От солдата до генерала. Воспоминания о войне
Шрифт:
Я военный в четвертом поколении. Прадед, офицер, погиб в Первую мировую войну, дед погиб лейтенантом под Курском во Вторую Мировую, а отец дослужил до полковника.
Я уехал в Афганистан, когда у меня была жена и трехлетний ребенок.
Начал службу на перевале Саланг. Боевая задача батальона заключалось в обеспечении охраны тоннелей, галерей и горных дорог от нападения моджахедов. Батальон выставлял около сорока постов для круглосуточного наблюдения. Тоннель Саланг, находящийся на высоте 3000 метров и длиной более 1 км, на ночь закрывали,
Случайная лавина, сошедшая весной 1988 года, завалила весь военный городок, погибло трое военнослужащих, а пятнадцать человек были спасены, благодаря быстрым действиям всего гарнизона. Зимой ураганы заметали 10 небольших домов и электростанцию на 2–3 метра глубиной.
Часто с постов видны караваны с оружием контрабандистов, которые шли на недосягаемом расстоянии.
Были периодические стачки с моджахедами. В основном с местным населением отношения были добрососедские. Существовало такое понятие — «дружественная банда» — мы знали, что есть вооруженные формирования, которые не настроены против советских войск, мы не воевали с ними. Были территории, свободные от боевых действий, куда не вводились наши подразделения, но и местные не пускали моджахедов. Трагические события происходили, когда чужие банды обстреливали наши подразделения (посты, городки, позиции), при этом гибло местное население.
Часто моджахеды устраивали засады, закладывали фугасы из артиллерийских снарядов, мин для нанесения потерь, за что потом получали денежное вознаграждение из Пакистана от американцев. Гибли военнослужащие.
Так, однажды, в начале 1988 года погиб экипаж МТЛБ минометной батареи. «Духи» заложили мину там, где раз в два дня проезжали военнослужащие за водой. Погибли три военнослужащих. Договоренность с местным кишлаком о ненападении была нарушена. Саперы должны были проверить дорогу перед движением машин, но они поленились. И из-за этого погибли люди.
Там, где гибли военнослужащие, силами подразделения всегда оставлялись набольшие памятники, указывающие фамилию, имя, годы жизни. После окончания войны все памятники были отвезены в Союз.
Интересно, когда выезжали с перевала, упакованные как на Северном полюсе, с докладами или за продуктами и боеприпасами приезжаешь в штаб полка в майке и легкой «песочке» или камуфляже. Служба была для солдат сложной, напряженной, требовалось умение моментально вступать в бой, по несколько километров идти в гору до поста.
Были, конечно, и случаи, которые можно даже отнести к курьезным. По крайней мере наблюдать за этим было очень интересно.
К нам прилетал самолет из собачьего питомника, который готовил служебных собак, он на тот момент был единственный и находился в городе Дмитрове. Весь самолет был полон собак. У бойца была палка, похожая на кий, а на конце стержень становился толще. Эта палка была длиной 3–4 метра, на конце ее был крюк, к которому и привязывалась собака. После выгрузки всех военнослужащих с собаками, на поле была совершенно удивительная картина — огромное поле, покрытое собаками, привязанными к палкам на расстоянии 3–4 метров друг от друга. Собаки были очень нужны для саперов (минно-розыскные собаки) и для охраны складов и городков (сторожевые собаки).
Война была не нужна, но ввод войск прикрыл на длительное время активность американцев на этой территории. Напомню, что в это время шла «холодная война». Так как было важно прикрыть границы страны, следовательно, ввод войск был необходим.
То, что произошло на рубеже двадцать первого века, случилось бы тридцатью годами раньше. Государственная власть в Афганистане не контролирует большую часть своих территорий, в масштабах страны осуществляется производство наркотиков, полудрагоценных камней, а во время войны было производство овощей, зерновых и фруктов.
Вопрос ведения боевых действий целиком и полностью на совести политиков, которые не смогли разрешить конфликт власти государственной и власти племенной. Например, в Панджшерском ущелье погиб Ахмад-Шах Масуд, который много лет управлял этим богатым полезными ископаемыми ущельем, как отдельным государством, добывая драгоценные и полудрагоценные камни, выращивая сельскохозяйственную продукцию. Во время боевых действий в Панджшерском ущелье государственная власть устанавливалась на некоторое время, но активистов убивали, и все возвращалось к прежнему управлению.
Если говорить о моем отношении к афганцам, то они нормальные граждане, нормальные люди, поставленные в рамки родоплеменной подчиненности и нищеты, что и заставляло их вести боевые действия против нас. Это был для них способ зарабатывания денег. За уничтожение БМП или танка с экипажем они могли получить деньги на приобретение или открытие дункана — небольшого магазинчика в глиняном домике или в железном контейнере.
Очень часто племенные вожди организовывали нападения на колонны, на автотехнику для получения денег на развитие своего племени. Народ был крайне нищим, работали круглосуточно, чтобы прокормить семью. Условия для демографического роста были чрезвычайно благоприятны. Все семьи были многодетными, потому что ислам запрещает ограничение деторождения.
На вооружении у офицеров и солдат были автоматы Калашникова, а у специалистов — СВР, РПК, ПК, РПГ, АТС, ПТУРС. У минометчиков — переносные 82-мм минометы, которые использовались при отражении нападении моджахедов.
Часть личного состава батальона сопровождала колонны, нападение на которые происходило несколько раз в месяц. Вдоль дороги на Кабул был проложен трубопровод, из которого перекачивали дизтопливо для бронетехники и керосин для авиатехники. От нищеты местные жители простреливали трубу и сливали солярку и керосин в ведра и бочки для обогрева жилищ. Специальные подразделения часто под огнем ремонтировали трубопровод. Были случаи, когда эти точки минировали.
В июле 1988 года меня перевели в Кабул начальником штаба батальона 181-го полка. До меня начальником штаба был майор Балясников, который на боевых действиях при взрыве мины получил перелом позвоночника. Его отправили на лечение. Через несколько лет он смог ходить, но остался инвалидом.
1-й МСБ (горный) 181-го полка участвовал в боевых действиях два-четыре раза в месяц. Боевые действия проходили от трех дней до двух недель, но некоторые операции, такие как «Магистраль», длились около трех месяцев.