрифт:
Бог ты мой — это была она. Девушка из троллейбуса. Девушка с губами-йогуртом. Она. Вообще-то в обычной жизни так не бывает, но в обычной жизни я и не езжу на шашлыки со студентами, не отправляюсь в Испанию читать спецкурс и не перехожу на работу в альмаматерь. Так что я не стал глотать язык, а благосклонно, нет, с достоинством, просто и сердечно, в общем, позитивно поздоровался с компанией и был представлен девушке. Ее звали Ладой, и, похоже, имени своего она стеснялась. Ну еще бы. Имя, возникшее лет сорок назад из недоразумения, из припева популярной песенки, совершенно ей не шло. И ладно, опять же — не мое дело.
Девушки сразу взяли надо мной опеку, не позволив ничего тащить к электричке и чуть ли
Общий разговор, шутки и взаимные подначки продолжались полдороги, потом все как-то выдохлись. Тогда я стал рассказывать о самых забавных шашлыках в моей жизни. Это было в году 1980-м или 1981-м, не помню. У нас тогда сложилась очень плотная компания друзей-однокурсников в шесть человек, все свободное время проводивших вместе. И ввели мы тогда правило: вместо подарка ко дню рождения, скинувшись, организовывать праздник так, как хочет именинник, выполняя все его желания (в духе эпохи — «разумно понятые и научно обоснованные»). А деньги на это у нас тогда были, поскольку мы все работали сторожами на стройке. Собственно, это была не стройка, а перестройка. Бывший доходный дом купца Филатова в центре Арбата перестраивали под нужды Министерства культуры СССР (оно и сейчас там, только теперь РФ).
Так вот, один из нас затребовал, к примеру, обед в «Славянском базаре» с жюльеном и осетриной, запеченной в сметане. Другой — праздник в общаге с тремя обязательными составляющими в немереном количестве: водка, хлеб черный бородинский и жареная картошка. И все это неизменно предоставлялось, тем более что тот парень, что хотел обеда в ресторане, во всех остальных случаях безропотно готовил на всю компанию и жарил в общежитии картошку на трех плитах одновременно.
А вот Антон заявил, что хочет отметить день рождения шашлыками. И это в конце мая, когда начинаются зачеты и собрать компанию на целый день практически невозможно. Плюс все посменно сторожат будущее Министерство культуры: в будни по ночам, а в субботу и воскресенье — круглосуточно. И тем не менее выход нашли.
Дежурная комната сторожей находилась на втором этаже. Или на третьем? В общем, рядом с будущим зимним садом. Кто хочет, может пойти и посмотреть. Если пустят. А тогда на том месте был внутренний двор: доски там лежали, кирпичи, строительный мусор. И вот в воскресенье часам к двум подошли организаторы всего этого дела, поломали доски, из кирпичей сделали мангал, развели костер. Потом подтянулись остальные — кто с огурцами-помидорами-луком-укропом- кинзой, кто с посудой, кто с хлебом. У овощного магазина на углу Арбата и какого-то переулка выставили пост и поймали-таки партию «Ахашени» и «Твиши». В магазине «Арарат» купили армянского коньяка из Армении.
К трем подошли девушки. К этому времени запах шашлыка плыл по всему Арбату вместе с дымком с крыши здания будущего Министерства культуры. На трех канцелярских столах в комнате сторожей на бумажных скатерках высились горы овощей и фруктов, сыры, зелень. То ли вывеска работы
Потом Алена осталась ночевать на Арбате — моя смена в тот день начиналась в 8 вечера. Однако об этом я студентам рассказывать не стал. Приехали. Выгрузились на платформу под дождичек, но тот вскоре прошел и больше о себе не напоминал.
Шли недолго, видимо, поляна на краю леса рядом с речкой облюбована была давно. Всю дорогу я беспокоился, что не взяли топор. В походах я терпеть не могу готовить, а вот дрова рубить и огонь поддерживать — это мое. Но когда расположились, выяснилось, что дрова рубить — это из прошлого века. В бумажном пакете был древесный уголь; что-то плеснули на него, и костер готов. «Мукузани» мое оказалось никому не нужным, зато с сыром и соусом я угадал.
После первых двух заправок шашлыка ребята отправились играть в футбол, соорудив ворота из баллонов с пивом. Позвали меня, но спорт и я — две вещи несовместные. Тогда девушку-бобра попросили постоять на воротах. Та с радостью, как мне показалось, убежала. Мы с Ладой остались поддерживать огонь. С этим мы справлялись хорошо, чего не скажешь о беседе. И ладно. Она хорошо молчала, без ожидания, без вызова. Так умеют молчать кошки, а люди — почти нет. И я не умею, так что я стал ее расспрашивать. Где учится (филфак), почему там (оказывается, наследственная предрасположенность к языкам; прапрадед — француз, перебравшийся в Россию после их революции 1789 года).
Спросил, откуда знает Андрея. Ее рассказ выглядел примерно так. Они учились в одной школе, но в разных классах. В третьем классе Андрей подошел к ней и серьезно сказал, что он долго думал, зачем он появился на свет, и понял, что живет для того, чтобы сделать ее счастливой. Полгода он провожал ее до дома и делал за нее уроки. Но потом уехал с родителями в Англию. А год назад они случайно встретились в клубе и с тех пор не расстаются. Она старается все свое время проводить с ним. Даже с занятий убегает. А он по-прежнему считает, что дело его жизни — сделать ее счастливой.
— И как, получается? — Спросил и прикусил язык.
Она помолчала.
— Когда как.
(Через два дня один из приятелей Андрея принес мне на лекцию фотографию с шашлыков. На ней уже в сумерках на фоне тлеющего костра два силуэта: Лада и я. Лиц почти не разобрать, но видно, что мы молчим и смотрим в одну сторону. Я только тогда внезапно понял, что дома у меня, кроме фото на документах, одна эта фотография и есть.)
Ребята вернулись к костру, шашлыку и пиву. Потом врубили свой бумбокс, какие-то девичьи заплачки на английском языке. Игорь и Света стали танцевать. Тут заиграло что- то быстрое, хороводное. Андрей и другие ребята (я их разглядел! Это два брата-близнеца Саша и Паша, однокурсники Андрея и Игоря!) встали со Светой и Игорем в круг. Лада осталась сидеть на бревнышке. Тут разыгралась безобразная сцена. Меня-то танцевать заставить никто не пытался, а Ладу Игорь потянул за локоток. Она молча отстранилась. Тот не понял, стал хватать ее за руки и получил от Андрея в лоб. Все произошло так быстро, что никто ничего не понял. Вот Игорь еще тянет Ладу за рукав, а вот он уже лежит на земле ногами к костру, головой к лесу, куда медленно удаляется Андрей.