Отбор Василия Блаженного
Шрифт:
– Никак нет.
– У меня в комнате есть конфеты и чай. Правда, я весьма охоча до кафию. Целыми днями пила бы его, да больно зерна дорогие. Единственное приятное событие сегодня за завтраком.
Я только покривилась.
– Я благодарна Государю, что он нас такими разносолами балует, да я бы предпочла что-то более привычное и простое. Хотя у полкового лекаря были и похуже микстуры.
В ответ Луиза только рассмеялась.
– Интересно, в обед нас опять будут морить голодом? Я не слышала, чтобы Государь
– Нормальная каша.
– Бедная девочка. – пробормотала Луиза с такой жалостью глядя на меня, что мне стало стыдно. Но я не стала оправдываться, понимая, что станет еще хуже.
– Значит, служанки у тебя тоже нет? И другой одежды?
– Я верю в своего денщика. Думаю, он скоро вернется с победой. И вещи со служанкой уже, наверное, выехали. Батюшка совершенно точно позаботился об этом.
– А скоро прибудут?
– Через седьмицу уже, небось, будут.
– Мне нравится твой оптимистичный настрой! – одобрительно заметила новая подруга. – Ты рассчитываешь так долго на отборе пробыть! А какую ты будешь петь песню? И на каких инструментах играть?
Я приуныла. Играть я умела только в карты, да на батюшкиных нервах в детстве и нервах генерал-майора в последние пять лет. А вот рояли, арфы и все такое прошли мимо меня. Также, как и песни. Чувствую, что выгнать меня могут уже сегодня вечером.
– Не думаю, что Государыне так уж важно хорошо петь или музицировать. – уже не так уверено сказала я.
– Ты совершенно права. – согласилась Луиза, – думаю, Государь будет оценивать по каким-то своим критериям. Может быть, учтивость, внешняя красота или доброе сердце. Пожалуй, я подумаю над репертуаром. Вдруг попросят исполнить не одну песню, а две.
Я с ужасом подумала, что не знаю даже одной песни, которую могла бы исполнить.
– Прости, пойду готовиться. – мы сделали круг по парку и вновь вернулись к зданию. Так что мы с моей новой подругой простились, и она отправилась в общую гостиную, а я решила подняться к себе.
– Ваш благородь!
– Захар! Живой!
В гостиной сидел живой и здоровый денщик. Я, не скрывая чувств, радостно его обняла, так что тот только крякнул, но в ответ тоже похлопал меня по плечу.
– Все в порядке?
– Обижаете, ваш благородь! Конечно! Приказ выполнен. Лошади доставлены в конюшни, вещи я привез. Вон они лежат.
Денщик хитро улыбнулся а я с недоумением посмотрела на тюки в центре комнаты.
– По-моему, у нас не было столько вещей.
– А я в качестве контрибуции прихватил у старьевщика. Вот, новый мундир на вас достал. Примерьте, я на глаз брал, но должен подойти.
Помимо нового мундира в тюках отыскались и совсем уж странные вещи: новенькое покрывало с бахромой, набор хрустальных рюмок, подсвечник без свечей, пара свертков тряпок, коробка шоколадных конфет и новенький барабан.
– Уж
– Никак нет. Все добыто мной совершенно честно и справедливо.
Я постучала пальцем по барабану и покрутила в руках подсвечник.
– Ты ел? А то здесь еда по расписанию и завтрак уже прошел.
– Не извольте беспокоиться, я не пропаду. Наверняка, у слуг есть какие-то выходы на кухню. Это барышень будут воспитывать, а мы люди маленькие. За всеми не уследишь.
– То есть, подождем обед?
– Продовольствием я запасся тоже.
Захар гордо вытащил промасленный пакет, в котором оказался добрый шмат сала с чесноком и краюха хлеба. Я восхитилась:
– Чайку бы сообразить, и жизнь станет прекрасной.
– Сейчас все будет, ваш благородь, не извольте сомневаться. Пока новый мундир примерьте. А то ваш я смотрю, совсем негодный стал. Если надо, так я еще достану.
Я послушно удалилась в спальню и переоделась. Новый мундир сидел как на меня шитый. Я покрутилась у зеркала, отметила, что выгляжу гораздо лучше, чем вчера, практически прошли синяки под глазами и кожа лица уже так сильно не шелушилась.
– А гуталина у тебя нет?
– Как нет, ваш благородь, разумеется, есть! Но вы сами не марайтесь, оставьте мне сапоги я все сам сделаю.
Я прошлепала босыми ногами из комнаты и увидела, что мой денщик развил бурную деятельность по обеспечению нас продовольствием.
Захар гордо достал из вороха тряпок большую сковороду и связку дров. Поставил сковородку на пол, предварительно отогнув ковер, сложил в сковородку дрова, развел костер и стоило дровам немного прогореть, примостил походные кружки.
Вышла я к моменту, когда вода в кружках уже закипала. А Захар в это время пластал хлеб крупными кусками.
– У меня даже котелок есть. И крупа. Немного грибов сушеных, сало, хлеб свежий и мешок сухарей. На одних запасах можно будет пару седьмиц протянуть. А там выберусь на разведку, да еще добуду. Не впервой партизанить небось.
– Мародерствовать в Государевом дворце?
– Никак нет! Обеспечивать личный состав продовольствием. Но, может и не понадобится. Навряд ли отбор очень долго будет длиться. Как никак Государю надо страной руководить, а не невесту годами выбирать.
– Тут ты прав.
Я с удовольствием выпила ароматного чая и, хотя вполне наелась за завтраком, сжевала пару бутербродов. Сало с чесночком на мягком ноздреватом хлебе источало такие ароматы, что удержаться оказалось выше моих сил.
– На таком двойном питании скоро мундир перестанет застегиваться.
– Ерунда. – Отмахнулся Захар, так споро прибирая следы нашего пиршества, что через пару минут остался лишь легкий аромат костра. Да кружка в моей руке с остатками чая.
– Барышня Потапова, вас там доктор к себе кличет.