От него не убежишь
Шрифт:
Я приподнялась на локтях, не веря своим ушам.
– Вместе?
– Вместе. Я безумно устал от дел, от своей семьи. Жена вечно недовольна, а сын… – он тяжело вздохнул. – Хочу отдохнуть от них хотя бы несколько дней.
– Это же здорово, – я даже захлопала в ладоши, но выражение лица Павла меня напугало. – А что твой сын?
Я знала, что Олег не оправдывал надежд своего отца. Павел хотел привлечь его в свой бизнес, но тому гораздо проще было сидеть на его шее, чем продолжать его дело. Сначала мне показалось, что Павел всё мне расскажет, но он только грустно
– Не бери в голову, Анечка. Как насчёт лазурного побережья? Ницца, пляж, яхта…
– Ты просто читаешь мои мысли, – я обхватила его за шею. – Ну просто мечта, а не мужчина.
Он рассмеялся и нежно погладил моё бедро.
– Мечта… скажи, а о чём ты мечтаешь?
Я снова уловила в его взгляде эту необъяснимую печаль.
– Мне кажется, у меня есть всё, о чём только можно мечтать, – я постаралась приободрить его улыбкой, но Павел был серьёзным как никогда.
– Тогда о чём ты мечтала раньше? Ведь в Москву едут за мечтой. За чем ехала ты?
Я видела, что ответ на этот вопрос был очень важен для него, будто открывал какой-то новый уровень в наших отношениях, и немного помолчав и собравшись с мыслями, я сказала.
– Ты знаешь, что я не поступила в Гнесинку, – он кивнул. – Это была большая, детская и наивная мечта, разбившаяся о банальную нищету бедной провинциалки. Я ведь по-настоящему представляла себя серьёзным музыкантом. Я мечтала о независимости, славе, о богатстве и признании… но… – я невесело усмехнулась. – Кажется, однажды я не туда свернула.
– Ещё не поздно отказаться от этого.
Я только махнула рукой.
– У меня давно не было практики…
Павел провёл пальцем по моей щеке и легонько щёлкнул по носу.
– Знаешь такой фильм "Алые паруса"? Там есть такая фраза "Раз ты человек, то мечтай. О чём? О хорошем должны мечтать люди". Даже если ты отреклась от неё, никогда не поздно найти новую. Так что, мечтай, моя отрада, и всё когда-нибудь обязательно сбудется.
* – строки из сонета №37 Уильяма Шекспира изменены. В оригинале «Так правдою и славою твоей любуясь я, бесславно увядая» – прим. автора
Глава 6
– Напомни-ка, зачем ты здесь? – спросила я, наблюдая, как Алекс садится в кресло напротив.
– Я сам не в восторге. У меня были свои планы, но Павел Алексеевич попросил.
Мне представлялось, что Алекс довезёт меня до джета, выгрузит чемоданы и растворится не знаю в каком направлении, но видеть его на борту рядом было непривычно. В совместные поездки Павел никогда не брал никого кроме охраны. И вдруг попросил моего водителя лететь вместе со мной? Теперь четыре часа придётся терпеть его.
Павел вылетел раньше на день, сославшись на дела. Как всегда, совмещает отдых с работой. Увы, большие люди, имеющие, казалось, всё, не могут позволить себе роскошь полностью расслабиться и отдаться беззаботной неге.
Я взяла из рук стюардессы бокал шампанского и отпила почти половину.
– Планы? У тебя что, есть личная жизнь? Неужели та горничная из отеля?
– Тебя это каким боком касается?
Я
– Девушку могут уволить за связь с гостем.
– Ты что ли им расскажешь?
– Я похожа на крысу? – я сурово посмотрела на него. Кажется, Алекс забывается. Он состроил рожицу, будто раздумывая над ответом.
– А ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?
– А ты? – парировала я.
Он усмехнулся и откинулся на сиденье. Сделал знак стюардессе и через минуту она принесла стакан с янтарной жидкостью.
– Полегче, тебе ещё за руль сегодня.
– Беспокоишься о моём здоровье?
– Скорее о своём. Ты же меня повезёшь.
– Расслабься, лететь четыре часа, я успею выпить, вздремнуть, протрезветь и сыграть на твоих нервах ещё пару раз.
Алекс опрокинул залпом стакан и прикрыл глаза. Я наблюдала за ним какое-то время, пока он спал, или притворялся, что спит. Даже в покое лицо его не теряло напряжённости. Между бровей пролегла морщинка, ноздри подрагивали, а зрачки под веками бегали из стороны в сторону, будто ему снился сон. Взгляд опустился ниже к шее. Я вновь ощутила тёплый аромат его парфюма и невольно облизнула губы. В голове снова вспыхнул образ его обнажённого торса, от которого я попыталась избавиться, отвернувшись к иллюминатору. И вовремя. Боковым зрением заметила, как Алекс открыл глаза и потянулся. Что бы он подумал, если бы увидел, как я наблюдаю за ним? Щёки вспыхнули огнём. Я уставилась в иллюминатор, в котором отражались бескрайние поля, пытаясь не подать виду.
Сегодня Алекс был даже разговорчив, чем за последние два дня, когда возил меня по магазинам, где я покупала обновки к поездке. Никаких тебе подколов и глупых шуток. Только «Хорошо», «Понял» и невнятное «угу». Казалось, после того как мы переночевали в подмосковном отеле, его отношение ко мне не то, чтобы изменилось, но он стал каким-то более отстранённым, будто держал меня на расстоянии, и всё реже позволял себе ставшие привычными шпильки в мой адрес.
Но стоило нам приземлиться в Ницце, как прежний Алекс вернулся.
– Анечка, почему только два? – он с трудом приподнял один чемодан, чтобы положить его в багажник.– Ну, в одном, как я понимаю, косметика. А в другом туфли? Во что же ты будешь наряжаться?
– Ничего страшного. В Ницце и Каннах полно магазинов. И я обещаю, – я сложила руки на груди и с вызовом взглянула в его глаза, – на обратном пути ты будешь тащить сумок в два раза больше.
Он выдержал мой взгляд и, хитро прищурившись, ухмыльнулся. Я только услышала щелчок замка, как на землю посыпалась одежда из второго чемодана. Платья, шорты, топы и, главное, тонкое кружевное бельё, не предназначавшееся для других глаз кроме Павла. Всё это осыпалось кучей прямо мне под ноги. У меня перехватило дыхание от этого вида. Слова возмущения застряли в горле, выдавая какие-то нелепые звуки. А Алекс как ни в чём не бывало продолжал пялиться на меня, явно довольный моей реакцией. Ярость быстро заполнила меня.