Отчаянный шантаж
Шрифт:
– Мы были слишком взрослыми для качелей, но у нас всегда была собака, и мы вечно гоняли мяч или тузили друг друга. Это наш дом, – сказал Филип.
– Ваш дом? – Самые противоречивые чувства нахлынули на нее.
– Мы вернемся лозже, и ты сможешь познакомиться со всей семьей.
Сибил прикрыла глаза и постаралась подавить чувство вины, похожее на маленькое, мерзкое животное.
– Чудесно.
Филип точно знал, где проведет этот день. А единенная бухточка в тени нависших над ласково плещущейся
Вскоре они бросили якорь, и Сибил с любопытством огляделась.
– Теперь мне ясно, насколько скудны мои знания об этом районе.
– Что? – переспросил Фил, доставая из большого ящика-холодильника бутылку вина.
– Здесь полно сюрпризов.
– Приятных, надеюсь.
– Очень приятных. – Сибил улыбнулась и приподняла брови, увидев этикетку на бутылке – «Сансер»! – Очень-очень приятных.
– Я подумал, что ты по достоинству оценишь это вино.
– Ты проницателен.
– Еще как проницателен. – Фил нашел в плетеной корзине два бокала и наполнил их. – За приятные сюрпризы!
– Они еще не закончились?
Фил поднес к губам ее руку, поцеловал пальцы.
– Мы едва начали. – Отставив бокал, он расстелил на палубе белую скатерть. – Стол готов.
Искренне наслаждаясь происходящим, Сибил села на палубу, прикрыла от слепящего солнца глаза ладонью и улыбнулась ему.
– Какое сегодня фирменное блюдо?
– На закуску потрясающий паштет.
Филип открыл маленький пластмассовый контейнер и коробку с пшеничными крекерами, намазал один крекер паштетом и поднес к ее рту. Сибил откусила кусочек, довольно хмыкнула и кивнула:
– Потрясающие.
– А затем крабовый салат «а-ля Куин».
– Неужели ты приготовил его своими собственными руками?
– Естественно. – Фил ухмыльнулся. – Я потрясающий повар.
– Подведем итог: мужчина стряпает, прекрасно разбирается в винах и одежде, умеет создать приятную атмосферу… – Сибил откусила еще один кусочек, глотнула вина и расслабилась: переговоры, обсуждения – ее родная стихия. – Похоже, ты завидный жених, Куин.
– А вы в этом сомневались, доктор Гриффин? Она рассмеялась.
– И как часто какая-нибудь удачливая женщина пробует здесь салат «а-ля Куин»?
– Если честно, последний раз я был здесь с женщиной, когда приезжал на летние каникулы перед вторым курсом. Тогда это было довольно приличное шабли, охлажденные креветки и Мариан Тиздейл.
– Полагаю, я должна чувствовать себя польщенной.
– Не знаю. Мариан была очень пылкой. – Филип сверкнул своей лучезарной улыбкой. – Однако, будучи неопытным и недальновидным, я бросил ее ради слушательницы подготовительных курсов медицинского колледжа. Может, меня оправдывает то, что у нее были огромные карие глаза, и она очень сексуально шепелявила.
– Действительно, перед шепелявостью не устоит ни один мужчина, – с серьезным видом кивнула
– Настолько, что вышла замуж за водопроводчика из Принцесс-Анн и родила ему двоих детей, но я-то знаю, что втайне она все еще тоскует по мне.
Сибил засмеялась и протянула Филу крекер.
– Ты мне нравишься.
– Ты мне тоже нравишься. – Он ухватил ее за запястье и не отпускал, откусывая по кусочку протянутый крекер. – А ты ведь не шепелявишь.
Филип покончил с крекером. Теперь его зубы уже покусывали кончики ее пальцев, и каждое прикосновение отдавалось где-то в глубине ее тела.
– Ты очень ловок.
– Ты очень хорошенькая.
– Спасибо за комплимент, но должна предупредить, что, несмотря на твою лесть, и ловкость, и несомненную привлекательность, я не собираюсь сдаваться. Ты меня не соблазнишь.
– Помнишь поговорку? «Благими намерениями вымощена дорога в ад».
– И все же я не отступлю от своих принципов. Я наслаждаюсь твоей компанией, однако прекрасно знаю таких, как ты. – Сибил улыбнулась. – Лет сто назад в голову пришло бы слово «повеса».
– Мне это не показалось бы оскорблением, – заметил Филип после недолгих размышлений.
– Я и не собиралась тебя оскорблять. Повесы неизменно очаровательны и очень редко бывают серьезны.
– Тогда я подхожу под эту категорию. Кое в чем я очень серьезен.
– Хорошо. Давай зайдем с другой стороны. – Сибил заглянула в ящик-холодильник и вытащила еще один пластмассовый контейнер. – Ты когда-нибудь был женат?
– Нет.
– Помолвлен? – спросила Сибил, открыв контейнер и обнаружив в нем аппетитный на вид крабовый салат.
– Нет.
– Жил с какой-нибудь женщиной длительное время, скажем, месяцев шесть или больше?
Пожав плечами, Филип достал из корзины тарелки, передал Сибил голубую льняную салфетку.
– Нет.
– Итак, у нас достаточно фактов, чтобы сделать вывод: ты не серьезен в отношениях с женщинами.
– Или мы можем предположить, что я еще не встретил женщину, с которой хотел бы завязать серьезные отношения.
– Можем. Однако… – Сибил прищурилась. – Сколько тебе лет? Тридцать?
– Тридцать один.
Филип разложил салат по тарелкам, положил на каждую большой ломоть, отрезанный от длинного батона.
– Тридцать один. К этому возрасту типичный мужчина нашего круга имеет за плечами по меньшей мере один длительный серьезный роман.
– Не люблю быть типичным. Оливки?
– Да, спасибо. Быть типичным не так уж плохо. Все подчиняются своим определенным правилам Даже бунтари.
Филип с удовольствием смотрел на нее, слушал ее.
– Неужели, доктор Гриффин?
– Именно так. Даже члены уличных банд, враждующих в городских трущобах, подчиняются определенным правилам. У них есть свои законы, эмблемы, свой «кодекс чести», наконец. В этом отношении они не так уж сильно отличаются, например, от членов городского совета.