От любви до ненависти
Шрифт:
– Это понятно. К этому времени она была уже мертва.
– Да, – вздохнул Павлов. – В голове не укладывается. Не могу поверить. Знаете, я бы скорее представил ее в роли убийцы, а не жертвы… Как-то не идет ей эта роль.
– И тем не менее кто-то заставил ее принять эту роль.
– Да. Но кто же это может быть? Мне даже интересно!
– Пока не знаем. Ну, спасибо вам, Андрей Викторович, вы нам очень помогли.
– Да, собственно, не за что. Не думаю, что я так уж помог вам.
– До свидания.
– Всего доброго.
Андрей
– Ну что? – повернулся ко мне Жора.
– У меня сложилось впечатление, что он говорил правду, – твердо ответила я.
– Да, у меня тоже. Но алиби его насчет поездки в Москву я непременно проверю!
– Это конечно, – согласилась я. – Знаешь, Жора, что мне пришло в голову? – я наконец-то смогла хоть как-то сложить беспорядочные мысли, крутившиеся в моей голове. – Я думаю, что ее убил кто-то, кто очень сильно ее ненавидел.
– Почему?
– Не знаю, интуиция подсказывает. Нет, не только интуиция. Посуди сам. Способ убийства можно назвать просто зверским. Заживо сжечь! Это же уму непостижимо! Ну, ударил ножом, ну, отравил. Но сжечь?!
– Не знаю, не знаю, – не очень уверенно произнес Жора. – Кто же ее мог настолько ненавидеть? Павлов? За что?
– Может быть, за то, что она его чем-то оскорбила как мужчину? Зачем бы он тогда стал нам все так подробно рассказывать? И потом, я уверен, что его алиби подтвердится. Он же не отмороженный, понимает, что мы все это проверим.
– А может, он киллера нанял? – возбужденно закричала я.
Жора улыбнулся.
– И киллер прибег к сожжению? Что-то какой-то странный киллер! Они обычно стреляют. И потом, если Павлов мог убрать девушку только потому, что она его высмеяла, значит, у него не все в порядке с психикой. А мне он показался вполне спокойным, уравновешенным человеком.
– Да, мне тоже. С психикой у него все в порядке. Да думаю, что и со всем остальным. Нет, Алена не пыталась его высмеять, здесь что-то другое. Зачем-то он был ей нужен. Зачем?
– Не знаю. Вообще эта Алена какая-то странная девушка была.
– Это я уже поняла. Я знаешь, о чем подумала, Жора? Может быть, ее родители помогут пролить свет на это дело? Они же должны знать свою дочь! Может быть, они подскажут, что она была за человек? Помогут раскрыть ее характер?
– Так они же в Пензе живут! Ты что, собираешься туда ехать?
– Я подумаю, – ответила я. Была у меня одна мыслишка, как добраться до Пензы. Я вспомнила своего знакомого водителя-дальнобойщика Серегу, того самого, с проблемами в семейной жизни. Он, кажется, ездит именно по той дороге, что идет через Пензу. Если попросить его подкинуть меня, он, думаю, не откажет.
– Ну что, поехали домой?
– Да, пожалуй, – Жора
– Жора. а как же ты сам будешь подниматься по лестнице? – спросила я его у подъезда своего дома.
Жора начал наливаться гневом.
– Перестаньте считать меня инвалидом! – рявкнул он и, резко развернувшись, поехал к Полине.
Я пожала плечами и стала подниматься наверх. Скоро как раз должен был позвонить Серега.
Он позвонил, как мы и договаривались, в три часа. Я велела ему прийти к четырем, и ровно в четыре он уже сидел на моем диване.
– Ну что, Сережа, как твои дела? – спросила я у него.
– Да ты знаешь, Оля, Людка себя ведет абсолютно спокойно. Только… Молчит чего-то целыми днями. Пытаюсь с ней разговаривать – молчит. И грустная какая-то. Прямо не знаю, что с ней.
– Ну ладно. Давай проведем сеанс, а после ты все-таки постарайся вызвать ее на откровенный разговор. Обсудите все вместе.
Я провела психологический сеанс, которым Серега остался очень доволен.
– Знаешь, Оля, мне так спокойно становится после общения с тобой, – поделился он. – Если тебе что нужно – ты только скажи.
Мне было нужно съездить в Пензу. Так я и сказала Сереге.
– Какие проблемы! – сразу же откликнулся он. – Завтра и поедем, мне как раз в рейс. Собирайся.
– Сережа, только как же я обратно вернусь? Ты же, наверное, надолго уедешь? Не могу же я с тобой до конца ехать?
– Не переживай, я тебя к кому-нибудь из знакомых подсажу. Обязательно встретим кого-нибудь из моих друзей.
– Отлично! – обрадовалась я.
Серега ушел, я стала собираться, хотя, в общем-то, собирать было нечего. Я просто хотела приготовить чистую и удобную одежду на дорогу. Странно, как выяснилось, чистой одежды в моем доме нет. Вот это да! Когда же это я так запустила свой гардероб? Повсюду разбросаны кучки одежды, и вся она уже не очень свежая. Боже мой, какой позор! Нужно срочно что-то предпринимать! Неужели придется браться за стирку? разве можно заниматься тяжелым физическим трудом перед дорогой? Может, лучше пойти купить что-нибудь новое? Так, сколько там у меня денег-то? Нет, на одежду все равно не хватит. Господи, неужели придется все-таки стирать? Или купить что-нибудь совсем дешевое?
Покупать не хотелось. Денег-то мало. Но стирать не хотелось еще больше. Подумав как следует, я решила ничего не стирать и ничего не покупать, а надеть что-нибудь более-менее приличное. Все равно под шубой не видно. А шубу ни в коем случае не снимать, мотивируя тем, что очень холодно. Приняв столь разумное решение, я быстро повеселела и решила впредь всегда руководствоваться разумом.
В холодильнике обнаружился кусок колбасы. Можно было, конечно, его перерезать, пожарить с луком и залить подливкой, а также приготовить гарнир, но я решила не тратить время и силы на подобные пустяки. Поэтому я просто сжевала колбасу с горбушкой батона, запивая вермутом.