От имени Земли

Манс Майк

Они пили кофе прямо на кухне, облокотившись на столешницу, и просто смотрели друг на друга. Как же здорово просто так стоять, пока есть ещё три минуты насладиться завтраком, и не думать ни о чём больше.

– Кстати, Айк, – сказала Рашми, – насчёт твоего вопроса утром. Нет, не перебивай, – одёрнула она Айзека, с губ которого готово уже было сорваться «извини», – мне было просто интересно, почему ты вдруг решил, что я способна быть с мужчиной и не любить его?

Глава 11. Джессика Хилл

Перед ней, за сеткой, виднелся его мускулистый торс в песке, налипшем на потную кожу, а в глазах мужчины отражались море и облака. Айк подал мяч, и девушка почувствовала, как напряглись

все её мышцы – она бросилась к мячу, его надо поймать и отразить удар. Но возникло невыносимое чувство, что не успеет. Время как будто замедлилось, и Джесс видела, как мяч снова и снова пролетает над сеткой, а она снова и снова не успевает. Казалось бы, всего парочка метров, но ноги буксовали в песке, руки были ватными, и никак не хотели слушаться и тянуться к мячу. Хилл ощущала, что от этого слишком многое зависит, а она подводит всех. Внезапно, как по мановению руки волшебника, прямо перед ней оказалась Рашми. Патил выглядела гораздо выше Джессики, хотя в жизни их разделяла лишь пара дюймов, а ещё заметно стройнее, чем обычно. На ней был надет купальник, который раньше носила сама Хилл, и её солнечные очки. Рашми без усилий отбила мяч, и он улетел обратно к Айзеку. А потом повернулась к Джесс и улыбнулась ей.

– Не забывай, Джесс, все мячи Айка – для меня! – сказала она и рассмеялась. Почему-то от её смеха хотелось заорать, зареветь и уйти. Или не уйти, а избавиться от неё. Патил же закрывает другой угол сетки, напротив Кристофа, и должна бы брать его подачи, так почему говорит об Айке? Почему вечно не даёт Джесс шанса?!

Айк отбил мяч, тот снова летел к Джесс, причём напоминал мыльный пузырь, – он рос и рос, и переливался, и в нём внутри находились полковник и Раш, и они обнимались, уходя в закат. Тогда Хилл взяла булавку и проколола пузырь. С громким звуком он лопнул, и осколки Раш и Айка разлетелись повсюду, разрывая сетку, сметая песок, закрывая море и небо. В итоге всё исчезло, повсюду остались лишь мелкие капли, в которых переливались лица Патил и Кинга. Подруга была словно игрушечная, неживая, а Айк улыбался Джессике.

– Теперь тебе надо только собрать все капли, и я буду твоим, – рассмеялся он.

Джессика принялась судорожно метаться в попытке собрать больше капель. Она хватала их и лепила из них одну большую каплю. Но вдруг выскочил Кристоф, схватил её и закричал:

– Это не твоя миссия, больше не твоя! Айка соберут Дима и Мари!

Ребята тут же выскочили из-за её спины и начали лепить Айка так, как им нравилось, веселясь, а Джесс обуял дикий ужас. Она понимала, что из-за них Кинг не будет играть с ней, он вообще превратится в кого-то другого, чужого и злого. Джесс стала пытаться лопнуть Диму, Мари, Криса и появившегося из ниоткуда Шана. А потом снова рядом оказалась Раш и сказала:

– Вы все должны срочно уйти, вам звонит Мичико из больницы, а я буду лепить Айка сама, мне ещё нужно отбить мяч, который он кинул.

Хотелось закричать, что это её мяч, что Айк должен подать только Джесс, но крик не шёл из горла, как будто что-то мешало. Она начала двигаться и поняла, что сама находится в мыльном пузыре, и её уносит прочь, а Патил и Кинг стоят внизу и смеются над ней. Тогда девушка закричала так, как не кричала никогда в жизни.

* * *

Тёмная каюта и тусклый свет в иллюминаторе. Мокрый лоб и частое хриплое дыхание. Видимо, она и правда кричала во сне. Господи, что это за сон-то такой? Но главную нить Джесс уловила, и это её тревожило. Вчера ей удалось как-то игнорировать подобные мысли, да прошлой ночью и никаких снов не было. Но сейчас привиделось нечто ужасное. Хилл надеялась, что не кричала во сне никаких имен, звукоизоляция тут не ахти. Она посмотрела на время и поняла, что спать дальше уже нет смысла, а потому решила встать. Да, ночью Джесс дежурила в первую смену, но шесть часов сна оказалось более чем достаточно.

Кроме того, хотя это и выглядело странным в распределении смен дежурств, сегодня её очередь

готовить завтрак, а обед и ужин были на Чжоу и Волкове. Слово «готовить» употреблялось скорее в переносном смысле, так как тут выбор продуктов и способов их приготовления оставляли желать лучшего. В основном у них были полуфабрикаты, крупы, порошки, консервы. Однако, что-то всё же нужно сделать. Рашми вчера порадовала всех кашей с индийскими специями. Очень вкусно. Джессика не умела готовить ничего подобного. Ещё салат или пиццу разогреть – это она могла. Но ингредиенты для салата пока не выросли, а про пиццу можно забыть. Хотя, казалось бы, что трудного было положить в «Одиссей» несколько замороженных круглых пицц?

Мысли мелькали в её голове, пока она неспешно надевала лифчик и кофту. Понюхала штаны и решила, что их пора бросить в стирку. Взяла другие с полки. Надо не забыть постирать, тут нет бесконечного запаса одежды. Прошла в душ, пока все спят и постаралась отвлечься на прохладную водичку. Но Айк не шёл из головы. Ещё позавчера он был совсем не важен. А сейчас она как будто свихнулась, помешалась, растеряла все нравственные ориентиры, и думала только о Кинге. О боже, Рашми, подруга, что же делать?

* * *

Утро начинается с кофе. Хотя всего два дня назад Джесс решила больше его не пить, сегодня её внутренний голос потребовал сделать исключение, а то грозился взбунтоваться. Хороша же ты, Хилл, если не можешь и двух дней продержаться! Ну, кофе так кофе. Она открыла в планшете перечень продуктов. Программа напротив каждого проставила рекомендацию по периодичности использования и последнему дню употребления. Девушка полистала список. Омлет из яичного порошка и сухого молока. Может это и было съедобным, но сейчас организм говорил ей «фу, гадость». Так что нет. Каша, опять же на сухом молоке. Вчера была. Какие-то подобия сосисок, непонятно из чего сделанные. А, вот, замороженные булочки. Можно сделать бутербродный завтрак. Не очень здоровый, но зато напомнит о доме. Напротив булочек указан существующий запас, и рекомендация использовать не чаще чем раз в три недели. Редкость, что ни говори. А чем сегодняшний день хуже, чем другие? Пусть раз в три недели случится сегодня. Она нашла точку хранения и быстро сходила в первый модуль в рефрижератор. Взяла двенадцать булочек, составляющих стандартную упаковку в полиэтилене, и отметила расход. Теперь, главное, не испортить всё. Джесс выставила нужную температуру духового шкафчика и принялась распаковывать булочки. Ещё нужно достать всякие джемы и топпинги.

Интересно, а Айк вообще сочтёт это завтраком? Надо надеяться, что да. На мужчин по две здоровые булочки, можно с разными топингами и плюс кофе. Нормально. Ещё бы чем-то украсить. Айк говорил, что у него подрастает клубника прямо в этом модуле. А вдруг?

На кухню вошла заспанная Мичико Комацу. Ну вот и первый едок уже здесь, а ничего ещё не готово.

– Привет! Раз уж ты тут, не проверишь ли, может уже вызрела клубника на завтрак? – попросила её Джесс. – А я пока допеку булочки и сделаю тебе кофе!

* * *

Приготовив завтрак, она села в одиночестве и стала медленно потягивать кофе из чашки, пытаясь забыть о том, о чём вообще думать нельзя. Наихудший способ, поскольку заставляет постоянно размышлять именно об этом. Любой самоанализ в такой ситуации приведёт только к самобичеванию, к жалости к себе или, самое страшное, к каким-то весьма нетрезвым действиям, за которые потом станет мучительно стыдно. Поэтому, когда к ней подсела Мари и стала отвлекать попыткой втянуть в научный разговор о работе нейросетей фотокамеры «Одиссея», девушка почувствовала некоторое облегчение. Как будто она кипела, как чайник, а кто-то подошёл и просто снял крышку. Но потом заявились Айк с Рашми. Хилл быстро позвала ту и с ходу вовлекла в разговор, крутившийся вокруг попыток понять, где искать проблемы в нейросети, с учетом сильной ультрафиолетовой составляющей в спектре. Однако надолго отвлечься не удалось.