От неолита до Главлита
Шрифт:
Шапиро Л. М. Пожарные прежде и теперь. М.: Профиздат, 1937. 63 с.
Языков Вс. Юный собаковод. М., 1937. 101 с.
Приключения английского писателя в стране большевиков
Эрик Артур Блэр (1903–1950), вошедший в 1933 году в литературу под именем Джорджа Оруэлла, в России, разумеется, никогда не был… Мало того: книги его — прежде всего сказка-притча «Animal Farm» и принёсший ему мировую славу роман-антиутопия «1984», вышедший впервые в июне 1949 года, за полгода до смерти писателя, — в легальном, «гутенберговом» исполнении пришли к российскому читателю через сорок лет после кончины автора, в самом конце восьмидесятых годов. И всё же этот срок «не-встречи» с Оруэллом следует уменьшить примерно вдвое: в конце шестидесятых в российском самиздате появился и стал ходить по рукам — не без риска для читателя — перевод «1984»-го, который множество раз перепечатывался на машинке или изготавливался фотоспособом (у
Публикуемые ниже документы, хранящиеся главным образом в РГАЛИ, позволяют ещё далее в прошлое отодвинуть дату нашего знакомства с Оруэллом; во всяком случае, «ограниченному», как принято говорить, «контингенту» лиц в СССР имя писателя кое-что говорило уже в тридцатые годы и вызывало интерес, хотя и весьма специфического свойства. Оно тогда было знакомо, с одной стороны, некоторым критикам и литературоведам, специализировавшимся в английской литературе, с другой, если употребить щедринское выражение, — «лицам, на заставах команду имеющим»: цензорам, не пропускавшим книги Оруэлла на таможнях и почтамтах; сотрудникам получекистской Иностранной комиссии Союза советских писателей, внимательно наблюдавшим за настроениями и политическими пристрастиями зарубежных писателей; собственно «чекистам» (тогда — сотрудникам опять-таки Иностранного отдела НКВД), составлявшим особые, основанные на агентурных данных досье на видных деятелей зарубежной культуры. Именно последние категории «компетентных и доверенных лиц» и должны были обеспечить вот эту самую «невстречу» российского читателя с Оруэллом, и не только с ним одним.
Впервые, как можно полагать, имя Оруэлла встречается в советских документах в 1937 году — в делах архивного фонда журнала «Интернациональная литература». Кстати сказать, этот журнал, выходивший десять лет (с 1933-го по 1943 год), несмотря на зловещее время, сумел впервые познакомить российского читателя со многими выдающимися произведениями современной западной литературы. Достаточно назвать имена Дж. Стейнбека, Эрнеста Хемингуэя, Томаса Манна, Дос-Пассоса; в нём даже печатались фрагменты романа Джойса «Улисс». Ему позволялось гораздо больше, чем другим советским журналам: в глазах западных розоватых интеллектуалов выход «Интернациональной литературы» должен был создавать привлекательный образ «Страны Советов». В деле под названием «Письма редакции американским (на самом деле и английским. — А. Б.) писателям и деятелям культуры о получении рукописей, высылке журнала и др.» помещено на английском языке следующее письмо (публикуем в переводе):
«Май 31,1937.
Дорогой мистер Оруэлл!
Я прочитал рецензию на Вашу новую книгу „Дорога на Уиган-Пир“ и чрезвычайно ею заинтересовался.
Не могли бы мы попросить Вас переслать нам экземпляр этой книги, что позволило бы нам представить её нашим читателям, по крайней мере, отозвавшись о ней в нашем журнале, русском издании „Интернациональной литературы“.
С благодарностью
искренне Ваш
С. Динамов, главный редактор» [142] .
142
РГАЛИ.Ф.1397. Оп.1.Д.867.Л.29
На полях — рукописная пометка: «Ответ Оруэлла в секр<етной> переписке» (подпись неразборчива), которая и позволила продолжить поиски. Обнаружено письмо Оруэлла (кажется, единственное посланное в Советский Союз) в том же фонде «Интернациональной литературы», но в другом архивном деле, рассекреченном только в девяностые годы и называвшемся весьма пространно и примечательно: «Письмо Оруэлла (Orwell) Джорджа Динамову Сергею на англ. яз. с приложением
143
РГАЛИ. Оп. 5.Д.46. Далее публикуется лл.1–5.
«The Stores.Wallington.
Near Baldock. Herts.
England 2.7.37
Дорогой товарищ,
простите, что не ответил ранее на Ваше письмо от 31 мая. Я только что вернулся из Испании, а мою корреспонденцию сохраняли для меня здесь, что оказалось весьма удачным, так как в противном случае она могла бы потеряться. Отдельно посылаю Вам экземпляр „Дороги на Уиган-Пир“. Надеюсь, что Вас могут заинтересовать некоторые части книги. Я должен признаться Вам, что в некоторых местах второй половины романа речь идёт о вещах, которые за пределами Англии могут показаться несущественными. Они занимали меня, когда я писал эту книгу, но опыт, который я получил в Испании, заставил меня пересмотреть многие мои взгляды.
Я до сих пор ещё не вполне оправился от ранения, полученного в Испании, но когда я смогу взяться за работу, я попытаюсь написать что-нибудь для Вас, как Вы предлагали в предыдущем письме. Однако я хотел бы быть с Вами откровенным, потому я должен сообщить Вам, что в Испании я служил в П. О. У. М., которая, как Вы несомненно знаете, подверглась яростным нападкам со стороны Коммунистической партии и была недавно запрещена правительством; помимо того, скажу, что после того, что я видел, я более согласен с политикой П. О. У. М., нежели с политикой Коммунистической партии. Я говорю Вам об этом, поскольку может оказаться так, что Ваша газета (так у Оруэлла: paper. — А. Б.) не захочет помещать публикации члена П. О. У. М., а я не хочу представлять себя в ложном свете.
Наверху найдёте мой постоянный адрес.
Братски Ваш
Джордж Оруэлл» <подпись-автограф>.
Такая неожиданная концовка письма заставила редакцию тотчас же обратиться в соответствующие инстанции:
«28 июля 1937 г. В Иностранный отдел НКВД
Редакция журнала „Интернациональная литература“ получила письмо из Англии от писателя Джорджа Оруэлла, которое в переводе направляю к сведению, в связи с тем, что из ответа этого писателя выявилась его принадлежность к троцкистской организации „ПОУМ“.
Прошу Вашего указания о том, нужно ли вообще что-либо отвечать ему, и если да, то в каком духе?
P. S. Напоминаю, что я до сих пор не получил ответа на пересланное Вам письмо Р. Роллана.
Редактор журнала „Интернациональная литература“
/Т. Рокотов/».
Перевод в указанном деле отсутствует, ответа на этот запрос также обнаружить не удалось, но, видимо, «товарищи из органов» посоветовали редакции всё-таки ответить Оруэллу. Во всяком случае, в том же деле хранится вырванный из настольного календаря с датой 6 июля 1937 года листок с таким рукописным и неподписанным текстом на русском языке:
«Мистер Джордж Оруэлл.
Редакция журнала „Интернациональная литература“ получила Ваше письмо, в котором Вы отвечаете на п/письмо (очевидно, прошлое или предыдущее) от 31 мая. Характерно, что Вы откровенно поставили нас в известность о своих связях с ПОУМ. Вы этим правильно предполагали, <что> наш журнал не может иметь никаких отношений с членами ПОУМ, этой организацией, как это подтверждено всем опытом борьбы испанского народа против интервентов, <являющейся> одним из отрядов „Пятой колонны“ Франко, действующей в тылу Республиканской Испании».
Судя по всему, перед нами явная «заготовка» письма Оруэллу, черновик, сопровождаемый правкой, зачёркиваньями и т. д. [144]
Автор его, как мы видим, даже благодарит Оруэлла за «искренность», но одновременно сообщает о «разрыве отношений». Дальнейшие контакты с ним «Интернациональной литературы» (как и любые другие из Советского Союза) с этого времени становятся невозможны, тем более что и самому главному редактору журнала, инициатору переписки с Оруэллом, виднейшему знатоку западноевропейской литературы и одному из крупнейших шекспироведов Сергею Сергеевичу Динамову (1901–1939) оставалось занимать этот пост (да и вообще жить) недолго: в 1938 году он подвергся аресту, а ещё через год погиб в ГУЛАГе (скорее всего, расстрелян).
144
К сожалению, нам сейчас недоступен архив Оруэлла, хранящийся в Лондонском университетском колледже. Как сообщил мне мой друг, оксфордский славист Пол Фут, письмо было всё-таки послано Оруэллу, как он пишет, «в более или менее той же форме». Возможно, в этом архиве сохранились и другие следы переписки Оруэлла с Динамовым.