От января до марта один шаг

Стриж Алиса

Восседали они на лавке у печи. Рядом с ними, почесывая торчащую вперед рыжую бороду, стоял отец Латены и оглядывал скромную книжную полку, которую сам же и смастерил. Немногочисленные Ледины книжки, на которые та откладывала годами, интересовали его мало.

– Чет покосилась, - сказал он озабочено.
– Мож кажется? Ледка, зачем ж так много-то на нее положила?

– Много?
– фыркнула крутящаяся вокруг Леды Латена.
– Ага, куда там, много! Две штучки всего, да какая-то недокнижка... пес знает что в общем.

– А ну не ругайси, - погрозила ей пальцем мать.
– А при графе так вообще молчи в тряпочку.

И это, лицо сажей намажь. А то как польститься на тебя графов казначей, и будешь знать.

– Вот бы мне казначея графского, - мечтательно выдохнула Аника, за что опять получила от бабки подзатыльник.

– Даже не думай, Аниська, - грозно пророкотала староста.
– Графский казначей тебя по сену поваляет да бросит брюхатую. Уж сколько было!

Леда радостно улыбалась, слушая их мирные переругивания. Ей льстило то, что эти люди собрались здесь ради нее, однако в сердце крепко угнездилось беспокойство. И с приближением заката оно только росло, все больше и больше портя настроение.

Муж и отец Латены принесли и накрыли стол - по-простому, по-деревенски - печеный картофель, хлеб, соль и вода. Застелили скатертью с красными снегирями и рябиной, которых Леда старательно вышила еще год назад. Томясь от ожидания, староста расплела косу жертвенницы и переплела ее другим манером, уложив часть волос вокруг головы. Девушку одели в платье. Конечно, парча без кринолина смотрелась не так знатно, но деревенские все равно охали и ахали, глядя на Леду.

– Принцесса, - умиленно сказала Аника.
– Как из сказки.

– Смотри выше, королевишна, - возразила мать Латены.
– Королевишна, не больше, не меньше!

– Да даже красивее!
– хихикнула Латена.
– Богиня.

– Цыц, богохульница, - погрозила ей пальцем мать.
– Нече с Январь ее ставить. Королевшны вполне хватит. А тебе рано или поздно попадет от какого-нибудь ушастого жреца, егоза ты этакая.

– Интересно, а какой этот граф?
– мечтательно протянула Аника.
– Красивый, наверное.

– Ишь ты, размечталась, - вновь отвесила ей подзатыльник староста.
– Нет в нем ничего красивого. И хорошего мало. Одно то радует, что Ледка за ним будет как за каменной стеной.

– И то верно, - тут же защебетала Латена, уводя разговор в более приятное русло.
– Главное - безопасность. И пряники. Да, Леда?

Девушка натянуто улыбнулась шутке. Она то и дело поглядывала на солнце, от чего в глазах у нее плясали пятна. Вот оно легло на крышу соседнего дома и медленно начало уходить все ниже и ниже, пока не скрылось вовсе. Небо окрасилось красным, медленно подкрадывались сумерки. Все собравшиеся напряженно ждали, но ничего не происходило.

На колени к Леде вспрыгнула Мурыся и ласково ткнулась носиком в подбородок хозяйки, требуя ласки. Девушка огладила ее шерстку, почесала за ухом. Кошка расслабилась, перешла с колен на подоконник и начала точить об него когти, однако настроение ее вдруг резко переменилось. Мурыся вздыбила шерсть, зашипела и стремглав бросилась под лавку. Леда удивленно на нее посмотрела, а потом опасливо прижалась лицом к стеклу, чтобы увидеть, что же так напугало кошку. Прижалась, и тут же сердце у нее от испуга подпрыгнуло.

На нее смотрели горячие в вечерней мгле глаза - синие, словно две сапфира. Принадлежали они черной как смоль собаке, чем-то напоминающей волка. Пес смотрел на Леду заинтересованно склонив

голову на бок. Смотрел так умно, что у девушки по спине мурашки побежали. Он не вилял хвостом, не рычал, не скалился, а просто сидел спокойно, наблюдая за Ледой.

– Чей это пес?
– спросила обеспокоенно жертвенница, отвернувшись от окна.
– Раньше я здесь таких не видела. Да и глаза у него какие-то...

– Пес?
– мать Латены прижалась лицом к окну, козырьком выставив руку.
– Леда, ты не перенервничала ли? Нет тут никакого пса.

– Он здесь был, я точно видела!
– сказала Леда.
– Пес с синими глазами.

Она выглянула в окно, но за ним и правда уже было пусто, лишь на снегу сохранились отпечатки лап. На темнеющем небе загорались первые звезды.

– Сами боги хотят, чтобы свадьба состоялась, - сказала вдруг староста.
– Видишь ли, девочка, черный пес - это, скорее всего, дух Февраля. Говорят часто его видят в тех местах, где какое-то чудо случается. Февраль ведь был добрым месяцем. Добрым и влюбленным в Январь самой чистой любовью. Стало быть, и у вас с графом все выйдет, Леда. Верь моим словам. Старые сказки не врут.

– Жаль, что богиня только одна осталась, - вздохнула Анисья.
– Как интересно жили наши предки - у них был шанс в нужный месяц получить помощь от божества.

– И не говори, - вздохнула староста, обойдясь на этот раз без подзатыльника.
– А еще сказывали что боги в ту пору обращались животными и ходили по свету, помогая добрым людям и наказывая плохих.

– Я даже знаю в каких, - оживилась Леда.
– В книжке вычитала. Например, Январь обращалась белым медведем. Потому он и вышит на флаге столицы. Мол, король служит богине и только ей. А ноябрь обращался аистом, потому что...

Договорить она не успела. С улицы донеслось ржание коней, топот копыт, лай собак и к маленькой избушке подъехала знакомая Леде карета. Кучер натянул поводья, останавливая уставших лошадей. Дверцы кареты распахнулись, и на темную улицу выбрался какой-то здоровый, бородатый дядька.

Часть 1. Жертвенница. Глава 6

В доме началась суета. Анисья пугливо подсела поближе к бабушке, Латена вытащила зеркальце и принялась прихорашиваться. Одна Леда припала к окну, с интересом и страхом смотря на улицу. Бородатый громила помог выбраться из кареты дряхлой, согбенной женщине и повел в сторону дома. Вслед за ней выскочил уже знакомой Леде Ретео - все в том же цилиндре и все такой же веселый, но уже без Игрид. И все.

У Леды внутри похолодело. Ретео, разумеется, графом не был, а больше мужчин не приехало. Она сощурила глаза, чтобы повнимательнее рассмотреть бородача, и поняла, что ему ни как не меньше шестидесяти.

«Бежать, - мелькнула у нее в голове предательская мысль.
– Обрезать косу и бежать, мотаться по деревням, только не замуж, только не за старика-женоубийцу!»

И тут случилось то, что чуть охладило ее пыл. Ретео обернулся и что-то крикнул - слов девушка не разобрала. В тот же миг из кареты, держась прямо и с достоинством, вышел еще один человек. Незнакомец решительно закрыл дверцу кареты, прищемив ей конец своего темного плаща. Сделал шаг вперед, дернул застрявшую ткань и чеканно пошел в сторону дома.