От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое
Шрифт:
Возникло и подпольное Движение национального антифашистского единства, куда вошли коммунисты, социалисты, масоны и представители других запрещенных организаций. В 1945 году объединенная оппозиция участвовала в профсоюзных выборах.
США и Великобритания настойчиво требовали предоставления им права использовать в военных целях Азорские острова. Салазар тянул до начала 1944 года, когда на Азорах появились американские военные под предлогом «помощи» в работах по удлинению взлетно-посадочных полос и оборудованию аэропортов.
В ноябре 1944 года Португалия согласилась предоставить американцам неограниченный доступ на аэродром на острове Санта-Мария взамен на обещание поставок американского оружия в случае нападения Германии и гарантии
В мае 1945 года Салазар объявил траур в связи с кончиной «главы дружественного государства», то есть Гитлера, чем вызвал всеобщее удивление. Но это ничуть не смутило западных союзников.
Для Лондона и Вашингтона куда важнее было стратегическое положение португальского «непотопляемого авианосца» – Азорского архипелага, где вскоре на острове Тейсейра появилась американская авиабаза Лажеш. И безупречный антикоммунизм Салазара.
Салазар, как и Франко, в 1945 году оказался в очень непростой ситуации. Но разделил судьбу испанского диктатора: стал партнером Соединенных Штатов.
На Большом Ближнем Востоке
К югу от границ Советского Союза существовал все более туго стягивавшийся узел противоречий – вокруг Большого Ближнего Востока.
Аналитики американской военной разведки называли самым уязвимым участком «пояса обороны» СССР ее южный фланг – район Закавказья, где находились важнейшие нефтяные запасы и который выходил на недружественные Советскому Союзу Турцию и Иран, а также на Черноморские проливы, стратегическая значимость которых только возрастала. Эту оценку разделял и Сталин, которого, по целому ряду воспоминаний, из всех послевоенных границ сильнее всего беспокоил именно «южный фланг».
В Турции после смерти в ноябре 1938 года основателя Турецкой Республики Кемаля Ататюрка меджлис избрал президентом Исмета Инёню. Ему был присвоен, как раньше Ататюрку, титул «бессменного генерального председателя» правящей партии и звание «национального вождя» (милли шеф).
Перед началом Второй мировой войны и западные союзники, и державы «оси» стремились склонить Турцию на свою сторону, но Анкара предпочла выжидательную тактику, которую ставят в заслугу Инёню как гениальному политику турецкие историки. Один из них – Мехмед Йылмаз – пишет: «Современники характеризовали Исмета Инёню как высоко эрудированного человека, обладавшего аналитическим складом ума и неординарным мышлением. Он был внимателен к деталям и нетороплив в принятии решений. Эти качества помогли Инёню провести турецкое государство через период Второй мировой войны без каких-либо потерь».
Когда Германия напала на Польшу, а затем туда вошли и советские войска, в Турции действия Москвы воспринимали как возрождение былой российской экспансионистской политики, чреватой неприятностями для Турции. В это время англо-французский блок предпринял очередную попытку столкнуть Советский Союз с Германией, используя для этого Турцию.
25 сентября 1939 года в Москву на три недели прибыл глава МИД Шюкрю Сараджоглу с предложением заключить пакт о взаимопомощи между Турцией и СССР. Однако по ходу дела выяснилось, что одновременно переговоры о заключении пакта турецкое правительство вело с Англией и Францией. Это означало, что СССР мог быть автоматически втянут в войну с Германией, поскольку имел обязательства перед Берлином не вступать в договорные отношения со странами, воюющими с Германией и их союзниками. Поэтому СССР предложил подтвердить прежний договор о дружбе и нейтралитете от 1925 года, продленный и дополненный в 1929 году. И заключить двусторонний пакт о взаимопомощи в регионе Черного моря и проливов, имея в виду получить гарантию со стороны Турции не пропускать военных кораблей нечерноморских стран в Черное море в случае войны.
18 октября Сараджоглу покинул Москву без договоренностей, а 19 октября 1939 года в Анкаре состоялось подписание
Это вызвало резко негативную реакцию Берлина. Посол фон Папен грозил отъездом из Турции, из Германии предостерегали, что Турции придется «горько раскаяться». Но немцы ограничились сотрясанием воздуха.
Во время советско-финской войны Англия и Франция пытались спровоцировать советско-турецкий вооруженный конфликт, предложив Анкаре разрешить использовать территорию страны для нападения англо-французских войск на Баку. В январе 1940 года переговоры на эту тему велись, западная печать сообщала о концентрации турецких войск на границе с СССР. В апреле-мае 1940 года, когда Германия начала поход по Западной Европе, Лондон и Париж потребовали от Анкары выполнить ее договорные обязательства и вступить в войну с Германией. Но та предпочла этого не делать, сославшись на оговорку в трехстороннем договоре, которая освобождала Турцию от ее обязательств, если их выполнение могло привести к войне с СССР.
Анкара не выполнила своих обязательств и в отношении подвергшейся нацистской агрессии Греции, которой должна была помогать и по трехстороннему договору, и по пакту Балканской Антанты. Кстати, действие этого пакта распространялось также на Югославию, которую Турция тоже отказалась защищать.
Перед самым нападением на СССР – 18 июня 1941 года – Гитлеру угрозами и посулами удалось склонить Исмета Инёню к подписанию договора «о дружбе и ненападении». При этом Турция даже не поставила Москву в известность о переговорах с Германией, нарушив тем самым советско-турецкий протокол от 1929 года. 25 июня 1941 года Анкара заявила о своем нейтралитете.
Внешняя политика Турции теперь колебалась, как маятник, в соответствии с ситуацией на Восточном и других фронтах войны, но в целом оставалась весьма благожелательной для Гитлера.
Турция еще в июле 1940 года заключила с Германией соглашение о торговле на 42 млн турецких лир. 9 октября 1941 года сумма в соглашении была увеличена до 100 млн. В обмен на германское оружие Турция поставляла немцам продовольствие, хромовую руду, медь. В конце 1942 году Анкара получила от немцев кредит в 100 млн марок для покупки германского оружия.
С нападением Германии на Советский Союз в Турции оживились пантюркисты, сильно придавленные в годы правления Ататюрка. В июле 1941 года с подачи немцев был создан Пантюркистский комитет. По приглашению германского командования несколько турецких генералов, настроенных пантюркистски, побывали с ознакомительными целями на Восточном фронте. Турецкие власти разрешили издание пантюркистских изданий, в которых, помимо прочего, призывали к войне с Советским Союзом. Началась пропаганда идеи «Великого Турана», который объединит под эгидой Турции все тюркские народы. В августе 1942 года Сараджоглу, ставший главой правительства, заявил в парламенте: «Мы – тюркисты». Тогда как прежде лозунгом кемалистов был: «Мы – националисты» (миллиетчииз). Официальная турецкая пресса стала прогерманской.
Фон Папен передавал слова Сараджоглу: «Как турок, он страстно желает уничтожения России. Уничтожение России является подвигом фюрера, равный которому может быть совершен раз в столетие… Русская проблема может быть решена Германией только, если будет убита, по меньшей мере, половина всех живущих в России русских, если впредь будут раз и навсегда изъяты из-под русского влияния русифицированные области, населенные национальными меньшинствами, и если эти области будут поставлены на собственные ноги, привлечены к добровольному сотрудничеству с державами „оси“ и воспитаны как враги славянства. Что касается уничтожения значительной части русского человеческого потенциала, то союзники (державы „оси“ – В.Н.) идут по самому верному пути». Даже Инёню, обычно осторожный в своих высказываниях, говорил немецкому послу, что «Турция в высшей степени заинтересована в уничтожении русского колосса».