Отбор невест для проклятого князя
Шрифт:
– Так чем же я помогу-то, милая моя!
– сочувственно всплеснула руками женщина.
– Мама просит вас рядом быть, - всхлипнула девчонка, вытирая ладонью льющиеся из глаз слезы.
– Идем.
Луша кивнула, и мы побежали вслед за девочкой.
– Кто эта Яринка?
– Племянница князя, дочь его единственной сестры, Мирославы.
– Что с девочкой?
– Черная смерть. Ой, не ласкова к нам судьба сегодня. Боюсь, еще одна ладья понадобиться.
– Сколько девочке?
– Шесть. В одну осень с княжной родилась.
– Что
– Объяснить сложно. Сейчас сама все увидишь. О Всевышний! И за что нам немилость твоя великая!
Мы поднялись на второй ярус терема и вошли в самые дальние в нем покои.
Картина предстала удручающая: в полутемной, завешанной плотными шторами комнате, пахло чем-то тошнотворно сладковатым, и булькающе хрипел ребенок. Лежавший на огромном ложе.
– Девочка моя! Смотри на меня! Смотри на меня, милая! Не уходи!
– в отчаянье умоляла мать, дергая дочку за руку.
Я обошла ложе и присела к девочке со свободной стороны.
Выглядел ребенок действительно ужасно. Очень худая. Глаза сильно впавшие, с огромными, черными кругами под ними. Губы, реально почти черные и кожа, посеревшая и высохшая. И так неприятно пахло тоже от нее, изо рта. Девочка словно гнила изнутри.
Закрыв глаза, сосредоточилась, чтобы посмотреть на тонкий мир девочки внутренним зрением и аж вздрогнула от увиденного.
Ее защитная оболочка, которая должна быть огромной и сияюще - радужной, была темно-серой, почти черной. Ее всю заполнила собой, живая, шевелящаяся плесень, она уничтожила уже все семь тонких тел девочки и доедала последнее, физическое. Не оставив уже практически не одного здорового органа. Все посерели и сжались как увядшие цветы. У девочки не было шансов выжить, за ней уже пришли ее ангелы, они безмолвно стояли у ее изголовья, готовые сопроводить душу в ее истинную обитель и только страдания матери не давали девочке отойти. Удерживали.
– Кто тебя послал? Откуда пришла?
– спросила мерзкое проявление, зная, что оно меня прекрасно слышит и понимает.
– Люди сами меня порождают, мне лишь с одного на другого скакать приходится, - тут же пришел в голову ответ.
– Скажи человеку слабее себя, чтоб ты сдох, пожелай того искренне, я и приду. Закреплюсь на тонком теле и буду расти, поедая его медленно, но неотвратимо.
– С кого ты пришла на ребенка? Кто проклял девочку?
– С матери ее перепрыгнула. Красивая больно княжна, да плодовитая. Муж на нее надышаться не может. Завистников много. Сама то сильная она, к ней не прилипнуть, а детки послабее будут.
Едва сущность договорила, тонкие тела вспыхнули ярким светом, и распались на тысячи ярких искорок, тут же собравшись в красивую искрящуюся птицу, с длинным и пышным хвостом. Душа, наконец, покинула измученное тело.
После того, как несчастная мать наревелась, и ее увели из покоев дочери в личные, отпаивать успокоительными отварами, я присев рядом и взяв ее дрожащие руки, отважилась спросить:
– Сколько у вас еще детей?
– Четверо, - ответила женщина, смотря остекленевшими глазами сквозь меня.
–
– Да, да. Хвала Всевышнему, да, - ответила рассеянно.
– Дозвольте мне посмотреть на них. Это важно!
– А ты кто такая?
– женщина встрепенулась, словно бы только сейчас увидела меня перед собой и испугалась даже.
– Ты мне не нравишься. У тебя глаза черные, - прошептала, пристально в меня вглядываясь. — Это ты забрала мою девочку?
– несчастная мать, до боли впилась в мою руку.
– Отвечай! Ты?! Ты за ней сюда пришла? Ведьма проклятая!
Обезумевшая от горя женщина, вскочила на ноги и совсем с неженской силой сжала своими руками мое горло.
Глава 31
– Успокойтесь, госпожа! Успокойтесь! Это моя племянница из Положья! У нее дар целительства по роду, от матери! Она помочь вам хочет!
– кричала Луша, пытаясь разжать руки княжны.
– Помощь моей дочери нужна была! Не можешь, да?! Не можешь!
– кричала княжна душа, и одновременно тряся меня.
– Госпожа, успокойтесь!
– кричали служанки, пытаясь оттащить от меня обезумевшую, но все без толку. Княжна сдавливала горло куда сильнее князя и чем сильнее ее оттаскивали, тем сильнее она сдавливала.
Я просто закрыла глаза и постаралась расслабиться.
О Всевышний! Дай вразумения этой несчастной.
– Митрий слег у нас!
– громко заявила одна из девушек. Три дня же с жаром лежит, не встает. И ноготочки посерели.
Меня отпустили мгновенно.
– И я об этом только сейчас узнаю?!
Несчастная девушка в мгновение рухнула на пол, от тяжелой пощечины княжны.
– Знахарей к нему приглашали?!
– спросила княжна уже на бегу в покои сына.
– Да, конечно! - торопливо ответил кто-то из девушек.
– Терентий ответил, что все это от волнений за княжну нашу.
– Терентий, Терентий! Этот старый хрен уже угробил мне одного ребенка! Второго не дам! Пошел вон!
– гаркнула княжна на худенького мужчину, дававшего еще вполне бодрому мальчику какое-то снадобье из ложки.
– Слушаюсь!
– мужчина спешно удалился, забрав все свои склянки, и не посмел даже глаз на нас поднять.
– Что случилось, Мамочка?
Светленький мальчишка лет четырех, судя по всему, крайне удивился поведению матери.
– Как ты себя чувствуешь, родной? Что, где болит? Расскажи маме!
– Зачастила женщина, осматривая ручки, ребенка, вертя его голову.
– Ничего не болит. Слабость только ни играть не могу, ни заниматься, и ножкам холодно все время.
– Ничего мой хороший! Ничего! Ты поправишься. Я обещаю!
– женщина обняла сына и расплакалась, уткнувшись в маленькое плечико.
– Яринка перешла, да?
– тихо спросил мальчик.
– Женщина лишь закивала, не в силах говорить.
– Ничего! Я буду молиться, чтобы она поскорее вернулась к нам новой сестренкой. Мы ведь ее так любили. Она обязательно вернется! Не грусти!
– Конечно, дорогой, конечно. Смотри его и делай все, что нужно!
– приказала мне женщина, прекратив обнимать сына.