Отбор не приговор
Шрифт:
Чему так радовался Идрис, леди Шан Нейрин представить не могла, поэтому просто пихнула его локтем в бок:
— А если бы я отказалась? Одно заклинание покажет, что мы, кхм, вели себя культурно и в рамках приличий. Это заклятье все целители знают. И тревожные родители.
— Отказалась? — Идрис на секунду замер, как будто такая мысль не могла прийти ему в голову. — Скорее всего, тебя бы заставили. Понимаю, эльф с сомнительным придворным статусом не лучший вариант, но…
Он развел руками и замолчал. А до Лоты вдруг с ослепительной ясностью дошел оскорбительный факт:
— Лота? Ты как-то погрустнела.
Леди Шан Нейрин мгновенно взяла себя в руки и спокойно ответила:
— Ситуация давит. Но я рада за тебя, Идрис. Тебе не придется связывать свою жизнь с человеческой девицей. Это не очень приятно осознавать, но радует, что ты весьма умеренно презираешь людей и даже способен с нами относительно вежливо общаться.
Идрис нахмурился, подался вперед и сжал тонкие пальцы Лоты:
— Я сказал, что тебя бы заставили выйти за меня. Я не сказал, что им бы пришлось заставлять меня. Вся эта ситуация, окажись мы в Яблоневом Саду, стала бы идиотской, смешной и несколько позорной, особенно учитывая Отбор. К тому же ты приехала в Эльфхиир ради Повелителя, а не ради меня.
Ошеломленная резкой отповедью, Лотанари тем не менее была довольна ее смыслом. И, осознав точку зрения Идриса, поспешила его утешить:
— Я прибыла сюда ради своего отца — он хотел, чтобы я участвовала. Полагаю, что у них с милордом Ллиносом есть некие договоренности. За Повелителя мне не слишком хочется — я по-прежнему ничего о нем не знаю. Малая Корона не причина для такого серьезного поступка, как свадьба, — я по горло сыта обязанностями старшей принцессы Нериса. И мне не верится, что жизнь супруги Повелителя Эльфхиира сплошь мед с мармеладом.
Идрис молча смотрел на Лотанари, и та прекрасно понимала, что их разговор, скорее всего, станет известен милорду Ллиносу. Но ее это не смущало. Она не сказала ничего плохого и ничем никого не оскорбила.
— Когда закончится отбор, — отведя взгляд, сказала Лота, — у меня появится шанс, которого не было никогда. Шанс выйти замуж по любви. Я никогда и никого не любила, если мне начинал кто-то нравиться, то я сразу уничтожала все связи: личная жизнь принцессы — это государственное дело. Поэтому, чтобы не рвать душу, я не позволяла себе влюбляться. И после этого отбора я стану просто еще одной жительницей Эльфхиира.
— А если ты выиграешь отбор? — со странной интонацией спросил Идрис
— Значит, я выполню свой долг. Я очень… — Лота попыталась найти подходящее слово и была вынуждена использовать не лучший синоним: — Я хорошо дрессирована, Идрис. Если Повелитель решит посадить рядом с собой человеческую принцессу — значит, так тому и быть. Я, в общем-то, до сих пор не поверила в свою предполагаемую свободу.
Лота вздохнула и чуть слышно продолжила:
— Но я все же считаю, что милорд Ллинос на такое не пойдет. Я склонна согласиться, что в Отборе две фаворитки: Плетущая Путь и Ткущая Свет. И раз уж ты уверен, что Эйгра не желала нам смерти, то, быть может, не стоит слишком сильно возмущаться?
«Просто зажму кретинку в темном углу, — мстительно подумала Лотанари, — и крайне вежливо попрошу больше так не делать».
— И тебе не жаль Повелителя? — прищурившись, спросил Идрис. — Такую змею ему в постель положить хочешь.
— С чего бы мне его жалеть? Милорд Ллинос живет и здравствует ради процветания Эльфхиира и выбирать он будет не только сердцем, но и разумом. Если говорить грубо, то его жена должна быть сильной, породистой, воспитанной и поддающейся дрессуре. Из той же Эйгры дурь выбить несложно. Не в прямом смысле выбить, а просто показать, что она не пуп земли. В тот же Лесной Чертог устроить временную ссылку. И все, у Эльфхиира запредельно вежливая и добрая королева. Повелительница? В общем, жена Повелителя.
Идрис покачал головой и мягко заметил:
— Ты упускаешь из виду нашу продолжительность жизни. Эйгра уже не изменится, она может только спрятать свои худшие качества. А они все равно вылезут наружу. Потому милорд Ллинос будет слушать разум в последнюю очередь, он предпочтет выбрать сердцем. Так поступали все Повелители.
— А если выбранная им жена будет до крайности равнодушна к его теплому и благородному сердцу? — вскинула бровь Лота. — Эйтин не особенно-то жаждет примерять корону, у нее огромные планы на дальнейшую жизнь. Про меня говорить можно только в контексте юмора, а про остальных я ничего не знаю, но… Всякое же может быть?
С далекого берега подул ветер, и Лота поежилась, на что Идрис заметил:
— Скоро попробуем выбраться.
— Как будем выбираться? — тут же спросила принцесса. — Болтовня меня немного отвлекла, но я все же напугана этой водой.
— Быстро, четко и с паническими криками, — усмехнулся эльф и достал нож. — И для начала подразним эту тварь.
Он легко подхватился на ноги и полоснул лезвием себе по ладони. Подскочившая следом Лотанари обеспокоенно спросила:
— Ты уверен, что последнее необходимо?
— Абсолютно, — по-мальчишечьи улыбнулся эльф. — В юношестве, когда разум использовался мною не по делу, я уже бывал здесь. На спор. И выбрался.
— А между людьми и эльфами не так много разницы, — задумчиво произнесла Лотанари. — Доверюсь тебе полностью, Идрис.
— Я бы хотел услышать это еще раз, — усмехнулся эльф и добавил: — В другой ситуации.
— Не стану задавать глупых вопросов, — проворчала Лотанари.
Идрис только подмигнул ей и, щедро окропив клинок своей кровью, метнул его подальше от их каменного пятачка.
— Так ты выбросил наше единственное оружие, — ошарашенно выдохнула Лота. — Ты уверен, что используешь разум по делу?! А не продолжаешь… Мфн!
Не размениваясь на объяснения, эльф просто закинул принцессу себе на плечо и побежал… в воду?!
«Нет, он бежит по воде», — поправила сама себя Лотанари. Это были ее последние цензурные мысли, поскольку она заметила то, что эльф видел изначально, — тончайшие черные волосы, плавающие в озере. Именно из-за них вода выглядела такой неестественно гладкой и зеркальной.