От детерминизма к свободе: метафизические основы этики
Шрифт:
– И это?…
И это, во-1-х, договор, а во-2-х, свобода – как ценностная основа, практическое условие и конечная цель договора. Вне этого невозможна обьективная, а значит и единственно правильная этика.
– То есть мне, чтобы поступать правильно надо договориться с вами?!
Да, в том числе.
– А в чём тогда обьективность? Разве всё сказанное – не ваше субьективное мнение? Может мне оно не нравится?
Вы конечно можете отказаться от договора – в этом проявится ваша воля, пусть и не совсем свободная. Обьективность будет в том, что вас тогда принудят делать
– Да, но при чём тут тогда этика?! Как насилие связано с ней?
При том, что вы сами от неё отказались, предпочтя своё субьективное мнение. Насилие – следствие вашего неэтичного выбора. Отказавшись от этики вы отказались от свободы.
– Но почему договор? Если свобода обьективна, она должна сама как-то подсказывать нам правильное и нет.
Она и подсказывает – отказ от насилия. А любые сомнения в том, что есть насилие, как от него отказаться и т.п., подлежат развеянию посредством договора и никак иначе.
– Но если отказ от договора приводит к насилию, значит этика к договору принуждает! Кроме того, где гарантия, что договор получится и получится правильный? А то будет как у пчёл – кто громче жужжит или чьё мнение популярнее – тот и прав!
Да, проблем с договором много – главным образом потому, что свободный договор в природе не существует и более того – невозможен. Договор идёт против детерминизма: против всех видов принуждения и насилия, против затыкания ртов и навязывания точек зрения. Договор и детерминизм несовместимы. Выход из всех этих сложностей – принять свободу как базис договора: и как общее условие, и как требование к участникам, и как ценностную основу, и как конечную цель. В сущности, договор – не что иное как социальный эквивалент свободы. И как и свобода он не гарантирован.
– Не согласен. Договор есть в природе. Во-1-х, животные не только соперничают, но и сотрудничают. Во-2-х, теория игр строго доказала – договор выгоден. В-3-х, есть философские концепции морали основанной на эволюции и взаимовыгодном соглашении. Короче, свобода тут ни при чём, всё строго по науке!
Всё неверно кроме животных, которые действительно кооперируются. Но они это делают по необходимости, чтобы выжить. Это не договор, а оппортунизм. То же относится к морали "по соглашению": договор не может быть выгоден всегда, рано или поздно выгоднее окажется предать. Как мораль может быть основана на выгоде? Это расчёт, а не мораль. Всякая эволюционная "мораль" полезна для выживания, но уже коллективного, это лишь шаг к настоящей, человеческой морали полностью отрицающей эгоизм. Тут мы видим, что мораль не возникла на пустом месте, у неё есть предшественница, как и положено эволюцией. То же, кстати, можно сказать и о таких человеческих чертах, как единобрачие и способность ставить дальние цели откладывая удовлетворение на потом. Всё это было необходимо для группового выживания в суровых условиях, но в конце концов превратилось в универсальную способность преодолевать детерминизм природы. Все эти черты способствуют настоящему договору, делают его более прочным.
– Тогда может мораль – просто следствие группового отбора?
Не существует генов "альтруизма", как и генных механизмов передачи адаптивных признаков с группового уровня на индивидуальный. Мораль развивалась в коллективе, но не путём генных мутаций, а путём принуждения. Эгоистов заставляли быть альтруистами. Но чтобы такое стало возможным, общее благо должно быть важнее личного. Это неотделимо от его осознания, а значит и от разума.
– А теория игр?
Она
– А что мешает распространить теорию игр на всё общество?
Присваивать каждому рейтинг? Это не общество, а концлагерь.
– И всё же договора не будет. Например, моральный реализм тоже утверждает обьективность морали, но он с вами не согласен!
Моральный реализм, как и большинство существующих подходов к морали, примитивен. Он утверждает, что моральные суждения/высказывания могут быть истинными и ложными, что они могут быть не просто мнением основанным на личных ценностных предпочтениях. Дело обстоит сложнее. С одной стороны, это не совсем так: суждение может быть истиным и ложным по отношению к некой норме. Это – обьективный факт не зависящий от того, как была получена норма. Но поскольку такая норма может быть неправильна, об истинности самого суждения говорить неуместно. Например: высказывание "нарушать данное правило парковки нельзя" выглядит правдиво, но если правило парковки введено незаконно нарушать его можно. С другой стороны, да: суждение может быть истиным и ложным по отношению к норме полученной свободным договором. Тогда, если например говорить об истинности суждения, она поднимается до уровня моральной истины и становится твёрдым, обьективным фактом сама по себе. Но с третьей стороны, нет: моральное суждение может быть частью процесса договора и тогда говорить о его истинности нельзя – оно подлежит анализу, обсуждению и оценке. Вывод из сказанного прост: до тех пор, пока моральный реализм не говорит ни слова о договоре и свободе – т.е. способах достижения моральной истины, его утверждения никак не обоснованны.
– Это разница только в деталях. Моральный реализм говорит, что обьективная моральная истина существует и вы говорите то же.
И как реализм доказывает истинность этого своего утверждения? Никак. Обьективная этика опирается на договор. Мы с вами согласились – это и есть истина.
– Ловко!
Более того, реализм не в состоянии сказать в чём заключается моральная истина и что будет с теми, кто ей не следует. Обьективная этика говорит ясно и однозначно: отказ от насилия и договор. Те, кто не следуют моральной истине, теряют свободу.
– Но как свобода может быть обьективной основой договора, если свобода ценностных суждений сама олицетворяет собой субьективность?!
С чего вы взяли?
– Как с чего? Суждения о фактах обьективны, как обьективны сами факты. А ценности у каждого свои!
Это большая ошибка. Ценности не берутся из ничего, так же как и факты реальности. То, что каждый волен выбирать себе ценности, говорит только о его свободе, и эта свобода обьективна. Соответственно, до тех пор пока субьект осознанно выводит свои ценности из свободы, они имеют все шансы оказаться обьективными.
– А что тогда ему мешает? Вернее не ему, а всем нам, судя по нашим бесконечным разногласиям!
Ошибки. Свобода же не даёт детерминированных ответов, отсюда и результат.
– Как же тогда не ошибиться? Как договориться? Это ж чистая благоглупость – люди ошибаются даже с обьективными фактами!
Да, ошибаются. Но если они стремятся к истине, они её обязательно найдут – так работает наука. И точно так же работает настоящая философия. Надо хотеть свободы, а значит хотеть слушать других и уметь договориваться. Общее согласие преодолевает субьективность.