От заката до рассвета
Шрифт:
Ведьмочка не сразу, но исполнила приказание.
— Докажи свою верность. Это единственное, что я тебя прошу. Тогда поговорим о Божене.
— Но…
— Никаких “но”! — с этими словами она влепила ей хлесткую пощечину. — Сначала дело, потом награда. Или можешь идти на поклон к опричнику. Но эти цепные псы тоже ничего не делают бесплатно.
Ведьмочка ошарашенно захлопала ресницами, залилась краской и опустила голову.
— Хватит, не заставляй нашего милого щеночка ждать! Ищите мазь. Дикий Гон вас тоже
Произнеся эти слова, Маришка забралась с ногами на спину Красотке, выпрямилась и соскочила вниз, широко расставив руки, словно ярмарочная гимнастка. Не успела сестра долететь до земли, как нечто быстрое подхватило ее на лету и смерчем унесло в небо. Игриш от неожиданности шлепнулся на пятую точку, подумав было что на сестру напали. Но нет — Маришка свободно летела по воздуху, обливаясь лунным светом, навстречу ледяному ветру и сияющему месяцу. Между ног у нее была зажата метла.
— Эй… — поднялся на ноги Игриш и подошел к Малунье, которая безуспешно пыталась сдержать рыдания.
— Чего тебе?
— Тебе не больно?
— Такая уж у меня, ведуньи, судьбинушка… — отозвалась она, растирая слезы по покрасневшему лицу. — Метлу еще нужно заслужить, говорят все они… а пока поноси эти мерзкие сапожищи. Видал?
— Ага, — опустил Игриш глаза вниз и уставился на ее сапоги. — Вижу.
— Все ноги себе уже износила — слышишь как ноют? — поднесла она подошву Игришу к лицу. Тот осторожно прислонился ухом, но он расслышал только свое сердце, которое учащенно билось у него в груди.
— Слышу, — соврал Игриш, чтобы не расстраивать ее еще больше. — Болит.
— Хорошо уж твоя подружка помогла мне немного передохнуть. Как ее звать-то?
— Красотка.
— Ага! Так и думала, — расплылась ведьмочка в довольной улыбке и повалилась на кобылу, сунув мокрое лицо той в гриву. — Красотка… А тебя как звать?
— Гриш.
— Очень приятно, Гриш, — слегка кивнула незнакомка, поблескивая влажными глазами. — Слушай, а как ты такой маленький и на такой здоровой кобыле катаешься? Не падаешь?
— Нет, — покраснел мальчик. — Она не моя, а моего… друга.
— Ух, ты! Так у тебя есть друг?
— Ага… но он никакой мне не друг. А так. Попутчик.
— Попутчик с такой хорошей лошадью — это всегда неплохо. Еще лучше, если у него есть настоящая метла.
— У него и метла есть. Вернее была.
— Не шутишь? — заинтересовалась ведьмочка. — Настоящая? Не из таких, с которыми всякие любительницы балуются?
— Ну… — задумался Игриш. Он был ни в зуб ногой, какие метлы считаются у нее настоящими, а какими любительскими. — Он меня как-то спас, сидя на метле, так что думаю настоящая.
— Уважаемо, — кивнула она. — Он колдун? Ведьмак?
— Вроде того…
— Интересные люди тебя окружают. Поедешь со мной?
— Куда?..
— Как куда? Тебе же нужна мазь? Вот.
— Нет… —
— Почему?
— Я… не знаю, где искать твою мазь.
— Почему это мою, глупый? — прыснула девушка. — Искать мазь нужно нам. Ты не знаешь, а я знаю.
— Эмм, — замялся Игриш. — Извини, но я всего лишь искал лошадь.
— Ага. Но ведь ты ее уже нашел, так ведь?
— Так.
— Нет, не так! — покачала она пальцем у него перед носом. — Вернее это я ее нашла, да? И привела к тебе, так?
— Ну, да…
— А раз так, то ты у меня в долгу.
— Послушай…
— Не хочу я ничего слушать! — наклонила она голову и хитро поглядела на стушевавшегося мальчишку. — Запрыгивай в седло и поехали. Мазь точно где-то здесь. Я ее нутром чую.
* * *
— Малаша, старая ты проплешина! — воскликнул Кречет, когда они подошли к шинке, которую еще добивало пламя. — Ты чего это с пленным удумала! Не можно так с пленным обращаться, не можно!
Сначала Каурай не понял, что такое сотворила Малаша с несчастным разбойником, но подойдя ближе, он увидел мертвое тело, измочаленное и разрубленное топором на несколько частей. Кому-то из казаков такое зрелище показалось чересчур резким — и он всласть проблевался.
— А шинку мою огню предавать можно разве? — только заметив казаков, бросилась к ним шинкарка с окровавленным топором в руке. — Кто мне теперь за хозяйство заплатит, а? Ты что ли, Кречет?!
От конюшни к тому моменту остались лишь несущие балки, но им стоять считанные мгновения. Пока казаки препирались с шинкаркой, конструкция покосилась и оглушительно рухнула, взметнув в горячий воздух гущу искр и пепла. Трактир оказался куда крепче, однако и ему скоро предстояло последовать за подругой.
— Ну ты… — грозил ей пальцем голова. — Скверная ты баба, Малашка! Скверная! А за шинку тебе пан воевода заплатит. Как узнает, сколько мы сегодня разбойничков пощелкали, так сразу расщедрится.
— Гляди, пан воевода расщедрится! Держи карман шире! — махала на него руками зареванная старуха. — Мне шинка от мужа досталась, а ему от деда с бабкой. Двести лет стояла шинка, Запустение пережила, ни единым бревнышком не покосилась, когда здесь шатранцы хозяйничали, и на тебе — пришла ватага Кречета горилки попить!
— Да че-ты разоралась, старая! — прикрикнул на нее пан Рогожа. — Избу сколотить дело-то нехитрое. Завтра как огонь погаснет — кликнешь мужичков, они тебе новую сколотят, получше прежней!
— Ага, спасибо, дурак. Забесплатно мне сделают, ага!
— Ну, это другой разговор, — смутился Рогожа. — Ты баба богатая, от тебя не убудет. Краем нальешь им горилки, чтоб было чем промочить горло.
— Дурень ты, — всхлипнула она и уткнулась лицом в передник. — Откуда ж я им горилки возьму?.. Так оно же все в огне и погибло, эх!