От Федора I Ласкариса до Константина XI Палеолога. Том V

Величко Алексей Михайлович

пизанцы, принесшие с собою дух зависти и соперничества. Одна цер-

ковь в Птолемаиде, находившаяся в общем владении у генуэзцев и пи-

занцев, сделалась предметом настоящей войны, которая в продолже-

ние нескольких лет производила смуты во всех христианских городах

в Сирии и распространилась до самого Запада. Возобновились раздо-

ры между орденами храмовников и иоаннитов, и в древней летописи

говорится, что после одной битвы не осталось ни одного храмовника, чтобы возвестить о поражении

рыцарей этого ордена. Помимо вну-

тренних раздоров, палестинским христианам серьезно угрожал Еги-

пет, где правили мамелюки1.

Их объединил знаменитый правитель Египта и Сирии Бибарс, на-

поминавший по своему таланту и энергии Саладина. Поставив своей

целью полную ликвидацию всех христианских владений на Востоке, он

предпринял в 1262 г. первый поход в Сирию, а в течение последующих

шести лет еще четыре похода. Бибарс отвоевал в 1268 г. Антиохию, Ке-

сарию, Арсуф и Яффу, попутно опустошив окрестности Акры и Тира2.

Вполне понятно, почему папа, только что вернувшийся из Палестины, желал объединения всех христиан — и западных, и восточных, — для

нового Крестового похода в поддержку единоверцев.

Конечно, Карл Анжуйский имел все основания быть недовольным

этим: вопрос о Крестовом походе и необходимости заключения унии

с Константинополем вновь «замораживал» на неопределенное время

его войну с Византией. Но откровенно выступать против папы было

невозможно — Карл рассчитывал получить поддержку понтифика

в своем противостоянии с Генуей, втайне подогреваемой Михаи-

лам VIII Палеологом, и, опять же, при содействии Рима получить сан

Западного Римского императора, который на тот момент оставался

вакантным3.

Подозрения «французского Сицилийца» вскоре подтвердились —

как честная и цельная фигура, служившая одной идее, папа Григорий X

был готов поддерживать Анжуйца только в тех пределах, которые вы-

годны Римской церкви и обеспечивали стабильность в христианском

мире. Апостолик решительно отклонил его кандидатуру на пост За-

падного Римского императора, выдвинув через подставных выборщи-

1 Мишо Жозеф. История Крестовых походов. Глава XXXIII.

2 Успенский Ф.И. История Крестовых походов. М., 2005. С. 336, 337.

3 Рансимен С. Сицилийская вечерня. История Средиземноморья в XIII веке.

С. 180.

134

Д

И Н А С Т И Я П А Л Е О Л О Г О В

ков Рудольфа Габсбургского (1273—1291), ландграфа Эльзаса, который

и был избран на ландтаге и коронован в Ахене 24 октября 1273 г.

К тому времени вражда между Карлом Анжуйским, Генуей и То-

сканой стала принимать открытые формы. Осенью 1273 г. Сицилий-

ский король атаковал своих врагов, но не смог добиться серьезных, тем более решающих успехов. Его поход на Константинополь так и

«висел в воздухе», пока отсутствовало благословение понтифика.

Между тем Михаил VIII Палеолог урегулировал свои отношения

с Венгрией, женив в 1272 г. своего сына Андроника на Марии Вен-

герской, дочери короля Стефана Венгерского. Свадьба состоялась в

храме Святой Софии, после чего молодые были венчаны на царство1.

Андроник II Палеолог, как соправитель отца, получил право писать

красными чернилами: «Андроник, Божьей милостью Римский царь», единственно не указывая месяца и числа, с которого царский акт

вступает в силу — это оставалось прерогативой отца. Кроме того, Ан-

дроник поклялся никогда не замышлять ничего плохого против васи-

левса2. Таким образом, Анжуец потерял, а Византийский император

приобрел ценного союзника.

Наверное, Карл Анжуйский был бы совершенно деморализован, если бы изначально узнал, что папа Григорий X вообще не считает це-

лесообразным начинать войну с Византией. Много времени пробыв на

Востоке, папа прекрасно понимал, что попытка реанимировать Латин-

скую империю иллюзорна. Греков невозможно было завоевать, но если

бы Византия добровольно присоединилась к Риму, она могла бы стать

бесценным союзником. Не поставив в известность Сицилийского ко-

роля, еще по дороге в Рим он написал послание Палеологу, в котором

продекларировал свое горячее желание организовать церковную унию

и доказывал василевсу, что сейчас — самое подходящее для этого вре-

мя. Папа намекнул в своем письме Палеологу, что не может разрешить

Венеции заключить договор с Константинополем, и вообще с трудом

сдерживает Карла Анжуйского, готового вторгнуться на Восток. А по-

сле напрямую предложил грекам явиться в Лион, но не для догматиче-

ских споров, а единственно для того, чтобы публично засвидетельство-

вать перед всем христианским миром о своем подчинении Римской

церкви3.

1 Успенский Ф.И. История Византийской империи. Т. 5. С. 333.