От распада к Смерти
Шрифт:
– Действительно, с первым телом вы управились быстрее, – поддакнул Сайлас. Впрочем, вид у него был всё такой же отсутствующий.
Ответа никто из них не дожидался, он им был неинтересен. Оба двинулись в разные стороны: Клейтон в сторону сторожки, а Сайлас – к выходу. Джайлс засунул руки в карманы и с ужасом уставился себе под ноги.
– Забыл? – спросил Теодор
Джайлс кивнул с обречённым видом.
– Мы его не закопали?
Джайлс резко изменился в лице. Теодор махнул рукой и уже перехватил поудобнее лопату, как Джайлс остановил его:
– Идите. Я сам.
Они переглянулись.
– Идите, – повторил он настойчивее. –
– Хорошо, иди, – добродушно громыхнул Магнус. – Мы подождём. Не спешим же, да?
Теодор отрывисто кивнул.
– Помнишь куда идти? – услышал он его хрип в спину.
Джайлс махнул ему рукой, не оборачиваясь. Показалось, ветер усилился.
К тому времени, как он добрался до нужного места, снова начал подкрадываться приступ удушья. Джайлс упёрся руками в колени, насторожено вслушиваясь в хрипы.
А когда выпрямился, то увидел напротив белую фигуру с чёрным покрывалом на голове. Она ничего не делала, но Джайлс закричал так, что бутылка в руках Клейтона на противоположном конце кладбища чуть зазвенела.
Глава 2. Искусство умирать
На следующий день место молодняка заняла старшая бригада, дабы дать возможность «зелёным» переварить вчерашнее. А то, видит Ктулху, день был весьма насыщенным.
Встретив Натаниеля на кухне с утра, Джайлс понял, что тот дуется на него. Что логично, ведь это первый раз за три года, когда он пошёл куда-то ночью без него. Вообще, понять эмоции Натаниеля постороннему было весьма трудно, но Джайлсу это было раз плюнуть: когда живёшь под одной крышей с человеком шестнадцать лет, становишься неким подобием охотничьей гончей. И в какой-то мере Джайлс этим гордился, так как эмоциональный диапазон Натаниеля разнообразием не отличался. Стрелка постоянно скакала от «мне-плевать-на-тебя» до «отвали-не-то-огребёшь». Как у котов. Джайлс припоминал ещё один спектр из детства, но забыл, какое дал ему название. Что-то вроде «за-свой-горшок-дам-в-корешок», но это не точно.
«Слышь, придурок, признайся хотя бы самому себе, что ты только пялишь в стены и ничего не предпринимаешь».
Признаться-то он признался, только толку от этого.
Джайлс разрывался от желания рассказать о том, что видел вчера ночью, хоть кому-то и беспричинным страхом быть поджаренным в адском пламени за это (что любой добропорядочный гот почёл бы за честь). Поэтому он просто весь день безвылазно просидел в своей комнате, избегая редких встреч с дедом, который время от времени курсировал по коридору, стуча тростью, и пыхтел под дверью.
Джайлс и сам не ожидал, что его психика настолько шаткая. Мало ему нелепой смерти миссис Дэвис, так ещё и… Он думал, что умрёт. Просто упадёт замертво, как какая-нибудь чрезмерно впечатлительная девчонка. Ну, или опоссум.
– И это она ещё ни слова не говорила, – заметил Джайлс, обращаясь к одному из постеров.
Разукрашенные музыканты в чёрном плотоядно скалились на него, словно он был праздничной индейкой, а над письменным столом висел рисунок оскалившегося Сатаны. Джайлс поспешно отошёл к окну и уставился пустыми глазами на фасад начальной школы для девочек, со стороны которой доносились, что закономерно, девчачьи визги. Обычно они страшно бесили Джайлса. Немногочисленные деревья трусили жёлтыми листьями, в стекло время от времени бились капли дождя. Самая погодка для гота, но о том, чтобы выйти из дома после шести вечера, можно было даже не мечтать.
И тут
Обычно Джайлс сто раз взвешивал все «за» и «против» вторжения на его территорию, но сегодня случай особенный. Настолько, что он даже принял душ. Как будто вода была святой, а комната Натаниеля – купелью порока.
Джайлс всегда входил в его комнату без стука (тем более что Натаниель за вечными басами из колонок стереосистемы всё равно этого стука не слышит). Натаниель дёргал ногой в такт музыке и возил пальцем по экрану «яблочного» планшета. Джайлс грохнул дверью. Ноль внимания. Натаниель заметил его, только когда над ним нависла тень. Он оторвал взгляд от гаджета и оглядел Джайлса, при этом его глаза ещё не утратили зомбячьей стеклянности. Наконец признав брата, Натаниель приподнялся на локтях.
– Я, кажется, понял, почему…
Натаниель помотал головой и что-то сказал, но Джайлс увидел только раскрывающийся-закрывающийся рот. Он понял, что себя-то толком не слышит. Тогда он сжал зубы и приглушил музыку. Подумал. Приглушил ещё. Посмотрел на Натаниеля. Тот пожал плечами. Джайлс с раздражением выключил звук совсем.
– Я, кажется, понял, почему ты дуешься на меня всё утро, – начал он, проведя рукой по ещё мокрым волосам: пришлось краситься раньше обычного, чтобы скрыть свежие седые волоски. – Да, я не сказал тебе вчера вечером, куда собираюсь, но… на то были причины. Если бы ты увязался за мной, нам обоим бы влетело от Клейтона.
Натаниель сел на кровати, скрестив ноги.
– Да и то, что произошло… Только поклянись, – Джайлс повернулся к нему, – что то, что я сейчас тебе расскажу, останется в этой комнате. Нельзя об этом знать никому. От слова вообще. Поклянись мне, Натаниель!
Молчание длилось с полминуты. Натаниель ковырял дырку в штанине.
– Клянусь, – прошелестел он наконец.
Джайлс сжал и разжал кулаки.
– Вчера… – он замолчал, обдумывая, как бы начать, но сам не заметил, когда слова хлынули потоком, – в общем, перепутали гробы, а чтобы провести перезахоронение, нужно слишком много… мороки много с этим, короче. И Клейтон собрал вчера ночью меня, Теодора…
– Кого?
Джайлс моргнул.
– Ну… ту жердь с чёлкой. Магнуса, который бугай такой… А, и ещё там был мистер Кулхед, который нас в свою контору вчера затащил…
Снова молчание. Натаниель как сидел, так и продолжал сидеть. У Джайлса задёргался глаз.
– Ага.
– Отлично, помнишь. – Джайлс сам не заметил, как начал рассекать по комнате. – И вот, Клейтон пригрозил, что если мы хоть кому-то расскажем – это же незаконно – он…
– Как тебя отпустили после шести?
– Клейтон разрешение запросил… Короче, это всё неважно, потому что если я теперь не поделюсь хоть с кем-то, меня разорвёт от этого раньше, чем Клейтон до меня доберётся. И не только он… В общем…
Джайлс быстро огляделся. За окном мелькнула парочка. Он захрустел пальцами.
– Это связано с той страшилкой, да? – предположил Натаниель.
Джайлс воззрился на него сквозь занавес собственных волос.
– Да. Та невеста. Мортимер. Это была она, я видел её. Хотя на самом деле, я её и днём видел, но Теодор убедил меня, что мне показ…
«Не-ет, не-не-не, он сказал “забудь”, но ни слова про “показалось”».
Джайлс почувствовал лёгкость. Ему не привиделось. Он был прав.