Отброшенная в прошлое

Эмерсон Кэтти Линн

Адам взглянул на Лорен. Было похоже, что молодой человек на фотографиях не показался ей знакомым.

— Девушка, которую мы ищем, американка по фамилии Кендалл, миссис Харвуд. Лор…

— Лори, — закончила за него миссис Харвуд. — Лори Кендалл.

Ее тон говорил сам за себя. Она не только знала имя, она страстно ненавидела девушку с этим именем.

— Мы бы хотели узнать, что с ней сталось, — сказал Адам.

— Если она получила по заслугам, то сейчас она пребывает в аду!

— Так, значит,

она умерла, миссис Харвуд?

— Я очень на это надеюсь после всего того, что она сделала моему мальчику! Она не заслуживает жизни. Она убийца!

Даже Лорен, казалось, занервничала после этих обвинений. Но следующий вопрос задала Дженни Барнс.

— Что случилось с вашим сыном, миссис Харвуд?

Женщина съежилась у них на глазах, плечи ее поникли, глаза наполнились слезами. Ощупью она нашла салфетку и рухнула в глубокое кресло.

— Мой Джон был хорошим мальчиком. Спросите кого угодно. Из него должен был выйти толк. А потом появилась она.

— Если я правильно понял, американец по имени Роб Сетон был другом Джона? — спросил Адам, оставаясь на своем месте и делая знаки Лорен следовать его примеру.

— Другом? — резко возмутилась миссис Харвуд. — Другом? Он был вовсе не другом моему мальчику. Он только и делал, что сбивал его с пути!

— А эта Лори? — напомнила Дженни.

— Эта маленькая сучка соблазнила моего сына. После чего он уже не выносил ни одного плохого слова в ее адрес, даже когда, узнал, что она спит с другим парнем.

— С Робом?

— А разве я этого не сказала? Да, с Робом. Я спросила тогда у сына, как называются девушки, которые живут с двумя мужчинами? Она была шлюхой и ни кем иным.

— Она когда-нибудь приходила сюда? Встречались ли вы когда-нибудь с ней лицом к лицу?

— Да у нее не осталось бы лица, если бы Джон попытался привести ее в мой дом или если бы она ступила на порог моего дома после того, как он умер, — губы миссис Харвуд болезненно скривились. — Я бы ей глаза выцарапала!

— Но, может быть, фотографии, показывал ли вам Джон когда-нибудь ее фотографии?

Она покачала головой, затем наморщилась и отвернулась. В ее глазах была подозрительность, когда она подняла голосу и снова встретилась взглядом с Адамом.

— Но в чем дело, для чего вы меня о ней расспрашиваете?

— Но мы уже вам сказали, миссис Харвуд, — напомнила ей Дженни. — Мистер Райдер пытается выяснить, что произошло с мисс Кендалл за время ее пребывания в Лидсе. Вы одна из очень немногих, кто может помочь ему в этом. Не помните ли вы, где жила эта Лори?

— До или после того, как она убила моего сына? — Новая порция желчи в ее голосе взорвала темпераментного Адама.

— Джонатан Харвуд умер от передозировки наркотиков, миссис Харвуд. Расследование квалифицировало эту смерть как несчастный случай.

—

А кто заставил его принять этот яд, я вас спрашиваю? Лори Кендалл, вот кто. Она убедила его, что это был единственный путь доказать, что он настоящий мужчина.

Пока миссис Харвуд в очередной раз давала волю слезам, Адам взглянул на Лорен. Она, похоже, пережила эти новые откровения спокойно. Она просто убедила себя, что они обсуждают не ее прошлое.

Та легкость, с которой Лорен уходила в иллюзорный мир, беспокоила его не меньше, чем истерика Агнес Харвуд, хотя у матери умершего мальчика все-таки могло разыграться воображение. Стойкое убеждение, что «эти американцы» виноваты в смерти се сына, снимало часть вины с нее самой и часть ответственности с самого Джонатана. И в некоторой степени она даже была права. Роб и Лорен несомненно подтолкнули мальчика к самоубийству, и с моральной точки зрения их можно было обвинить в его смерти. Но по закону не было оснований арестовать ил.

Эти рассуждения повергли Адама в еще большее уныние. За годы работы в качестве офицера полиции он привык к возможности появления в ходе следствия самых неожиданных свидетельств и доказательств и к нахождению связи между ними. Это расследование было его полным поражением. Лорен, может быть, и была удовлетворена, сочиняя свои фантазии, а ему требовались конкретные доказательства. Как угодно и где угодно, он должен был найти подтверждение личности своей жены. Но даже доказательство того, что она не является Лорен Кендалл, он принял бы легче, чем ту безумную идею, которую выдвигала она сама. Ради ее душевного здоровья и спокойствия своего ума он должен был выяснить правду.

— А вы уверены в этих адресах? — спросила детектив Барнс, закончив писать в своем блокноте.

Адам понял, что за своими мыслями упустил продолжение так интересовавшего его разговора.

— Да, уверена, — ответила миссис Харвуд. — Если только вы сами чего-нибудь не напутали в своих записях. — Вызывающий взгляд сверкнул из-за очков. — Эти американцы чувствовали свою ответственность. Они попытались скрыться, переехав на другую квартиру. Но я выяснила, куда именно.

Дженни и Адам обменялись быстрыми взглядами, прежде чем молодой констебль спросила:

— Так вы встречались с ними, миссис Харвуд? Видели ли вы Лорен Кендалл в этой ее второй квартире?

Горький тон Агнес Харвуд больно резанул ей слух.

— Они снова улизнули от меня. Они боялись меня и правильно делали.

— Почему, миссис Харвуд? — спросила Дженни голосом, полным сострадания.

Женщина посмотрела на свои сложенные на коленях руки.

— Я могла причинить им много неприятностей, — пробормотала она. — И они это знали. У них все еще были наркотики, и я могла на них донести.