Отброс
Шрифт:
– Полагаю.
– Он делает тебя счастливым?
Господи, он понятия не имел, как ответить на этот вопрос. Да, Тейлор делал его счастливым. Счастливее, чем он был за последние годы, конечно, но иногда это счастье казалось таким хрупким и мимолетным, что Уоррен просто не мог его вынести.
– Он лучше, чем я заслуживаю.
– Сомневаюсь.
– Уоррен, наконец, встретился взглядом со своим дядей. Он был удивлен мягкостью, которую увидел в его взгляде.
– Он рассказал тебе о Джеффе?
– Да. Женится в июне, да? Тебе нравится эта девушка?
Билл пожал плечами.
–
Уоррен рассмеялся.
– Значит, нет, она тебе не нравится?
Билл одарил его улыбкой.
– Мне не нравится, что она везет его в Айдахо.
Итак, они наконец-то подошли к истинной причине, по которой Билл хотел встретиться.
– Роджер и Грег уволились?
– Роджер занимается продажей подержанных автомобилей. Грег - менеджер в Home Depot.
– Он предпочел это работе электрика?
Билл пожал плечами и отвернулся.
– Это дает свои преимущества. Я не могу с этим конкурировать.
Принесли еду, и несколько минут они ели в тишине. Но на самом деле спор был неизбежен.
– Ты бы мне очень пригодился, Уоррен.
– В прошлый раз у нас ничего не получилось.
Билл кивнул, макая картошку фри в кетчуп.
– Верно. Но это было сто лет назад. Ты уже давно дома.
Конечно, он был прав. Уоррен вспомнил тот вечер, несколько недель назад, когда Тейлор спросил, смогут ли такие люди, как они, когда-нибудь получить нормальную работу и жить нормальной жизнью. Он подумал о том, каково это, работать с девяти до пяти. Даже с учетом нескольких экстренных вызовов по вечерам и выходным, это было бы на много световых лет больше, чем то количество часов, которое он отработал сейчас. Ему пришлось бы продлевать лицензию. Огромный пробел в его трудовой биографии мог бы усложнить ситуацию, но это не было бы невозможно. Единственное, что оставалось, это его личное отвращение к идее работать на Билла.
Все мужчины в его семье по материнской линии были электриками. Его мать работала у них офис-менеджером. Именно так она познакомилась с отцом Уоррена, который в то время был подмастерьем. Уоррен вырос на проводах и схемах, ваттах и усилителях. Но он также был воспитан на гневе и жестоком обращении, алкоголе и наркомании.
– Ты оставил ее там, - сказал Уоррен, не отрывая взгляда от своего недоеденного омлета.- Ты знал, что он делал, и даже не попытался ее оттуда вытащить.
Мгновение Билл молчал. Уоррен заставил себя поднять глаза. Чтобы встретиться взглядом со своим дядей.
– Ты действительно так думаешь?
– спросил Билл.
– Ты думаешь, мы не предлагали приехать за ней по крайней мере дважды в год? Ты думаешь, наша мать не умоляла ее уйти от него?
– Билл наклонился ближе и понизил голос.
– Я сам трижды подъезжал к Касперу и вступал с ним в перепалку, пытаясь освободить ее. И каждый раз она говорила мне, чтобы я уходил.
Уоррен пошатнулся, откидываясь на спинку стула, кофе и яйца, которые он съел, грозили вылиться наружу.
– Но почему?
– Все эти годы он в равной степени винил семью своей матери и самого себя. Услышать сейчас, спустя столько лет, что виноват был только он один, было почти невыносимо.
– Зачем ей оставаться с ним?
– Уоррен.
– Голос Билла был нежным. Он потянулся через стол и положил
– Я бы сделал все, чтобы спасти ее. Но ты, как никто другой, должен знать, что нельзя помочь человеку, который не хочет, чтобы ему помогали.
***
Даже после того, как обед закончился, Уоррен никак не мог осознать заявления Билла. В течение многих лет он удивлялся, почему никто не пытался помочь его матери. Теперь он поймал себя на том, что вспоминает неожиданные визиты Билла или его бабушки с дедушкой. Вспоминая времена, когда бабушка брала его с собой за мороженым, чтобы дедушка мог остаться и поговорить с его мамой. Он вспомнил, как они спорили шепотом, со слезами на глазах, как все взрослые внезапно замолкали и расплывались в фальшивых улыбках, когда он входил в комнату.
– Черт возьми!
– Уоррен хлопнул ладонью по рулю. Как он мог быть таким слепым и глупым?
Ответ был прост, потому что он хотел, чтобы кто-то разделил вину. Он не хотел верить, что все это свалилось на него.
Невозможно помочь человеку, который не хочет помочь себе сам.
Его мать никогда не курила, редко выпивала и, насколько Уоррен знал, никогда не принимала ни одного из многочисленных наркотиков, которые отец держал дома. И все же она осталась. Она пережила побои, пьяные драки и страх перед тем, что в дверь постучит полиция. Почему?
Потому что она любила его.
Это было ошеломляюще. Уоррен ненавидел своего отца, сколько себя помнил. Хотя каким-то поверхностным образом он понимал, что его мать, должно быть, любила его отца, ему никогда не приходило в голову, насколько сильной была эта любовь. Он думал о том, как когда-то любил Стюарта. Как сейчас любил Тейлора. Просто он почувствовал безнадежность, столкнувшись с силой этого чувства. Да, любовь заставляет людей совершать необъяснимые поступки. Уоррену было трудно представить, что он позволит кому-то так себя избивать. Он не мог до конца осознать любовь, которая превосходит такое насилие. Он подумал о Шугар и ее твердом убеждении, что Робби не был плохим парнем.
Правда заключалась в том, что Робби был плохим парнем, таким же, каким был отец Уоррена.
Но Шугар, очевидно, все равно любила его. Возможно, Билл был прав. Невозможно было помочь человеку, который не желал помогать себе сам.
Когда Уоррен приехал, в доме никого не было, а это означало, что Тейлор навещал Райли. Уоррен едва сдержался, чтобы не нахмуриться при этой мысли. Он обещал Тейлору, что будет более непредвзято относиться к Райли, но, по мнению Уоррена, все наркоманы одинаковы. Как и его мать, они не желали делать то, что должно было быть сделано. Это был только вопрос времени, когда Райли разобьет сердце Тейлора.
Он терпеть не мог сидеть дома, поэтому отправился в спортзал. После встречи с Тейлором он стал меньше заниматься физическими упражнениями, и пришло время вернуться к нормальной жизни. Каким бы классным ни был секс, он не мог компенсировать потерю силовой нагрузки, а талия его любимых джинсов начала обтягивать бока чуть больше, чем ему хотелось. Он пробежал две мили на беговой дорожке в спортзале, а затем еще час потренировался с нагрузками. К тому времени, как он принял душ, ему стало лучше. Измученным, но все же лучше.