Отчаянный холостяк
Шрифт:
Джошуа украдкой посмотрел на позолоченный ствол маленького пистолета и резную слоновую кость на рукоятке.
– Поверьте мне: я найду, где его спрятать. – Конечно, спрячет! Только бы взять его в руки! – Хотя он кажется очень ценной вещью, ваша светлость, чтобы использовать его как простое оружие.
– Только в прошлом месяце я заплатил за него двести фунтов стерлингов.
Черт побери! Джошуа получал столько за пять лет работы в поместье.
Торнсток протянул ему пистолет.
– Я думаю, что могу доверить
Джошуа следовало бы отказаться от такого дорогого пистолета. Бог знает, как эта чертова штуковина покажет себя в деле. Вполне может оказаться скорее украшением, чем полезной вещью. Но он не мог устоять перед этой красотой.
– Я сделаю все от меня зависящее, чтобы вернуть его в целости и сохранности, – пообещал он, беря пистолет.
Торнсток приподнял бровь.
– Вы можете оставить его себе в качестве оплаты за охрану моей сестры… если ее вернете в целости и сохранности.
Джошуа все еще не пришел в себя от невероятно щедрого предложения, когда леди Гвин высокомерно заметила:
– Я – не пистолет, Торн. И я тебе не принадлежу, чтобы вручать меня майору, как какой-нибудь груз для транспортировки.
– Очень жаль, – проворчал герцог. – Может, ему удастся держать тебя в узде.
Это Джошуа делать не собирался за все украшенные золотом и слоновой костью пистолеты в Англии.
Леди Гвин в эту минуту гневно смотрела на брата-близнеца. Глаза у нее сверкали.
– И ты еще удивляешься, почему у тебя возникает столько проблем с приличными женщинами.
– У меня все прекрасно получается с приличными замужними женщинами, – спокойно ответил Торнсток. – Меня сводят с ума незамужние, которые хотят надеть на меня кандалы.
– Значит, мы закончили обсуждение того, как управляться со мной в Лондоне? Непристойное и неподобающее, должна сказать, – язвительно заметила леди Гвин.
Герцог легко улыбнулся:
– Я очень сомневаюсь, что найдется много мужчин, способных с тобой «управляться», liebchen. Я лично даже не стал бы пытаться.
– Отлично. Потому что, если попытаешься, я тебе твои яйца вручу в коробочке.
Черт побери, да даже Беатрис так никогда не выражалась. У леди Гвин был очень острый язычок, и Джошуа был бы не прочь попробовать его вкус, а также рот…
«Даже не думай об этом! Это значит создавать себе большие проблемы».
– Нужно упомянуть только еще один момент, Вулф, – продолжал Торнсток. – Вы не должны говорить маме, почему отправляетесь с нами.
– Хотя я очень не люблю соглашаться со своим братом ни по одному вопросу, в этом он прав. – Леди Гвин выглядела подавленной. – Мама начнет очень сильно беспокоиться, если узнает, что моя… мое… э-э-э… будущее находится под угрозой. А она и так ослабла после смерти нашего отчима…
Джошуа прищурился и переводил взгляд с брата на сестру и обратно,
– Так что я должен ей говорить? – раздраженно спросил он. – Она посчитает странным мой беспричинный отъезд из поместья. Я же здесь работаю.
– Скажите ей, что хотите увидеть Беа, – предложила леди Гвин и тут же покраснела. – Я имела в виду Беатрис. Скажите маме, что хотите присутствовать на балу, где вашу сестру будут представлять как герцогиню, новую жену Грея. – Леди Гвин хлопнула в ладоши. – Да, это подойдет идеально! Мама очень обрадуется.
– Но Беатрис посчитает это подозрительным, – проворчал Джошуа. – Она знает, что я терпеть не могу толпы людей.
И его сестра также знала почему.
– С вашей сестрой я сама разберусь, – улыбка леди Гвин стала дерзкой. – Я ей опишу, как вы тут без нее страдали со времени ее отъезда, вам было ужасно одиноко во вдовьем домике, где должна жить вдовствующая герцогиня, и что вы просто должны были увидеть ее в минуты ее триумфа, когда она предстанет во всей красе.
Джошуа с подозрением посмотрел на леди Гвин.
– Беатрис рассмеется вам в лицо, если вы начнете толкать перед ней такие речи. Она гораздо лучше меня знает.
Хотя ему на самом деле было одиноко и он скучал по сестре, но он не собирался признаваться в этом высокомерной даме. Да и Беатрис тоже.
– О, хорошо. Мне придется придумать какое-то более достойное для мужчины оправдание, что-нибудь мужественное, – дразнящим тоном сказала леди Гвин, потом улыбка у нее исчезла. – Не может быть, чтобы мужчина скучал по своей сестре. Боже упаси! Правда, Торн?
Торнсток сурово посмотрел на нее.
– Следи за языком, мегера. Я не хочу, чтобы Вулф отказался от работы, даже не приступив к ней.
– И на этой ноте, как я считаю, я должна вас покинуть, – холодно произнесла леди Гвин. – Мне нужно собирать вещи, а майору, несомненно, надо решить вопросы со слугами, которые работают под его началом, и Шериданом. – Она повернулась к Джошуа: – И, майор Вулф, если не возражаете, я хотела бы кое-что обсудить с вами с глазу на глаз перед тем, как вы отправитесь во вдовий домик.
Он резко кивнул и последовал за ней в коридор.
– Сюда, – показала Гвин, заглянув в голубую гостиную, потом завела его внутрь и закрыла дверь.
Он остановился на пороге.
– Мне кажется, что правила приличия не допускают такой интимности, ваша светлость.
– Чепуха! Это только на минутку. Я не хочу, чтобы мой брат вмешивался в наш разговор. Он и так уже сильно вмешался. – Она приподняла свою красивую бровь. – Кстати, когда вы так произносите «ваша светлость», обращение звучит очень саркастически.