Отчет Брэдбери
Шрифт:
— Это — Рэй. Рэй — мой друг. И твой друг тоже.
Вы ожидаете, что следующим жестом она указала на него и произнесла его имя, но она этого не сделала.
— Когда ты был у меня, — сказала она, — ты находился в Айове. Там я живу. Это далеко отсюда. В другой стране, она называется Америка. Ты проделал долгий путь.
Она встала.
— Иди сюда, со мной, — предложила она ему.
Она взяла его за руку и заставила встать.
Я в первый раз увидел Алана в полный рост. Он был больше, чем я ожидал. На его предплечьях выделялись
Я никогда не был легким, свободным или спортивным. Во всех видах спорта, кроме бейсбола и боулинга, я вечно был хуже всех. Мой отец, который почти всегда подбадривал меня, говорил, что я бегаю как Граучо Маркс. [9] Я не понимал, что это означает. Позже учитель физкультуры говорил, что я бегаю так, словно мне в пятки вбили гвозди. Школьный футбольный тренер заявил, что во мне отсутствует стержень. Но Алан, похоже, обладал способностями к любому виду спорта.
9
Американский комедийный киноактер, один из квинтета «Братья Маркс».
Анна подвела его к окну справа от кресла.
— Посмотри сюда, — сказала она.
Алан послушно выглянул в окно вместе с ней.
— Это — Оттава. Сейчас ты в Оттаве. Оттава — город в стране под названием Канада. Это хорошее место. Ты здесь в безопасности. Мы теперь с тобой.
Трудно сказать, понял ли он что-нибудь.
Стоя у окна, Анна продолжала:
— Вон там, внизу — огород. Те два человека живут здесь. Они выращивают овощи. Помидоры. Фасоль. Морковку. Кабачки. Всякие вкусные вещи.
Он продолжал смотреть в окно, переминаясь с ноги на ногу.
— Может, ты работал на огороде?
Он не ответил.
— Ты ешь овощи, я знаю, — сказала Анна.
Она тронула его за руку.
— Как тебя зовут? — спросила она. — Назовешь мне свое имя?
Он не ответил.
— У тебя есть имя?
Снова молчание.
— Как же нам тебя называть?
Она проговорила это с надеждой, потом беспомощно взглянула на меня. Я пожал плечами. Она улыбнулась ему и легонько сжала его руку:
— Не волнуйся, милый. Мы что-нибудь придумаем.
Она оставила его у окна и подошла ко мне.
— Мне ужасно не нравится, как я с ним разговариваю. Звучит так снисходительно. Неудивительно, что он не отвечает. Это ниже его уровня.
— Думаешь? — усомнился я.
— Уверена, — кивнула она.
— Ну, у тебя все равно получается лучше, чем у меня.
— Но что дальше? Он здесь. Мы здесь. Что нам теперь делать? С чего начать? Как провести следующие пять минут? Следующий час?
— Ты меня озадачила, — сказал я, хотя вопрос о том,
— Хочешь посмотреть свою комнату? — спросила она Алана. — Пойдем посмотрим твою комнату.
Алан стоял на месте, спиной к нам.
— Идем, — позвала она. — Я покажу тебе, где ты будешь спать. Посмотрим на твою кровать.
Он не шевельнулся.
— Почему бы тебе не переодеться? — предложила она. — Давай? У тебя есть одежда?
Он стоял, словно окаменел.
— Ладно, я пойду посмотрю твою спальню.
Она вышла из гостиной и направилась по коридору.
Алан отвернулся от окна. Он выглядел несчастным.
— Подожди, — окликнул я Анну. — Думаешь, мне надо остаться с ним?
— Я надеялась, он пойдет за мной, — ответила она из коридора.
— Он не пошел, — сказал я.
Она вернулась в комнату.
— Идем.
У нее был умоляющий голос.
— Иди, — сказал я клону. — Скорее.
Он не обратил на меня никакого внимания.
— Пожалуйста, — попросила Анна. — Прошу тебя, идем со мной.
Не знаю, была ли какая-то связь между тем, как она попросила, и его согласием, но на этот раз он пошел с ней. Я стоял чуть в стороне, но он, проходя мимо, толкнул меня плечом. Ощущение было такое, будто меня ударили в грудь тяжелым набивным мячом. Я пошатнулся. У меня перехватило дыхание, я сделал шаг назад, чтобы удержаться на ногах. Когда я сумел выдавить: «Эй, осторожнее!», Алана уже не было в комнате.
Я подошел к окну. В огороде за кирпичной оградой две женщины согнулись над грядкой. На вид они были ровесницами, лет под семьдесят, и, скорее всего, сестрами. На одной из них была широкополая соломенная шляпа, на другой — красный козырек. Обе одеты в шорты и футболки, у обеих на руках садовые рукавицы. Я наблюдал за ними, пока Анна и Алан осматривали спальню, которую нам с ним предстояло делить, что в данный момент казалось зловещей перспективой. Одной из многих. Эти две женщины выглядели так счастливо и мирно. Мне хотелось открыть окно и позвать их. Рассказать им, что здесь происходит. Мне никогда не нравилось копаться в земле — слишком много насекомых, слишком много грязи. Я предоставлял заниматься этим Саре, и она вдохновенно работала в саду. Но сейчас я предпочел бы спуститься в огород к этим двум старым счастливым сестрам, занятым обычным делом под дневным солнцем, наедине с насекомыми и канадской грязью.
Анна вернулась в комнату, Алан держался около нее. Он выглядел довольным. Она несла коричневый бумажный пакет из магазина.
— Это вся его одежда, — объявила она. — Ему нужно все. Белье, носки, рубашки и брюки. У него ничего нет. Не могу поверить. О чем они думали?
— Он может пока надеть что-нибудь из моих вещей, — предложил я.
— Если они подойдут, — сказала она. — Скоро осень. Ему нужна теплая одежда.
— Все будет в порядке, — заверил я.