От тебя любой ценой
Шрифт:
— Детей не «накаркивают», а делают другим вполне известным способом. И вы этот способ успешно опробовали. Так успешно, что детей не избежать.
— В смысле? Уже? — челюсть его отвалилась.
— Уже, Крит, уже. Так что идёшь в ее комнату сейчас и объясняешься с ней. И чтобы ее слез я больше не видела.
— Подожди, дай в себя приду. Вот это новости. Как нас так угораздило?
— Марк мне как-то сказал, что если люди подходят друг другу, то получается с первого раза.
Ошарашенный, он вышел из кабинета и пошёл в сторону ее комнаты. Я слышала, как он постучал. Хотелось, конечно,
Беременность выматывала меня физически. Живот очень большой. Знахарка говорит, что плод крупный, роды будут тяжёлыми. Утешила, блин. Хотелось спать. Но ужин же.
— Здравствуй, дорогая, а где Крит?
— Предложение делает — хмыкнула я. Марк прибавил глаза.
— Какое? Кому?
— Руки и сердца очевидно. Розе — Марк удивился ещё больше.
— У кого-то хорошее настроение? Шутишь?
— Совсем не шучу. Пришёл сегодня ко мне. Говорит люблю, ее могу, свататься пришёл к ненаглядной Розе. Господин, говорит, против. Так что прошу у госпожи. Я благословила. Вот и сказке конец — настроение сегодня действительно было хорошим. Я рада за Розу.
— А как же ты сейчас без неё?
— Почему без неё? Помощницу, конечно, новую искать придётся. А Розу я уже давно воспринимаю как подругу, а не прислугу. Жить же они будут в резиденции. Соседи считай. В гости друг к другу ходить будем. Даже хорошо, что так. А то мне уже неудобно было указания давать ей.
Ужинали мы вдвоём. Марк молчал, поражённый последними новостями. Это он ещё про интересное положение Розы не знает.
Вечером прибежала Роза. Сидит, светится от счастья. Молчит. Но так и видно, как поделиться хочет.
— Говори уже.
— Он предложение мне сделал! Представляешь? Я сначала подумала, что это ты заставила. Но потом он в любви признался. Представляешь, я тоже госпожой стану! Мне вообще не верится! — потоком лилась из неё информация. Ну хоть у кого-то все хорошо. Я обняла подругу.
Про день родов рассказывать не буду, это сплошной нескончаемый кошмар. Как я буду рожать второго ребёнка? Я уже почти отключилась, когда наконец услышала плач. Потом потеряла сознание.
Очнулась в лазарете. Болело все. Ощущала себя ужасно не только физически, но и морально. Никого видеть не хочу. Ребёнка видеть не хочу. Мне нельзя привязываться к нему. Да и не чувствую ничего к нему. От этого ещё тошнее. Я ужасный человек. Моральный урод. Бедный малыш, будет расти без материнской любви. Почему все сложилось именно так? Кто виноват?
Приходили знахари, проводили какие-то манипуляции. Я ни с кем не разговаривала. Потом пришёл Марк, с ребёнком на руках. Я отвернулась.
— Милая, я принёс малыша. Познакомься с мамой, сыночек — лепетал он.
— Марк, роды были тяжёлыми. У меня все болит. Унеси.
— Но его надо покормить…
— У меня нет молока. Найди кормилицу. Я хочу спать. Уйди.
Примерно такие диалоги были ежедневно. Марк пытался до меня достучаться. А я уходила в ещё больше в себя. Срывалась на него. Почти перестала есть.
Мне хотелось умереть. Лягу в землю рядом с Эриком. И все закончился. Я больше не буду испытывать душевную боль.
Я корила себя за свой чудовищный план,
— Лика, я беспокоюсь за тебя. Знахари местные не знают чем помочь тебе. Я ощущаю, как из тебя вытекает жизнь. Родная моя, я не дам тебе умереть.
— Ты разрушил мою жизнь, а сейчас не даёшь спокойно умереть. За что ты так со мной? — голос мой был слабым, я уже несколько дней не ела и не вставала.
— Ты все ещё не простила меня? — он ошарашен. А чего он ожидал?
— Я никогда не прощу. Ненавижу.
После этих слов я потеряла сознание, мне показалось, что я умерла. Мелькнула мысль, что умереть с такими словами по отношению к Марку слишком жестоко. По сути, его единственной ошибкой было влюбиться в меня.
Пришла в себя в незнакомом месте. Рядом со мной в кресле сидела девушка. Она дремала. Молоденькая. Через чур бледная блондинка. Черты лица миловидные.
Она открыла глаза — чёрные. Вот это контраст, даже жутко стало.
— Где я?
— В столице северных земель, госпожа — что я здесь делаю? Вообще никогда здесь не была. Теперь понятна бледность девушки. На северных землях солнца нет — здесь у нас лучший госпиталь. Вас привезли без сознания. Мы выхаживаем вас уже три недели.
— Я три недели была без сознания?
— Да, госпожа. Я очень рада, что вы пришли в себя. Меня нанял ваш муж, меня зовут Марши.
— А где он сам?
— Он не отходил от вас неделю. А потом что-то случилось на ваших землях, как я поняла военный конфликт. Он вынужден был уехать. Я позову целителя? — надо же здесь целители, не знахари как у нас.
— Зови — пришёл старик в белом непонятном одеянии.
— Как чувствуете себя, леди Амелика? — непривычное обращение. Как далеко от дома эти северные земли вообще?
— Гораздо лучше, чем до того, как отключилась.
— Мы даём вам сильные лекарства. Они помогают. Совсем скоро вы встанете на ноги.
— Какая у меня болезнь?
— Депрессия.
— Депрессия? Вы серьезно? Я чуть не умерла.
— Это очень коварная болезнь. Сильная и длительная она вытягивает силы из человека, а следом и желание жить, в следствие чего многие внутренние процессы организма начинают сбоить. Это почти необратимый процесс, знахари не способны его остановить. Вас привезли к нам вовремя.
— У меня могут быть ещё дети? — спрашивая это, я уже, конечно, и не думала о том, чтобы вернуться к своему плану. Ещё один раз пройти через это ни морально ни физически я не готова, но ответ казался важным. Просто быть в курсе, да или нет.
— Да. Через месяц мы вернём ваше здоровье в состояние, каким оно было до беременности.
В течение месяца ничего интересного не происходило. Каждый день был похож один на другой. Марши старалась скрасить наш досуг разговорами. Много рассказывала о северных землях. Для меня было удивительно узнать, что женщины здесь работали, даже будучи замужем. Сама Марши тоже была замужем. Кроме того, браки почти все были «договорные», то есть не по любви. Эта участь коснулась и моей помощницы. Наверно поэтому чаще всего она была потухшей и грустной.