От любви не спрячешься

Гибсон Рэйчел

– Не делай этого, Клер. Если уйдешь, я не пойду следом.

Да. Она это знала. Понимание превращало боль в мучительную агонию.

– Я люблю тебя, но остаться рядом не в силах. Слишком тяжело. А терпеливо ждать, не изменится ли вдруг твое отношение, не собираюсь. Если не любишь сейчас, не полюбишь никогда.

Себастьян рассмеялся зло, резко. Кажется, ему тоже было не слишком весело.

– Может быть, у тебя неожиданно нарушилась психика?

– Себастьян, тебе тридцать пять, и ты до сих пор ни разу не пережил серьезных отношений. И без психического

расстройства совершенно ясно, что я для тебя всего лишь рядовая представительница длинной вереницы «приятельниц». Вовсе не обязательно быть психом, чтобы понять, что ни разу в жизни ты не любил по-настоящему. Той любовью, от которой едва не останавливается сердце, которая заставляет задыхаться и сходить с ума по одной единственной в мире женщине.

Себастьян нахмурился, откинул голову и взглянул с высокомерным осуждением:

– На тебя явно повлияли твои собственные романтические истории. Ты искаженно понимаешь мужчин.

Глаза Клер наполнились едкими, горячими слезами.

– Зато тебя я понимаю вполне ясно. А потому больше не в состоянии связывать собственную жизнь с тем, кто не знает, где окажется завтра. А уж тем более с тем, кто не готов остаться со мной. Мне нужна настоящая жизнь.

Клер повернулась и ушла, пока еще у нее оставались силы держаться на ногах.

– Что же, желаю удачи, – напутствовал ее Себастьян, словно непременно хотел потоптаться на безжалостно раздавленном сердце.

Глава 19

Себастьян вошел в домик отца с ощущением, что его загнали в угол. Черт возьми, что же все-таки случилось? Все шло просто прекрасно, и ничто не предвещало бури. И вдруг Клер, словно с цепи сорвалась: чувства, отношения, обязательства, любовь… откуда взялась вся эта слезливая книжная чушь? Совсем недавно он радовался простоте и комфорту приятной легкой связи, и вот на тебе! Вдруг получил заявление, что больше она не хочет с ним встречаться.

– Какого черта?

Отец стоял возле окна, задумчиво глядя во двор.

– Это ты о чем?

Себастьян поставил на тахту фирменный пакет из «Брукстона».

– Купил тебе массажер для спины.

– Спасибо, но вовсе не обязательно было это делать.

– Очень захотелось.

Леонард посмотрел на сына:

– Чем Клер так расстроена?

Себастьян равнодушно пожал плечами?

– Понятия не имею.

– Я, возможно, и стар, но пока еще не страдаю слабоумием. И прекрасно знаю, что вы с ней встречаетесь.

– Уже все в прошлом. – Даже услышав свои слова, Себастьян не мог поверить сказанному.

– Такая хорошая, милая девушка. Как больно видеть ее расстроенной!

– Что за ерунда! Она вовсе не хорошая, милая девушка! – взорвался Себастьян. – Я твой сын, но, судя по всему, тебя вовсе не волнует, что и я тоже могу расстроиться.

Кустистые брови Леонарда сдвинулись у переносицы.

– Разумеется, волнует. Просто я решил, что именно ты положил конец истории.

– Нет.

– Так ли?

Себастьян сел на тахту и закрыл лицо руками, хотя на самом деле ему отчаянно хотелось пробить

головой стену или расшибить об нее голову – как получится.

– Все шло великолепно, замечательно! И вдруг, совсем по-женски, ей понадобилось все испоганить!

Леонард слегка отодвинул пакет и присел рядом с сыном.

– Что же все-таки произошло?

Себастьян уронил руки на колени.

– Если бы я что-нибудь понимал. Все было прекрасно. А потом мы встретили ее бывшего парня, и после этого она вдруг объявила, что хочет большего. – Он глубоко вдохнул и с шумом выдохнул. Ему до сих пор не верилось, что все случилось наяву, а не во сне. – Заявила, что любит меня.

– И что же ты на это сказал?

– Не знаю. Ее признание выбило меня из колеи. Словно громом ударило. – Себастьян повернулся и посмотрел на отца. И вдруг понял, что всего лишь второй раз в жизни они разговаривают о чем-то, кроме рыбалки, машин и погоды. Первый раз это произошло тогда, когда из его рук выпал «волшебный шар». Себастьян нахмурился. – По-моему, я сказал, что она мне нравится.

И это было правдой. Клер действительно нравилась Себастьяну больше, чем любая из женщин, с которыми ему доводилось встречаться.

– Ух, ты! – Леонард сморщился, словно от острой боли.

– Что же в том плохого? Да, она мне нравится.

Ему нравилось в Клер все. Нравилось класть руку на ее талию, когда они вдвоем входили в комнату. Нравился запах ее волос и звук смеха. Нравилось даже то, что все считали ее милой скромной девушкой, и лишь он один знал, какие порочные идеи рождаются в хорошенькой головке. И что же он получил в ответ на доброе отношение? Обвинения и разрыв.

– Боюсь, мы с твоей матерью показали не самый лучший пример любви, брака и человеческих отношений.

– Что, правда, то, правда.

Конечно, казалось очень заманчивым свалить неудачу на родителей. Но все-таки ему шел тридцать шестой год. Жалок тот мужчина, который в этом возрасте винит маму и папу в проблемах собственной личной жизни. В проблемах с обязательствами.

Проблемы с обязательствами? Женщины нередко говорили ему о подобных проблемах, но он им не верил. И никогда не думал, что будет не в состоянии осознать необходимость и взять на себя причитающуюся долю ответственности. Разве мало ответственности и чувства долга требуется для того, чтобы провести журналистское расследование? А чтобы написать и напечатать статью? Правда, это совсем иное дело. С женщинами разобраться куда сложнее.

– Мне казалось, что она со мной счастлива, – признался Себастьян, едва не сгибаясь под тяжким душевным грузом. – Так почему же нельзя оставить все как есть? Почему женщинам непременно требуется что-то изменить?

– Просто потому, что они женщины. Стремление к обладанию у них в крови. – Леонард пожал плечами. – Я старый человек, но так до сих пор и не смог их понять.

Послышался звонок. Леонард осторожно, с трудом поднялся. Спина у него явно болела.

– Сейчас вернусь.

Он вышел в прихожую и открыл дверь. Себастьян услышал резкий взволнованный голос Джойс: