От Дубно до Ростова
Шрифт:
Причина была в том, что командованием фронта было сильно завышено значение группировки противника, прорвавшегося на Киев. Соответственно наибольшее количество бомбовых ударов фронтовой авиацией было произведено по противнику, противостоящему 26–й и 5–й армиям, а не по противнику, противостоящему 6–й и 12–й. Характерная деталь: в полосе 12–й армии с 14 по 24 июля не было совершено ни одного самолето-вылета: ни на прикрытие, ни на бомбардирование. Во всяком случае, так ситуация выглядит по отчетным документам авиасоединений. Достаточно вяло ВВС Юго-Западного фронта действовали и в интересах 6–й армии. 22 июля по немецким частям, действовавшим на фланге 6–й армии, было сделано всего 23 самолето-вылета силами 4–го авиакорпуса РГК в район леса западнее Звенигородки. 23 и 24 июля на флангах 6–й и 12–й армий фронтовая авиация не действовала вообще. Сведений о действиях 64–й и 44–й авиадивизий в сводках нет, что позволяет с большой уверенностью
К концу периода, на 24 июля, ВВС Юго-Западного фронта имели в своем составе 234 истребителя, 72 бомбардировщика. Авиация базировалась на аэродромных узлах: 62–я авиадивизия — Чернигов; 36–я авиадивизия — Семиполки; 16–я авиадивизия — Новый Быков; 19–я авиадивизия — Ичня; 17–я авиадивизия — Пирятин; 15–я авиадивизия — Переяслав; 44–я авиадивизия — Ротмистровка; 64–я авиадивизия — Кировоград.
Не было оказано должной помощи армиям И. Н. Музыченко и П. Г. Понеделина и со стороны ВВС Южного фронта. Они также были отвлечены на решение сиюминутных задач, казавшихся тогда важными. На 17 июля ВВС Южного фронта насчитывали 263 исправных истребителя и 49 исправных бомбардировщиков. Организационно авиация фронта объединялась в 20, 21, 45–ю авиадивизии. 45–я авиадивизия входила в состав 18–й армии, остальные авиадивизии подчинялись штабу 9–й армии. С 15 по 20 июля все авиадивизии фронта действовали в интересах армий. С 20 июля, когда резко обозначалось наступление немцев в полосе 18–й армии и на стыке 9–й и 18–й армий, авиасоединения фронта были задействованы для уничтожения наступающего здесь противника. В бой была введена сравнительно слабо пострадавшая за месяц войны авиация 9–й армии. Именно авиадивизии 9–й армии нанесли наибольший урон немецким войскам, наступающим на стык двух армий Южного фронта. Авиация 9–й и 18–й армий на стыке 18–й и 12–й армий не действовала, поскольку подобных задач командованием фронта и направления не ставилось. 21–22 июля район Христиновка — Монастырище подвергался атакам «одиночных самолетов», которые, разумеется, не могли оказать сколько-нибудь существенного влияния на развитие событий. Подобные полеты оказывали только психологическое воздействие на противника. Это тем более огорчительно, что дивизии XXXXIX корпуса Кюблера не имели приданных зенитных автоматов и вынуждены были отбиваться от советских самолетов только спаренными 7,92–мм пулеметами, имевшимися в артиллерийских полках. Немецкая сторона отмечает отсутствие активности советских ВВС как большую удачу:
«По-прежнему стоит прекрасная сухая погода, простирающиеся „знамена пыли“ обозначают дальнейший маршевый путь наших колонн. К счастью, „красная“ авиация едва дает о себе знать. Иногда удаются налеты с применением „Ратас“ *истребители И–16. — А. И**,которые происходят так неожиданно, что наша зенитная артиллерия едва успевает подготовиться, при этом спаренные пулеметы малоэффективны против бронированных машин» [457] .
За бронирование в данном случае принимается живучесть звездообразного мотора, но нетрудно себе представить, какую прекрасную цель представляла собой на тот момент 1 горно-стрелковая дивизия — тысячи людей и лошадей, легко обнаруживаемые по клубам пыли и защищенные лишь пулеметами винтовочного калибра. Только 23 июля была наконец оказана поддержка со стороны ВВС действиям войск Южного фронта, но целью авиации стал куда лучше прикрытый передовой отряд немецкого танкового клина — 11 танковая дивизия, ведущая бой против 2–го механизированного корпуса. Боевые порядки дивизии Людвига Крювеля подвергались ударам на всю глубину.
457
Lanz H.Ор. cit. S. 142.
Необходимо также отметить, что в период завязки сражения за Умань сместился и сам центр приложения усилий ВВС на советско-германском фронте. Началось воздушное сражение за Москву. Бомбардировочные эскадры KG 55, KG 27, KG 54, доселе осуществлявшие поддержку сухопутных войск, были задействованы в бомбардировках Москвы. Наиболее активно для этой цели была задействована эскадра KG 55 «Гриф». I группа KG 55 20 июля была переброшена на белорусский аэродром Бояры в подчинение 2–го воздушного флота, но уже 20 июля вернулась на аэродром Житомир. II группа этой же эскадры перелетела на аэродром Бояры 20 июля и оставалась там до 16 августа. III группа «Грифа» территории Украины не покидала. Не меняли надолго аэродрома базирования и остальные бомбардировочные соединения.
Истребительные эскадры двигались по оси главного удара. III группа эскадры JG 3 уже 6–го июля переместилась в Полонное, населенный пункт, ставший для 11 танковой дивизии плацдармом для наступления на «линию Сталина». 9 июля к ней присоединилась I
Последние шаги к Зеленой Браме.25 июля на плечи командования Южного фронта свалился колоссальный груз. Если командование Юго-Западного фронта уже начинало привыкать к жизни в условиях перманентного кризиса, то И. В. Тюленеву такой объем проблем был в новинку. Нужно было парировать три опасности, каждая их которых могла привести к катастрофе. Во-первых, зияла брешь на стыке 18–й и 9–й армий. Во-вторых, отсутствовала локтевая связь между 12–й и 18–й армиями. Наконец, был глубоко обойден правый фланг 6–й армии. На фоне всего этого приближение фронта к Одессе, грозившее отрывом от фронта Приморской армии, выглядело сущим пустяком. Решение всех этих задач требовало от командования фронта незаурядной энергии, умения маневрировать резервами и принимать неординарные решения.
Но для эффективного управления требовались связь и точные данные об обстановке. Одним из аргументов в пользу передачи армий в состав Южного фронта были вопросы связи.
С передачей 6–й и 12–й армий, в этом вопросе мало что изменилось. В оперативных документах Южного фронта видения реальной обстановки не прослеживается. В оперативной сводке фронта на 20.00 26 июля армиям уделена всего одна фраза в конце документа:
«12 и 6 А*рмии** вошли в состав Юж. Фронта с 20.00 25.7. Положение уточняется» [458] .
458
Сб. боевых документов Великой Отечественной войны. Вып. 39. С. 72.
Достаточно подробно было освещено только положение 2–го механизированного корпуса в утренней оперативной сводке за 26 июля. В утренней оперсводке за 27 июля по 6–й армии приводятся устаревшие данные за 25 июля, а по 12–й армии положение частей и соединений армии приводится на утро (7.00) 26 июля. Таким образом, информация о положении армий запаздывала минимум на сутки. В вечерней оперсводке за тот же день сказано:
«6 и 12 А*рмии** — новых данных не поступало. Выполняют нашу директиву № 0024. Связь отсутствует. Направлены делегаты на самолетах» [459] .
459
Там же. С. 80.
Утренняя оперсводка за 28 июля не принесла ничего нового. Командование фронта по-прежнему верило, что 6–я и 12–я армии выполняют директиву № 0024, но никакой точной информацией о занимаемых рубежах и действиях противника не обладало:
«Установить точное положение частей 6–й и 12–й армий невозможно за отсутствием связи и незнанием обстановки штабами 6–й и 12–й армий. Посланные на самолетах делегаты связи не вернулись» [460] .
По большому счету, 6–я и 12–я армии 26–27 июля имели осмысленную задачу, и каких-либо новых указаний не требовалось. Нужна была информация о положении войск и изменениях обстановки, которые бы заставили принимать новые решения. «Мигающий», эпизодический обмен информацией с армиями И. Н. Музыченко и П. Г. Понеделина создавал предпосылки для возникновения кризиса, который командование Южного фронта могло своевременно не заметить и упустить время для его парирования.
460
Там же. С. 85.
Не сбылись и надежды на улучшение снабжения 6–й и 12–й армий с передачей их в состав Южного фронта, что тоже было одним из аргументов в пользу смены подчинения армий. В послевоенном закрытом исследовании мы находим такие строки:
«Характерно также, что и штаб тыла фронта стал отражать состояние обеспеченности этих армий в своих сводках только с 30 июля; о состоянии тыла 2–го механизированного корпуса с 27 июля вообще не упоминается в сводках» [461] .
461
Грецов М. Д.Указ. соч. С. 108.