Отброс аристократического общества
Шрифт:
Из дупла сочилась тьма.
Я оторвал от булки кусок и запустил прямо в дупло. Хлеб исчез, даже не долетев. Отлично, это именно то, что мне надо. Операцию «Накорми злобное дерево» объявляю открытой.
Я потратил больше часа, скормив этой сволочи весь свой запас хлебобулочных изделий. И знаете что? Ничего. Совсем. Скрипнув зубами, я совершил второй заход к пекарям и даже третий.
Хоть бы хны. Разве что тьмы стало сочиться уже поменьше.
– Итак, Рон, – произнёс граф Дерус, – что сегодня натворил
Рон выглядел озадаченным.
– Знаете, господин, – с замешательством произнёс он, – странные вещи творятся. Он ни вчера, ни сегодня не пил. Ни капли.
– Два дня трезвый? – изумился граф. – Чудеса.
– Это ещё не самое странное, – вздохнул Рон. – Он не устроил ещё ни одного дебоша, более того, общается исключительно вежливо, как и полагается дворянскому отпрыску. И знаете что? От этого только хуже. Вчера он зашёл в чайную, выпил чая, мило побеседовал с посетителями о поэзии, перепугав их, извините за грубость, до усрачки. Все знают, на что способен пьяный Кайл, но милый и трезвый…
– Неизвестность пугает больше всего, – философски изрёк граф. – Что ещё произошло?
– Он притащил в дом странного бродягу, от которого за версту веет Лесом Тьмы. Парень не промах, явно неплохо владеет боевыми навыками. Зачем он понадобился Кайлу совершенно не ясно.
– Ты спросил его об этом?
– Спросил, – ещё раз вздохнул Рон. – Тот сделал недоумённые глаза и поинтересовался: « А что, для добрых дел нужны какие-то основания»? Мне даже на это ответить нечего. И ещё. У меня складывается мнение, что парень внезапно сильно поумнел. Но и это ещё не всё. Вчера он купил повозку хлеба и ушёл с ней в трущобы.
– В трущобы?! – удивился граф. – Зачем?
– Мои люди побоялись пойти следом, – повинился Рон. – А вот ваш сын там чувствует себя как дома. Одной ходкой, кстати, не ограничилось. Он ходил туда трижды, и что-то мне подсказывает, что пойдёт ещё раз и завтра.
– Так, – помрачнел граф, – давай подытожим. Сын привёл в дом бойца из Тёмного Леса. Ходит в трущобы, кормит и вербует местную нищету. Иначе, зачем ему хлеб? И что мы имеем в итоге? Рон, тебе тоже это не нравится?
– Есть подозрение, хозяин, – мрачно произнёс дворецкий, – что ваш сын решил устроить восстание и скинуть вас, скажем так, с трона. Пока чернь устраивает беспорядки и отвлекает внимание, убийца из Леса Тьмы… Что будем делать?
– Нда, – задумался граф, – дела. Пока ничего делать не будем. Усиль наблюдение за Кайлом, нам надо точно знать его намерения. Вдруг мы ошибаемся?
– Будет исполнено, – склонился в поклоне старый Рон. – Но я предлагаю простое решение. В столице скоро праздник, отправим на него Кайла, и пока тот отсутствует, прочешем трущобы и избавимся от убийцы из Леса Тьмы.
– Превосходно! – просиял граф. – Именно так мы и поступим!
Солнце ещё не достигло зенита, а я уже был в трущобах у злополучного дерева.
– Братик, – услышал я знакомый голос, – а что ты делаешь
Дети. Куда бы вас дети? Цветы жизни хреновы, и сажать вас надо головками вниз. Я вздохнул, сосчитал до десяти, повернулся, улыбнулся, и протянул им два мешочка.
– Дети должны хорошо кушать, – произнёс я, – а то дедушка Мороз не принесёт вам подарки.
– А что такое… – занудела девчонка, но её прервал возглас брата.
– Тут мясо! И сыр! Сестра, смотри!
Тайная техника «отвлеки мелких спиногрызов куском мяса» отлично сработала. Дети напрочь забыли про меня переключив внимание на жратву, я же продолжил кидаться хлебом в ненасытное древо. Интересно, сколько же ходок мне придётся сделать, чтобы оно таки нажралось?
– Оууууу! Ы? – послышался звук из дупла.
Ну наконец-то! Хоть какая-то коммуникация. Я продолжил скармливать ненасытному дуплу булку за булкой. Звуки становились всё более членораздельными.
– Я голодна! – наконец разобрал я. – Принеси мне ещё еды!
– А я чем, по-твоему, тут занимаюсь? – возмутился я.
– О как хочется есть! – не унималось дерево.
Кажется я близок к успеху. В новелле это был ключевой момент, раз разговаривает, значит скоро насытится. Я докидал все булки и успокоил заволновавшееся дерево, что скоро вернусь с добавкой.
– Знаешь, – дерево разглагольствовало уже вполне членораздельно, когда я вернулся с новой порцией, – я ведь когда-то была жрицей. Как же давно это было! Тогда у нас не было хлеба.
– Даже так? – удивился я. – А что было?
– Лепёшки, – презрительно донеслось из дупла. – Грубые лепёшки из плохо перемолотых зёрен. Но этот хлеб! Он столь мягок и душист, его структура такая нежная, он тает во рту…
– А не в руках, – вклинился я.
– Что? – осеклось дерево. – При чём тут руки?
– Неважно, – я сунул в дупло новую буханку. – Ты кушай аккуратно, и смотри, не подавись.
– Я была жрицей, – снова повторило дерево, – и молила духов стихий, чтобы они даровали земле людей из мой деревни хороший урожай.
– И что, помогало? – поинтересовался я.
– Ну, – замялось дерево, – когда как. Иногда да, иногда не очень. Но самое мерзкое знаешь в чём? Знаешь, что я получала? За мою работу, за мои непрестанные моления, за то, что я провожала умерших в лучший мир? Они приносили мне какие-то объедки. Дурацкие лепёшки, горелую кашу… Видимо то, что сами не нужно было. Мне всегда хотелось есть.
Ну, понятно, стандартная ситуация. Кадавр, не удовлетворённый желудочно… Нет, не так. Дух с неудовлетворённым желанием, которое привязывает его к этому плану бытия. Слышал такое не раз.
– Один раз я им прямо заявила, – рассказывало дерево, – если они не принесут мне нормальной еды, я больше не стану молить духов. И знаешь, что они сделали?
– Что? – спросил я, уже зная ответ.
– Повесили меня на этом самом дереве! – возмутилось дерево.
– Вот паразиты! – гневно поддержал я.