Отбор под маской
Шрифт:
Оставалось всего два чистых листа. И Грета рискнула. Она переписала свой вопрос и получила ответ:
«Срезанные ногти дерра Торрина дали положительную реакцию на кислоту Доджера-Малько».
Последний лист и последний вопрос. И оставшиеся десять минут до ужина. Можно смело сказать, что любовное зелье было принято и насильником, и жертвой. Но остается смысловая вилка — было ли преступление против половой неприкосновенности или же это был сговор? Всего один шанс задать правильный вопрос.
«Было ли общение мэдчен Риваль и дерра Торрина дружеским или влюбленным после бала и после разбирательств?»
Написав все это, Грета поразилась сама себе — влюбленное общение. Гениально.
«Но я не писатель. Я просто будущий придворный менталист», — оправдала она сама себя.
«Мэдчен Риваль и дерр Торрин сочетались законным браком двенадцатого марта тысяча восемьсот пятнадцатого года от рождения Серой Богини. Союз был скреплен в магистрате, в присутствии семьи невесты».
Грета едва не взвыла от разочарования. Свадьба — не показатель. Его могли вынудить жениться, а после убить или искалечить на дуэли. Или сослать в Приграничье. Или даже отравить.
Время стремительно утекало. Грета быстро и каллиграфично привела все тезисы, указала на вероятную вилку событий — жертва или сообщница. И лаконично дописала, что для четкого, однозначного вывода недостаточно информации. Сидеть в библиотеке и гадать на воде она не собиралась. Так что, едва часы начали отбивать время, Грета собрала все свои бумаги и сложила их в конверт. Который явно был зачарован, потому что туда влезло абсолютно все.
«Не забыть вытащить рисунки», — пометила себе мэдчен Линдер и подошла к подруге.
— Давай зайдем в комнату? Хочу убрать кое-что кое-куда, — выразительно произнесла Грета.
Но Тирна ответить не успела. К ним подошел один из служителей библиотеки.
— На время ужина вы должны сдать бумаги, — сказал он.
— Но я закончила и не собираюсь возвращаться, — нахмурилась Грета.
— Тогда пройдите к вон той конторке и опечатайте бумаги.
— Хорошо.
Все было сделано очень быстро. И в журнале, куда мужчина записал ее имя, Грета увидела еще шестерых рано закончивших соискательниц. Одна умудрилась сдать бумаги на опечатку до обеда. Что ж, вот она, борьба за баллы.
— Знаешь, о чем я думаю? — спросила Тирна, когда они вышли из библиотеки.
— О чем?
— Да о том, что если бы не таинственная злодейка, то уже завтра кто-то бы паковал чемодан. Может, даже я. Потому что мне придется сидеть до самого отбоя, — скривилась Тирна.
Покосившись на подругу, мэдчен Линдер негромко сказала:
— Знаешь, я всегда считала, что порой для вынесения какого-либо решения просто недостаточно информации.
— Ой, да понятно. Вот мне и не… Ага. М-да, я тоже так думаю. Кхм.
На Тирну будто озарение снизошло. Но она сдержалась и не стала благодарить Грету вслух. Мало ли кто услышит?
За ужином мэдчен Линдер ела
Увы, ей от бабушки передалась нелюбовь к злоупотреблению обезболивающим зельем. Ведь к нему вырабатывается привыкание, а значит, нужно терпеть, пока есть силы.
Алистер Ферхара
Иногда ему казалось, что голова уже не болит. Что он потерял способность чувствовать боль. Правда, стоило только пошевелиться, как эта благостная иллюзия исчезала.
— Откуда у нас столько соискательниц? — с тщательно дозированным отчаянием вопросил благородный дерр.
— Хочу тебе напомнить, — хмыкнула мора Вирстим, — в целом было четыреста восемьдесят семь женщин, желавших сразиться за сладкую, придворную жизнь.
Алистер осуждающе покачал головой и тут же замер — виски прошило острой болью. А бумаг меньше не становилось. Он прочел всего восемь ответов и был весьма и весьма разочарован в девушках.
— Дорф, а в соискательнице Тирне пропадает писатель, — фыркнула мора Вирстим. — Это же целый любовный роман и… хм, неожиданный вывод. Правильный. Но если посмотреть на все ее выкладки — он противоречит всему.
— Найди ответ соискательницы Греты и сравни. Или я сам сравню.
Они начали активно перерывать конверты. Алистеру удалось найти бумаги Греты, но мора Вирстим ловко выхватила из-под его руки.
— Ты же не будешь драться со старой женщиной? — усмехнулась мора и вытащила сложенные вдвое листы. — Ничего себе. Ты только посмотри! И правильный ответ, и правильный вывод.
— Правильный ответ мы засчитывать не будем. — Ферхара перехватил листы у моры Вирстим. — Потому что она оставила два ответа. Нам на выбор.
— Но в совокупности с выводом — засчитаем, — тут же заупрямилась мора Вирстим. — Недостаточно информации, Алистер. Будь у нее больше фактов…
— Ты за нее как за родную вступаешься, — прищурился дерр Ферхара. — Так чем тебя рисунки заинтриговали? Кривоватая, хоть и не лишенная очарования мазня.
— Мазня — это кисточками. А тут графический рисунок. А смысл в том, что ее герои один в один похожи на настоящих. Точнее, на карикатуры настоящих. Вот, посмотри, у Риваль длинный нос — и нарисована с очень длинным носом. И все остальные тоже имеют узнаваемые детали внешности.
Нахмурившись, Алистер внимательней посмотрел на рисунки. И медленно кивнул:
— Может, она была при дворе? Видела их?
— Дейрдре Грета Линдер не была представлена королю. Она уехала в провинцию и не возвращалась оттуда. Это был скандал. — Мора Вирстим закатила глаза. — Но хоть понятно, почему все это произошло.
— Почему?
— Так она талантливая дурочка, — снисходительно произнесла мора. — Посмотри, она же постоянно что-то читает, не интересуется мужчинами и таскает с собой лису. Обычная колдунья, живущая ради знаний.