От Москвы до Берлина (Статьи и очерки военного корреспондента)

Брагин Михаил Григорьевич

Взять эту твердыню с востока было невозможно. Тогда удар решили нанести ещё севернее. Берег там пологий, но изрезанный рукавами Днепра, изрытый озёрами. Наши войска всё же переправились и заняли на правом берегу плацдарм до пяти километров в ширину и до двенадцати в глубину.

На помощь пехоте, на поле сражения севернее Киева, стремительно спешили танки соединения генерала Кравченко. На пути к Днепру танкистам преградила дорогу река Десна, широкая в этой местности, с неровным руслом и быстрым течением. Она значительно меньше Днепра, но, чтобы её форсировать, нужны были тяжёлые паромы или мосты, постройка которых затянулась бы на несколько дней.

– Нам надо быть на правом берегу реки, -

сказал генерал Кравченко.

Слова эти повторялись в те дни как приказ, как клятва на всём тысячевёрстном протяжении Днепра. И сотни командиров, десятки тысяч бойцов находили силы и способы, чтобы претворить их в жизнь. Так же, как там, южнее Киева, в холодные днепровские волны опустился танкист старший лейтенант Михайлов, так и здесь танкист лейтенант Пичко молча снял одежду и бросился в воду. За ним нырнул механик-водитель Кузьмин. Они переплыли Десну, опускались на дно, ощупывали его ногами и нашли, что если пересекать реку не прямо, а под углом и в пути обходить ямы и глубокие места, то можно перейти её вброд. Они выплыли, обогрелись, снова пошли в воду и отметили вехами весь брод, тянувшийся почти на 200 метров и достигавший местами двух метров глубины.

Ещё никогда и нигде танковые войска не форсировали вброд таких водных преград.

Механиков-водителей собрали на берегу, объяснили им их задачу. Они дали слово не оставить на дне ни одного танка. Всю ночь экипажи готовились к необычному маршу. Простыми приспособлениями закрывали все щели в броне своих машин. Зная, что на середине реки волна порой может перехлестнуть через башню, башню и моторную группу наглухо закрывали брезентами. Рассчитывали на то, что кислорода внутри танка хватит для мотора и экипажа; рассчитывали на волю человека; на то, что танк ни на минуту не остановится и не заглохнет. Если танк остановится, быстрое течение реки моментально промоет под ним песок, углубит русло, и он затонет или будет снесён с брода в глубину быстрым течением Десны: огромная машина, вытеснив массу воды, теряет в весе и поддаётся течению Полагали, что если танк и наберёт воды, то он пройдёт реку так быстро, что вода не успеет затопить экипаж и мотор. Расчёт был на русскую смекалку, на технические знания, на опыт и боевую отвагу танкистов.

На рассвете лучшие механики-водители первыми вышли на берег, спустили свои танки в воду и пошли по Десне. Они вели машины вслепую, а сверху из башни наблюдал командир танка и определял направление. Вода просачивалась в танк, лилась на водителя, поднималась до сидения, потом выше, проникала в моторное отделение; но сильный вентилятор выдувал её вон, и казалось порой, что невиданные чудовища плывут по реке и, словно киты, фонтаном выдыхают воду. За первыми танкистами устремились другие. И так двигались танк за танком, батальон за батальоном бригады полковников Шутова, Овчаренко, Кошелева.

Всё танковое соединение генерала Кравченко проделало невиданный марш через Десну. Казалось, необычайные миноносцы идут настолько стремительно, что позади остаётся воронкообразная пустота, а спереди танка катится на берег большая волна. Быстроводная Десна точно сердилась, наплывала на танки, в бессилье пенилась.

Неподалёку на лёгких понтонах плыла мотопехота, и один из стрелков, охваченный радостью и изумлением, с восторгом кричал:

– Смотрите, товарищи, что наши танкисты творят!

Форсировав Десну, переправившись на паромах через Днепр, танкисты генерала Кравченко вышли на плацдарм. Его надо было расширить и удержать, чтобы отсюда повести наступление на Киев. Расширить плацдарм можно было, атаковав его с помощью пехоты. Но танкисты решили задачу иначе. Они форсировали и третью реку у Киева - болотистую Ирпень, вышли на её западный берег и двинулись на юго-запад, подойдя к Киеву с севера.

Противник

понимал всю опасность движения этой танковой лавины. Сильная группа немецкой пехоты и танков ударила из Киева на север, вдоль правого берега Днепра, стремясь отсечь все наши войска от переправ, ликвидировать плацдарм и уничтожить на нём наши стрелковые соединения.

Соединение Кравченко ударило на восток, к Днепру, отрезав от Киева наступающую на север немецкую группировку. Удар был нанесён ночью, через лесной массив, и оказался неожиданным и гибельным для противника.

Немцы потеряли тысячи убитыми и ранеными бросили десятки орудий, миномётов, штабные машины В результате этого сокрушительного манёвра, проведённого в крайне трудных условиях, плацдарм был расширен. Были захвачены Старые и Новые Петровцы и леса западнее их. В упорных боях противник был выбит танкистами из Вышгорода. Командные высоты правого берега севернее Киева оказались в наших руках.

Танкисты расширили и вместе с пехотой отстояли плацдарм севернее Киева, с которого был нанесён киевской группировке немцев сокрушительный удар освободивший столицу Украины, удар, разрушавший план Гитлера перейти на Днепре к стратегии обороны.

На Днепре.

Маневр и удар танковых соединений

В июльские дни 1941 года танковые дивизии Гитлера подходили к Минску. Два гигантских бронированных клина - от Бреста и Вильно - вонзались в Белоруссию, чтобы соединиться своим остриём восточнее Минска, отсечь и окружить войска Красной Армии, сражавшиеся западнее города, и двинуться к Москве.

В то время под влиянием успехов германских танковых и моторизованных дивизий, победивших польскую, французскую и английскую армии, появилась легенда о всесилии "панцырных рыцарей" фашизма, раздуваемая самими немцами. Их теоретик танкового дела Гудериан в своей книге "Внимание! Танки!" проповедывал идеи массированного удара танков и авиации с последующим стремительным движением танков и мотопехоты вперёд, к оперативным и стратегическим объектам обороны. Немцы считали, что массированная атака и быстрота движения танков и мотопехоты, поддержанных авиацией, их удар по тылам противника парализуют его оборону. Поэтому при прорыве обороны можно обойтись без сильной артиллерии, заменяя её миномётами, можно не заботиться о своих флангах и тыле, свести задачу пехоты к оккупации захваченной танками территории и не беспокоиться о собственной обороне. Расчёт был не только на уничтожение врага, но и на подавление его воли "атакой на нервы". Криком "Внимание!

Танки!" немцы хотели парализовать волю противника. Авантюристы в стратегии, планируя блиц-криг, они перенесли этот же блеф в тактику.

Те советские танкисты, которые следили за ходом сражений во Франции, с удивлением и недоверием читали о победах немецких танкистов. Они лучше немцев знали о возможностях и уязвимости танковых соединений в современной войне.

В нашей стране создана самая передовая наука вождения танковых войск. Они вооружены лучшими в мире танками. В Красной Армии разрабатывали теорию вождения танковых соединений, готовили их к рейдам по тылам врага, к ударам на всю глубину его обороны, к взаимодействию с мотопехотой, артиллерией, авиацией и авиадесантными отрядами. Но советские танкисты всегда трезво учитывали уязвимость танков. Они знали трудность управления танковыми соединениями, силу противотанковой обороны, необходимость обеспечения флангов и тыла, важность непрерывного питания операции, а главное - непреложность взаимодействия с другими родами войск. Советские танкисты были воспитаны на идеях сталинской стратегии и тактики, в духе величайшей смелости и дерзания. В то же время в основе их действий лежал расчёт, враждебный всякому авантюризму в военном деле.