От я до я

Ланская Алина

— Ну да. Ты будешь ходить?

— Нет, кролик сказал прийти на зачет и все.

— Янош, как же так? — Не понимаю, как, но у меня под рукой уже стоит Олененок с именем, похожим на мое. — Ты только на испанский не будешь ходить? А как же?.. У тебя такое произношение! С кого нам брать пример тогда?

Заноза хмурится, но я тут ни при чем — в телефоне что-то читает нехорошее.

— Ребята, наша группа, стойте. Испанского не будет. Они не стали переносить свою конференцию, помните, Зайцев говорил?

Староста

расстроена, даже жаль ее стало. Хотя, если будет хорошо себя вести…

— А может, Янош нам пару проведет, а?

— Чего? Да кому это надо? — громко возмущается один из хорьков. Зависть — плохое качество, пацан. Заведи себе девчонку, а лучше двух. Или трех.

— Саш, тебя никто не держит, а нам надо. Правда, девочки?

Не знаю, как ее зовут, но она перестаралась.

— Нам со старостой в деканат надо, — несу первое, что в голову пришло. — Организационные вопросы, все дела. Хулия?

Смотрю на девчонку, знаю ведь, что не ошибся в ней. Раз не сдала, когда я к ним на пару завалился, значит, и сейчас не сольет. Не слила.

— Я узнаю в деканате, что у нас с испанским происходит, — совершенно искренне говорит Заноза. Она точно думает, что мы туда пойдем?

— Пошли! — Киваю девчонке и, наконец, вырываюсь из бабского окружения. Ни одной нормальной телки на всю группу. И куда та рыжая пропала?!

Заноза молчит, пока мы с остальными выбираемся из аудитории. В коридоре, где тоже полно народу, рта по-прежнему не раскрывает, спокойно идет рядом. Но я понимаю, что это до первого поворота, где не будет столько чужих ушей.

— И что это было? Какой деканат? Какие организационные вопросы? Янош! — Заноза ожидаемо злится, но замолкает, как только я начинаю говорить.

— Я вчера долго думал, как этот мужик, Игорь Дмитриевич, мог узнать, что мы там были. С утра даже мимо этого коридора случайно прошел. Пару раз.

— Зачем? — Она недоуменно смотрит на меня, а потом тянет куда-то в сторону. — Здесь тупик, ремонт еще формально идет, хотя рабочие ушли. Пошли.

Идем по какому-то коридору, удивляюсь, как Заноза тут ориентируется, но она права: точно закуток. Осматриваюсь внимательно — никого нет.

— Я с трудом вчера заснула, — неожиданно признается Юлька. — Может, у меня воображение разыгралось, но мужик этот опасный. Он тебе звонил?

— Нет. Вообще тишина. Я камеры смотрел, Юль. Ты заметила, что они висят в буфете, у гардероба и еще в нескольких коридорах?

— Ни разу не обращала внимания.

— Это первое, о чем я подумал, когда ты рассказала вчера. Так вот, у входа в то самое крыло ничего не висит. По крайней мере, сегодня.

— Но, может, внутри этого коридора? — предполагает она. Вижу, страшно Занозе, но старается рассуждать логически. — Ты туда ведь не заходил?

— Не заходил. Но я зашел на сайт, нашел по поиску пятнадцать игорей дмитриевичей — в основном все преподы, но,

может, тут сто лет ничего не обновляли. Проверить что есть, все равно надо. — Смотрю, как староста оперлась спиной на стену и скрестила руки на груди. Слушает внимательно. Это хорошо. — Не у всех, но у многих фото есть на сайте. Глянешь?

Она тут же берет мобильный в руки и начинает быстро листать страницы.

— Нет, не вижу… Нет его тут, Янош. — Возвращает мне мобильный. — Эй! Ты чего?

Оборачиваюсь назад на ее испуганный окрик и тут же получаю по морде. Несильно, но ощутимо. Что за…

— Янош!

Пацан уже на полу лежит — я не особо сдерживался. А я вытираю ладонью разбитую губу — у сосунка кольцо железное на пальце, хорошо, что не кастет. Первый раз его рожу вижу, точно нигде не пересекались.

— Ты как? Что происходит? — Заноза дернулась ко мне, непонимающе смотрит на лежащего пацана. — Кто это?

— Понятия не имею. Салфетки есть?

Она не успевает ответить, потому что испуганно охает. И я понимаю почему. Сосунок, а ему на вид лет восемнадцать, не больше, пришел не один.

— Вам чего надо? — Юлька рядом стоит. Лучше бы свалила отсюда, пока возможно.

По глазам их вижу, что разойтись не удастся по-хорошему. Три безмозглых переростка, один держит на вытянутой руке мобилу.

— Слышь, давай договоримся. Ты, типа, Янош, да?

Сосунок кряхтя поднимается на колени, мотает головой, прийти в себя не может. Но парни на него не смотрят.

— Я — Янош. А вы, хромосомные аномалии, какими судьбами?

— Реально не матерится! — удивленно проговорил самый здоровый ушлепок. — Слышь, давай договоримся, бро? Даже бабки свои получишь.

Теперь все ясно. И уже не так интересно.

— Чего они хотят? — Заноза плохие чаты не читает, поэтому еще не поняла.

— Юль… — Поворачиваюсь к девчонке и ловлю в ее глазах испуг. — Иди обратно к девочкам. Мы тут с парнями перетрем.

— Никуда я не пойду. Чего им надо?

— Бабки хотят левые срубить. Да, пацаны? Подождали бы пару месяцев, пока ставки возрастут… Юля, иди. Я разберусь.

Ушлепок все понял правильно и сделал шаг вперед.

Глава 12 Юлия

— Значит, вы утверждаете, что вместе с Разумовским натолкнулись на дерущихся и Янош полез их разнимать. И потом на него напал Зорин. Верно?

— Да, все так.

Никогда в жизни не врала так много, как за последние сорок минут.

— Допустим. Но как вы там оказались?

Нас в кабинете всего четверо: декан Сергей Сергеевич Малкин, «канарейка» Вероника Ивановна, профессор Андрияш Разумовский и я. Вопросы уже по третьему кругу одни и те же. Запутать хотят, что ли?

— Мы собирались в деканат, у Яноша были вопросы.