От лжекапитализма к тоталитаризму!
Шрифт:
Чтобы отвлечь трудящихся от острых социальных вопросов, нацисты проводили свой вариант политики «хлеба и зрелищ», уделяя много внимания организации досуга, развлечениям и спорту. Ежегодно в праздничные туристические поездки за счёт Трудового фронта отправлялись более 6 миллионов человек, из них сотни тысяч — на специально построенных судах по Балтике и Средиземноморью. Примечательно, что часто предпочтение отдавалось бывшим коммунистам, чтобы они убедились в преимуществах нацистского режима. Миллионы участвовали в спортивных секциях, государство содержало тысячи оплачиваемых тренеров. Устраивались спортивные праздники, художественные выставки, дни народных танцев, различные курсы, организовывая людей, и наряду со своими очевидными
Национал-социализм претворил в жизнь некоторые невыполненные постулаты демократической революции…»
Так, 1 мая был объявлен праздником — Национальным Днём труда.
Такая демагогическая политика стала, по словам Феста, решающей предпосылкой успеха жёсткой социальной политики Третьего рейха.
«Утрата свободы и социальной самодеятельности, контроль на каждом шагу, заметное сокращение приходящейся на них доли в растущем валовом национальном продукте — всё это мало волновало рабочих; а идеологическими лозунгами их можно было завоевать ещё меньше, чем буржуазию. Главным было чувство восстановленной социальной уверенности после травмирующих лет страха и депрессии. Это чувство перекрывало всё; оно заглушало распространённую поначалу весьма широко склонность к сопротивлению, мобилизовало волю трудиться с высокой отдачей и существенным образом создавало ту картину социального умиротворения, на которую с окрепшей самоуверенностью ссылались новые властители: классовая борьба была не только табу и под запретом, от неё в значительной мере отказались сами её участники. Вместе с тем режим умел продемонстрировать, что он не был господством одного слоя над всеми остальными, в тех шансах роста, которые он давал каждому, он на самом деле проявлял внеклассовый характер. А то, что всё же оставалось от сознания социальной дистанции, сглаживалось политическим давлением, которому подвергались все: предприниматели, рабочие, служащие, крестьяне».
Сводить успех нацистской социальной политики к чувству «социальной уверенности», укрепившемся в немцах, неверно. Не меньшее значение в глазах педантичных немцев имело ощущение порядка, выразителями которого стали нацисты. Демократия насаждала хаос и неопределённость, оскорблявшие немцев сами по себе; поэтому, когда нацисты восстановили дисциплину, иерархию и чёткость во всём, немцы, несомненно, восприняли это как то, что к власти пришли «наши люди».
Борьба с безработицей была поставлена как одна из важнейших задач первого четырёхлетнего плана, разработанного в мае 1934 года. За счёт кредитов Центрального банка было развёрнуто строительство железных и автомобильных дорог, каналов, жилья, промышленных предприятий. Женщинам, занятым на производстве, было предложено заняться домашним хозяйством и воспитанием детей (в соответствии с нацистским лозунгом «Kirche, Kinder, Kuche» — «церковь, дети, кухня»), чтобы освободить рабочие места для безработных мужчин. За это женщинам были назначены пособия и субсидии на приобретение жилья. Широко практиковались общественные и «вспомогательные» работы, плата за которые была ниже, чем на предприятиях, но выше пособия по безработице. Порой продолжительность рабочего дня сокращалась, чтобы на предприятии можно было организовать больше рабочих смен.
Управление сельским хозяйством было централизовано. Разорительные для крестьян низкие цены на сельскохозяйственную продукцию были один раз повышены до уровня, обеспечивающего рентабельность производства, а затем поддерживались в течение года на неизменном уровне, чтобы обеспечить независимость аграрного сектора от колебаний конъюнктуры мирового рынка. По одним видам ресурсов страна должна была обеспечить себя полностью, по другим накапливались запасы за счёт внешней торговли. Развернулось производство эрзацев, синтетического бензина
Фермы определённого размера были объявлены наследственными, не подлежащими ни продаже, ни разделу. Все эти меры обеспечили Гитлеру поддержку со стороны крестьянства.
К этому времени был обеспечен достигнут высокий уровень социального обеспечения работников — страхование жизни, пенсии, пособия матерям и детям и пр.
Таким образом, нацисты привлекали трудящихся на свою сторону как заметным повышением уровня жизни и социальной защищённости, так и обещаниями восстановления величия и процветания страны, а также перспективой превращения каждого немца в потенциального рабовладельца, когда Германия установит своё господство над народами «низших рас». А тех, на кого не действовало «промывание мозгов», ждали тюрьма или концлагерь.
Как отмечал в своей книге «Крах и возрождение Германии» (М., 2000) немецкий исследователь Оскар Ференбах, «ощущение постоянного улучшения жизни подавляло в душе немцев любые сомнения. Никогда ещё во главе германского государства не стоял человек, пользующийся таким беспредельным авторитетом… Народ славил его (Гитлера) с каким-то безотчётным воодушевлением». Если же на каком-то участке строительства нацистского государства дело не ладилось или ущемлялись интересы трудящихся, то этому находилось простое объяснение: фюрер действует правильно, а вот его окружение и исполнительный аппарат подчас оказываются не на высоте поставленных им задач.
Трудящиеся Германии, весь её народ продали свои коренные интересы за чечевичную похлёбку и гороховую колбасу плюс обещание стать господами над низшими расами. А расплачиваться за это им пришлось жизнями миллионов немцев и будущим своей нации.
Забегая несколько вперёд, отмечу, что и население всех оккупированных нацистами стран Европы оказалось не на высоте положения. У нас много говорят о движении сопротивления, умалчивая, что в нём участвовало незначительное меньшинство. А большинство смирилось с оккупацией. Дания и Голландия поставляли немцам продовольствие, Чехословакия производила великолепную военную технику и т. д. Значит, вся Европа воевала на стороне фашизма.
Воспитание молодёжи
Особую заботу у Гитлера вызывало молодёжное движение НСДАП — гитлерюгенд. Он считал: кто владеет умами молодёжи, тому принадлежит будущее. Юноши должны быть «быстрые, как борзые, и твёрдые, как крупповская сталь».
Молодёжь при республике больше всего страдала от безработицы, невостребованности и нищеты. Гитлер открыл им дорогу и на предприятия и стройки, и на спортплощадки и стадионы. Апогеем культа молодости стала Берлинская олимпиада 1936 года.
С десятилетнего возраста мальчики приучались ходить строем, одетые в униформу, у них были свои командиры, их ограждали от влияния родителей и воспитывали из них хорошо отлаженных роботов-убийц.
Вот какую клятву давали вступавшие в гитлерюгенд:
«В присутствии этого знамени цвета крови, олицетворяющего фюрера, я клянусь посвятить всю мою энергию и силу спасителю нашей страны Адольфу Гитлеру. Я готов отдать жизнь за него, и помоги мне в этом Господь Бог. Хайль Гитлер!»
А вот что полагалось говорить в молитве на ночь: «Фюрер, мой фюрер, данный мне Богом. Спаси и сохрани мою жизнь, как ты спас Германию. Спасибо тебе за хлеб, что ты даёшь мне каждый день. Будь со мной всегда, не покидай меня, мой фюрер, моя вера, млй свет в ночи. Хайль Гитлер!» По сути, это нацистская переделка христианской молитвы «Отче наш».
Один из бывших членов гитлерюгенда, доживший до наших дней, утверждает: «Какие-то вещи, что вколотили в тебя в гитлерюгенде, остаются навсегда». Известно, что уже в мае 1945 года, когда даже части СС сдавались в плен, отряды 14 — 15-летних мальчиков продолжали сражаться насмерть, до последнего патрона. И даже когда уже шёл Нюрнбергский процесс над нацистскими военными преступникам, возле города действовали группы молодых гитлеровцев, мечтавших освободить обвиняемых.