Отбор
Шрифт:
Конечно, она все ещё не могла бездельничать на работе, но по крайней мере нагрузки меньше давили на неё, и Настя стала менее напряженной. Дело, над которым она работала сейчас, шло к приятной и логичной развязке.
Отношениям с Димой она тоже не могла нарадоваться. Он был таким добрым, заботливым и внимательным. И у них был прекрасный секс.
Дима появился в её жизни чуть меньше года назад – летом 2020, когда ковидные ограничения сняли и на время показалось, что пандемия отступает. Они познакомились на вечеринке, которую собирала их бывшая
В университете они с Димой особо не общались, а тут вдруг заговорили, нашли много общего, выпили и утром обнаружили, что проснулись вместе.
Снеговая не ожидала, что это перерастет во что-то большее, но переросло. Когда осенью ковидные ограничения вернулись, они уже жили вместе, казалось, что так и должно быть.
Дима работал в юридическом департаменте крупной российской компании, производящей косметику и занимался договорной работой. Высокий, подтянутый блондин со светло-карими глазами, он любил заниматься спортом, смотреть «Юристы Бостона» и никогда не задерживался на работе. Его начальник чуть ли не силой выгонял всех из офиса в 18:00, чтобы показать, как отдел не справляется с нагрузкой и получить больше людей.
Дима почти всегда приезжал домой раньше Насти, готовил вкусный и полезный ужин и звал её Белоснежкой. Снеговая раньше была уверена, что против всех этих нежностей, милостей и прочей ванили. Но почему-то она таяла от его слов и обожала зарываться руками в его короткие светлые волосы.
Но не только отношения стали позитивным изменением в Настиной жизни за эти полтора года.
Она наконец смогла нормально общаться с мамой – без чувства неловкости и неравенства. Их сблизили общие тревоги, когда пришел ковид, а потом оказалось, что в целом им есть, о чем поговорить друг с другом.
Снеговая посещала психотерапевта. После дела Балоева ей поставили диагноз посттравматическое стрессовое расстройство. Но, к счастью, коронавирус не вернул её болезнь в активную фазу. Наоборот, когда мир катился в пропасть, ей вдруг стало спокойнее.
Ещё в карантин Настя занялась спортом – сначала сама, а потом вместе с Димой. Они бегали по утрам, ходили в зал, ей это нравилось. Нравилось, как все мысли и тревоги уходят, а на их место приходит концентрация на упражнениях. Нравилось, как её тело становится более сильным и подтянутым. Нравилось, как сидит на ней одежда, как Дима не может оторвать от неё взгляда.
Но спорт был не единственным её увлечением. Ещё в больнице, оправляясь от шока, она занялась рисованием. С тех пор она неплохо продвинулась. Купила себе графический планшет, смотрела видеоуроки и рисовала, когда была свободная минутка или чтобы отвлечься. Изображать людей она не любила, предпочитая натюрморты и пейзажи.
«Итак, у меня нет больших проблем на работе, хороший парень, восстановленные отношения с матерью, классное тело и отличное хобби»,– подвела итоги Настя.
«Почему же тогда я такая усталая? Почему мне так тяжело? Может, со здоровьем что-то не так?».
Снеговая решила, что ей нужно пройти медицинское
***
На работе она заварила себе крепкий черный чай и села составлять обвинительное заключение по своему последнему делу. Её небольшой кабинет почти не изменился. Это было приятно.
Она уже распечатала обвинительное заключение, когда в дверь постучали и, не дожидаясь разрешения, в кабинет заглянул её начальник Сергей Сергеевич Семин.
Невысокий, на пару сантиметров ниже Насти, пухлый, он казался заурядным чиновником за пятьдесят. Но она знала – Семин не просто занимает высокий пост. Он ещё и человек Брема. Как и она теперь.
В руках у Сергея Сергеевича была папка с делом.
– Доброе утро, Настя, как дело Лодкина? – спросил он.
– Как раз распечатала обвинительное заключение, сейчас отправлю на утверждение прокурору, – ответила Снеговая, внимательно глядя на собеседника своими проницательными серо-зелеными глазами. – А что?
– Хорошо, что ты уже на заключительной стадии, потому что у меня есть для тебя новое дело, – сказал Семин. – Двое полицейских из разных подразделений застрелили друг друга. Один погиб на месте, второй умер в больнице.
– Разве этим не занимается отдел по расследованию преступлений сотрудников правоохранительных органов? – удивилась Снеговая.
– Да, поэтому группу возглавит Михаил Фадеев, опытный следователь из этого отдела. А ты будешь ему во всем помогать.
Настя молчала. Она не понимала, что её больше удивляет – что ей поручили преступление, совсем не похожее на её профильные или что впервые за долгое время она не будет главной в своей следственной группе.
Сергей Сергеевич, впрочем, подумал о другом:
– Почему именно ты, объяснить довольно просто. Только один из полицейских стрелял из табельного оружия. Второй, который умер в больнице, стрелял из пистолета с глушителем. А это уже по твоей части.
Снеговая занималась расследованием убийств по найму.
– Поняла. А что с делом Лодкина? Если прокурор не утвердит обвинительное и вернет на доследование?
– Тогда передам Максимовой, чтобы она закончила. Но, я надеюсь, все утвердят.
– Да, и я.
– У тебя два часа на то, чтобы ознакомится с материалами дела. В 13:00 совещание группы, нужно, чтобы ты была уже в курсе.
– Принято.
***
Зал для совещаний тоже мало изменился за последнее время. Но изменился взгляд Насти на него. Во время пандемии чтобы снизить количество физических контактов часть совещаний перешла в онлайн. И теперь после этих неловких созвонов с постоянными перебоями связи унылые бежевые стены казались даже какими-то родными и уютными.
Во главе стола сидел лысый, худой, гладко выбритый мужчина среднего роста в форме Следственного Комитета. На вид ему было лет сорок пять. Это и был глава следственной группы.