Отчим для падчерицы

Кросс Вита

— Элизабет, — позвал я.

— М? — в ответ промычала, так и не отклеивая глаз от экрана. Но может так и лучше. Пусть смотрит и выкладывает мне все на автомате.

— Какие у тебя отношения с мачехой?

Я ошибся подумав, что она не обратит внимания на такой вопрос. Умные глаза метнулись в меня, выискивая подвох, но его не было. Я действительно пытался понять для себя эту девчонку, которая по словам Элизы «отъявленная лентяйка и двоечница". Эль вздохнула и пожала плечами.

— Наверное такие же как и у всех падчериц с их мачехами. Натянутые, — ответила сухо

и снова устремила глаза в экран.

— Почему? Как мне показалось Элиза не обделяет вас деньгами с Дженни.

С розовых губ сорвался смешок и они искривились в странной гримасе. Обида? Я не разобрал, потому что она быстро исчезла.

— Дженни действительно ни в чем не знает отказа.

— А ты? Зачем ты пошла на работу, Элизабет? Разве тебе не хватает тех денег, что выделяет мачеха?

— Знаете, если бы она мне хотя бы что-нибудь выделяла, мне бы точно хватало, а так приходится зарабатывать самой. Но я даже не против лишний час провести вне дома, потому что пока я отсутствую, мне не придумывают кучу домашних дел, которые нужно сделать вот прямо сегодня и сейчас.

— И что это за дела? — спросил как можно безразличнее, тем не менее не сводя пристального взгляда с нежного лица девчонки. Ее глаза плыли, взгляд затуманился, говоря о том, что она сейчас именно в том состоянии, чтобы выложить мне нужную правду.

— Ну вот, например, сегодня. Я прибрала половину дома, холл, кухню, вымыла канделябр который висит у нас на потолке. Ну вы видели, хрустальный, — я кивнул, представляя малышку на стремянке на высоте нескольких метров, и чувствуя, как глубоко внутри зарождается злость, — потом приготовила ужин. Кстати, вам понравилась утка?

Живые глаза с любопытством переместились на меня и она даже отзеркалила мою позу, оперевшись локтем на плед.

— Очень. Я подумал, что Элиза заказала ужин в ресторане.

Эль рассмеялась.

— О нет. Элиза вряд ли расщедрилась бы на такую дороговизну. Она заказывает в ресторане только если меня нет дома, и у неё нет выхода. Вам правда понравилась? Я старалась. Если бы Элиза сказала, что это для вас, я бы постаралась еще лучше, чтобы приготовить идеальную утку. Вы же, наверное привыкли к изыскам.

— Эль, — повинуясь какому-то внутреннему порыву протянул руку и погладил малышку по щеке, мимо воли вынуждая ее замолкнуть, — вкуснее утки я в жизни не ел.

Розовые губы растянулись в широкой улыбке.

— Значит, старалась не зря.

— Не зря, — подтверждаю ее ожидания и осторожно продолжаю расспрос, не переставая исследовать пальцами нежную кожу, — Элизабет, а ты хочешь управлять вашей семейной компанией?

— Конечно, — снова не находя в моем вопросе подвоха честно отвечает Эль, смотря мне прямо в глаза, — но иногда мне кажется, что этого не произойдёт.

— Почему?

— Потому что в моих сутках слишком мало часов, чтобы успевать делать все, что я хочу. Работа, уборка, готовка, домашнее задание мое и Дженни, а ночью я отключаюсь над книгами.

— Дженни? Ты делаешь за неё домашнее задание?

— Да, боюсь ее мозгов хватит только на то, чтобы записывать блоги, — в ее голосе промелькнуло

сожаление, хотя я бы точно не жалел эту малолетнюю транжиру.

С каждым произнесенным словом Элизабет внутри закручивался вихрь ненависти по отношению к ее семейству. Слова Эль и ее мачехи в корне отличались, но верил я именно этой малышке, которая даже сейчас, говоря о сестре испытывала к той жалость, вместо того, чтобы пропитать собственные слова сарказмом.

— Зачем ты терпишь такое отношение, Эль?

Кажется, я вынудил ее задуматься. Неосознанно девчонка потерлась рекой о мою все ещё блуждающую по ее лицу руку и прикрыла глаза, словно наслаждалась. А меня скрутило в этот момент. Желание склониться и впечатать свои губы в ее загудело в ушах. Никогда раньше мне не встречались подобные создания. Нежная, ранимая и настоящая. Никаких поддельных эмоций. Это же клад, а не девушка.

— Потому что они моя семья. И идти мне некуда. Свои деньги я получу только когда мне исполнится двадцать один. Там немного, но на первое время хватит. Попытаться же сдать экзамен в компании я смогу только через четыре года.

И Элиза уверена, что малышке это не удастся сделать. Интересно почему? Какие у нее планы на счет девчонки? Ведь за четыре года можно хорошо подготовиться. Значит, пронырливая змея на что-то рассчитывает, раз полагает, что Эль не сможет сдать все полагающиеся экзамены и завоевать доверие совета директоров. Нужно выяснить что придает ей уверенности.

Следующую мысль я не успел развить, потому что девчонка внезапно потянулась ко мне и осторожно прикоснулась своими прохладными губами к моим. Я замер. В висках застучало, а сердце ошкварило ребра силой биения. Элизабет не целовала меня. Просто едва ощутимо касалась губами, а меня как током шандарахнуло от этого трепетного действия.

Захотелось смять ее волосы в кулак и прижать к себе со всей силой. Кровь устремилась в пах быстрым потоком. Только я ведь понимал, что это алкоголь в ее крови подхлестнул на подобные действия. Будь она трезвой вряд ли бы осмелилась. Ох, дьявол, как же сложно сдерживаться, когда под ширинкой уже практически извержение Везувия.

— Эль? — тихо позвал, обхватывая ее щеку рукой, и упираясь своим лбом в ее, — что ты делаешь?

— Захотелось узнать как это целовать вас, — тихий шепот мне в губы отправил электрический ток вдоль позвоночника, — извините меня, — вернувшись к реальности, девчонка резко отпрянула назад, — извините, я не должна была.

19

Элли

Боги, как стыдно-то, как стыдно! У меня в животе порхает рой захмелевших бабочек, а в голове рождаются самые грязные мысли, направленные в одну сторону. В сторону мистера Митчелла. Давно я не испытывала подобного. От одного запаха этого мужчины в голове все превращается в кашу. А этот аромат, исходящий от него. Мммм… я не встречала раньше подобной туалетной воды. Мне прям, как обнюхавшемуся валерьянки котенку хочется уткнуться носом в его шею и замурлыкать. Только осознание того, что я только что почти сделала это заставляет меня краснеть с ужасающей силой.