Отчаянный шаг
Шрифт:
— Как пожелаете, милорд. Увы, эти беспечные мгновения веселости сейчас закончатся, ибо леди неотвратимо приближается. Что прикажете? Должен ли я подвергнуть себя кровавой и неприятной смерти под копытами лошадей, или же вы предпочтете пострадать от жестокой судьбы джентльмена вашей знатности и благородства и поприветствуете миссис Бентон?
Дэр, как всегда, проигнорировал сарказм, буквально сочившийся из уст Бэтсфоума, и посмотрел на мостовую, где экипаж леди как раз замедлял ход, чтобы остановиться прямо рядом с графом. Дэр расправил плечи и приготовился к неизбежному.
— Прибережем
— Вы рыцарь до самых кончиков аристократических пальцев на ногах, милорд, — пробормотал Бэтсфоум, подобострастно кланяясь. — Я отойду с мостовой и шагну прямо в кучу вонючего, отвратительного мусора и навоза тяжелобольной лошади, лишь бы не испортить впечатления от улыбки вашего сиятельства и не замарать вас своим недостойным присутствием.
Дэр в который раз подумал, что же он такого сделал, что заслужил Бэтсфоума, но быстро отвлекся от размышлений о своих великих грехах, глядя на разворачивающуюся перед ним сцену. Едва розовый фаэтон замедлил ход, как его обогнал двухколесный красно-черный экипаж и, ловко подрезав фаэтон, к великому смятению его кучера и седоков, резко остановился прямо у носков сверкающих высоких сапог Дэра.
— Вы когда-нибудь слышали от леди подобные выражения? — спросили Дэра из двуколки, и из-под полей хорошенькой шляпки на него сверкнули василькового цвета глаза. — Глядя на ее поведение, скажешь, что она явилась сюда прямо из публичного дома! Как по-вашему, что она имела в виду, заявив, что я не лучше овцы в кружевах?
Дэр хорошенько всмотрелся в лицо, прикрытое широкими полями голубой шляпки, и растерялся.
— Вы! — зашипел он. — Вы же в Италии! Вы сбежали с каким-то сладкоречивым сынком итальянского графа, разве нет?
— Он умер. Я вернулась. — Шарлотта продемонстрировала ему свои ямочки и обернулась. — Миссис Бентон, я решительно возражаю против вашей манеры наезжать людям на пятки. Это в высшей степени грубо, к тому же ваши лошади дурно воспитаны и, похоже, решили пообедать париком дворецкого моей кузины. Будьте любезны, уберите их от нас.
— Кротч [1] ! — взревел Дэр, заметив фигуру дворецкого, тот вцепился в сиденье и пытался отбиться от двух лошадей, и в самом деле собравшихся подзакусить его париком. С подозрением прищурившись, граф переводил взгляд с Шарлотты на дворецкого и обратно, гадая, почему при виде очаровательной блондинки его охватили дурные предчувствия.
1
Игра слов. Дворецкого зовут Кроуч, но Дэр, обмолвившись, называет его Кротч (англ. crotch— пах).
— Право же, милорд, разве это прилично? — пробормотала Шарлотта, обмахиваясь веером и принимая вид оскорбленной невинности, к ее сожалению, довольно далекий от истины.
— Прилично что? — спросил Дэр, пятясь от лошадей миссис Бентон, которые, подзакусив париком, обернули к нему свои испачканные белой пудрой морды.
— Говорить о гениталиях.
Граф вытаращил глаза, ощущая себя щепкой, беспомощно
— Что за чертовщину вы несете?
— Гениталии. Вы сами затронули эту тему, милорд, поэтому не нужно так удивленно смотреть на меня. Я леди. Я бы в жизни не подошла к джентльмену и не вступила бы с ним в беседу о гениталиях. Нет, это не совсем правда, при определенных обстоятельствах я могла бы, но для этого он первым должен начать эту тему, вот как вы, милорд.
— Да я ничего подобного не упоминал! — рявкнул Дэр. Это ложное обвинение взбесило его сверх всякой меры.
Он? Обсуждать гениталии? С леди? Дэр оглянулся, чтобы проверить, слышал ли Бэтсфоум столь возмутительную клевету, но тот был полностью погружен в обсуждение тонкостей полевых ампутаций с этим пиратом Кротчем, у которого крюк вместо кисти, с тем, кого лорд Уэссекс держит в качестве дворецкого, а заодно и головореза на побегушках.
— Да, именно это вы и сделали! — воскликнула Шарлотта и повернулась на сиденье. — Разве не он первым затронул эту тему, миссис Бентон? Гениталии?
Дэр проигнорировал вовсе не подобающие леди замечания, со все возрастающей ядовитостью вылетающие из розового фаэтона. Он сосредоточился на том, чтобы как-то выбраться из этого обернувшегося кошмаром утра.
— И слова не сказал про ваши гениталии…
— Надеюсь! — гневно раздувая ноздри, перебила его Шарлотта и разгладила платье. — Мои гениталии — это мое личное дело, сэр, и они определенно не имеют к вам никакого отношения, как бы вы ни старались приплести их к обычной вежливой беседе. То есть не имеют никакого отношения сейчас, что, собственно, и приводит меня к вопросу, который я хотела с вами обсудить.
У Дэра начинала кружиться голова. Он поморгал, потряс головой и попытался придумать безопасную тему для разговора, но у него ничего не получилось.
— Что Кротч… — начал он, махнув рукой в сторону обоих дворецких.
— Вот видите, опять! — воскликнула Шарлотта, прикрыв веером самодовольную улыбку.
На минутку Дэру ужасно захотелось задушить Шарлотту, но он все же решил, что не стоит из-за нее попадать на виселицу.
— Я говорил про Кротча. Про Кротча! Про Кротча, дворецкого! Его уж точно ни с кем не спутаешь, потому что у него этот ужасный крюк вместо руки и шрам от брови до подбородка. Дворецкий Уэссекса! Головорез Кротч!
— Я знаю, кто он такой. — Улыбка Шарлотты стала довольно натянутой. — Но его зовут Кроуч, Аласдэр, а не Кротч.
Дэр с подозрением прищурился.
— Разве?
– Да.
— Вы уверены?
Шарлотта мгновение подумала.
— В общем, да. Я могла, конечно, не расслышать Джиллиан… нет, я уверена, что он Кроуч. Вряд ли слугу назовут в честь интимных мест человека.
— Ага. Ну ладно.
— Вот именно. Раз уж мы это выяснили, теперь вы можете попросить у меня прощения за то, что публично обсуждали мои гениталии. Даже если вы их столь сильно вожделеете, я не готова к тому, чтобы речь о них не сходила с уст всех и каждого, даже с ваших, хотя, если бы вы… впрочем, об этом в свое время. А пока можете попросить прощения.