Отброс

Секстон Мари

– Ему это так же не принесет никакой пользы.

– Может, и нет, но это может предотвратить повторение.
– Он не хотел спорить по этому поводу.
– Она уже может идти домой?

– Я бы хотел подержать ее здесь еще час или два, просто на всякий случай. У нее есть кто-нибудь, кто мог бы остаться с ней на ночь?

– Ее подруга сейчас там с мальчиком. Я уверен, что она останется, если понадобится.

– И я ничего не могу сказать, чтобы тебя отговорить?

– Я полагаю, ты мог бы позвонить Грею.

Они оба знали,

что он этого не сделает, потому что его маленькая домашняя клиника тоже была не совсем законной. Не то чтобы Грей не знал. Конечно, он знал, так же как и о не всегда законной работе Уоррена. Как и Фил, чопорный, строго соблюдающий правила больничный фармацевт, знал, что Чарли раздает нелегально приобретенные лекарства своим клиентам-негражданам. Но, несмотря на это, они были друзьями. Двое из них были по эту сторону закона, двое - по другую. Оставалось решить, на чьей стороне быть, и тут все становилось совсем туманным.

У них было одно простое соглашение: не создавать друг другу проблем. Чарли покачал головой и вздохнул.

– Я понимаю. Я не говорю, что это правильно, но я понимаю. Просто сделай мне одолжение?

– Какое?

– Смотри, чтобы тебя не поймали.

На поиски Робби ушло почти три часа, но Уоррен нашел его, попивавшим пиво с приятелем-полицейским в баре «Дыра в стене». Для целей Уоррена это место было слишком оживленным, но узкие грязные улочки района были как раз тем, что нужно. Он обошел квартал, пока не нашел машину Робби. Это дало ему возможность прикинуть маршрут, по которому Робби должен был отправиться, выйдя из бара.

Уоррен всегда держал в чемодане предметы первой необходимости. Перед тем как уйти от Чарли, он достал черную ветровку, дешевую вязаную шапочку и пару кожаных водительских перчаток. Он покупал их подержанными, когда только мог, всегда платил наличными, но никогда не покупал полный комплект одновременно. Если бы кто-нибудь порылся в его гараже, то нашел бы коробку, полную предметов, очень похожих на эти. Но ничего похожего в точности на них в точности не было.

Он надел ветровку и шляпу и положил перчатки в карманы куртки, пока они ему не понадобятся. Он припарковал машину в двух кварталах от бара. Затем вернулся к бару, нашел тихое местечко в тени здания на другой стороне улицы и стал ждать.

На улицах было тихо. Район был сугубо деловым. Жилых домов практически не было, и ничто не привлекало большого скопления людей, особенно в среду вечером. Мимо проходило всего несколько человек, по крайней мере, половина из них были бездомными.

Никто из них не удостоил Уоррена даже взглядом, за исключением женщин, которые, не сводя с него глаз, отошли на противоположную сторону тротуара, их шаги ускорялись по мере того, как они спешили прочь.

Технически, это могло бы быть весной, но едва ли.

Температура упала, но Уоррен этого почти не заметил. К восьми часам солнце скрылось за горами, и центр города с узкими улочками с односторонним движением был освещен только

мерцающими уличными фонарями и неоновыми вывесками в окнах баров.

Через несколько минут появился Робби. Уоррен тихо последовал за ним, на ходу натягивая перчатки.

У него было на примете одно место на их маршруте, но он должен был точно рассчитать время. В паху и подмышках у него защипало от прилива адреналина. Стук сердца отдавался в ушах. Уоррен пошевелил пальцами в перчатках, ускоряя шаг, желая оказаться сразу за Робби, когда тот будет пересекать темную аллею между двумя кирпичными зданиями.

Они были почти у цели. Уоррен огляделся, чтобы убедиться, что за ними никто не наблюдает.

Путь был свободен. В этом районе было недостаточно оживленного движения, чтобы привлечь проституток или наркоманов. Единственным человеком в поле зрения был бездомный, спавший на решетке в полуквартале от них.

Еще три шага.

Два.

Один.

Уоррен набросился на Робби и ударил его кулаком по почкам, одновременно другой рукой вталкивая его в переулок. Он толкнул его в тень мусорного контейнера, стараясь, чтобы мужчина не увидел его лица.

– Я полицейский, - сказал Робби.

– Я знаю.

Уоррен прижал Робби лицом к кирпичному зданию, используя весь вес своего тела, чтобы придавить мужчину, стараясь держать правую руку Робби заломленной за спину в качестве опоры. Еще один удар по почкам и еще один в живот. Этого было достаточно, чтобы на минуту выбить его из колеи. Затем Уоррен нанес настоящий урон.

Он сосредоточился на лице Робби, потому что именно это слизняк сделал с Шугар. Однако он был осторожен. Он мог убить его. Он легко мог проломить мужчине голову, сломать челюсть или оставить его истекать слюной до конца своих дней. Но это было бы опасно. Этого было бы достаточно, чтобы привлечь к нему все внимание полицейского управления Денвера.

Нет. Он не мог позволить ситуации слишком сильно выйти из-под контроля. Он должен был избить Робби ровно настолько, чтобы все, кто его видел, поняли, что ему надрали задницу, ровно настолько, чтобы все его друзья поняли, что он перешел дорогу не тому человеку, но не настолько, чтобы приятели-копы Робби захотели преследовать нападавшего. Кроме того, Робби бы тоже этого не хотел. Если копнуть поглубже, то можно обнаружить, что его собственные грехи лежат не так уж глубоко под поверхностью.

Так что Уоррен был безжалостен, но в то же время осторожен. Робби должен был суметь выдать это за ограбление или случайную драку в баре. Что-то, что не стоило расследовать, даже несмотря на то, что ему было стыдно оказаться на стороне проигравших в драке.

Наконец, когда колени Робби подогнулись и Уоррену пришлось поддержать его, он остановился. Он схватил мужчину за волосы и наклонился, чтобы прошептать ему на ухо.

– Если ты еще раз прикоснешься к ней, я превращу этот маленький инцидент в чертову вечеринку по случаю дня рождения.