Отчим для падчерицы

Кросс Вита

— Извините, отвезите меня домой пожалуйста.

— Мы еще не досмотрели фильм, — Кевин присел на покрывале, смотря на меня чересчур пристально. Он явно подумал, что я извращенка, раз полезла к нему с поцелуями, зная, что этот мужчина в скором времени станет моим отчимом. Стыд и позор.

— Думаю, на сегодня хватит с меня киносеансов.

Кевин не ответил. Коротко кивнул и помог собраться. Идти было немного неудобно, мне все время казалось, что земля выскальзывает из-под ног, а небо летает по кругу. Вот что значит редко пить алкоголь. А с виски и вовсе у меня сегодня произошло первое знакомство. Вкусный

гад этот виски, но и жутко расплавляющий мозги.

Ехали мы под негромкие звуки музыки, я старалась не смотреть на мистера Митчелла, но это было просто невозможно. Его крепкие руки, покрытые тугими венами так и приклеивали к себе взгляд. На левом запястье дорогие швейцарские часы, а пальцы длинные и сильные. Мне вдруг так захотелось, чтобы эти пальцы оказались на моем теле. Ох, чеееерт, когда пройдет действие алкоголя?! Чувствую себя похотливой самкой. Интересно, я хоть не вслух произношу все эти грязные пожелания?

Бросаю взгляд на сосредоточенное лицо мужчины и снова ненадолго зависаю. Какой у него четкий профиль, волевой подбородок, мягкие губы. А то, что они мягкие я теперь знала с точностью до ста процентов. Крепко зажмурилась и отвернулась. Глупая — глупая Элли. Нашла в кого влюбиться. Да ты скоро этого человека отцом называть будешь. Угу и ходить в церковь исповедоваться за грязные желания по отношению к отчему. Я едва не захныкала от отчаянья. Почему так? Первый мужчина за долгое время, который вызывает во мне целую палитру эмоций оказывается женихом моей мачехи. Очередное издевательство судьбы.

Мы подъехали к дому и бросив тихое «Спасибо за вечер и еще раз извините» я уже собралась ретироваться и больше никогда не показываться на глаза Кевину, только он внезапно схватил меня за запястье и остановил. Я подняла вопросительный взгляд и встретилась с серьезными глазами:

— Эль, все в порядке. Я понимаю, что виной поцелую послужил алкоголь, поэтому не нужно теперь стесняться и бегать от меня. Я давно не мальчик, и привык говорить прямо.

— Спасибо, — мои щеки ни на каплю менее красными не стали, даже больше. Я потянула руку, но он все еще ее удерживал.

— И еще одно, если тебе нужна будет помощь, не важно какая, ты всегда можешь обратиться ко мне. Поняла, Элизабет?

— Да, — я с благодарностью кивнула и только после этого мужские пальцы разжались, — спасибо вам.

— И тебе спасибо.

— А мне за что?

— Давно я так хорошо не проводил время.

— До свиданья, мистер Митчелл.

— Кевин, Эль, — поправил Кевин, усмехнувшись уголками губ. Ну не надо так улыбаться. Это противозаконно!

— Кевин. Приятных снов.

Захлопнув дверцу, я взлетела по ступеням в дом, и через пару мгновений оказалась в своей комнате. Прижалась спиной к стене и прикрыла лицо ладонями. С улицы послышался шум колес, и я зачем-то подбежала к окну, провожая взглядом отъезжающую ауди.

Внутри меня происходил апокалипсис. Вот почему люди много пьют. Потому что даже после того, как я сделала нечто постыдное я не чувствую стыда. По крайней мере пока что. Во мне бурлит эйфория, и как бы это не звучало странно, я все еще чувствую привкус губ мистера Митчелла. Поднесла руку к губам и осторожно провела по ним. Боги, с этим мужчиной я могла бы провести всю жизнь. Да, он не мой. И завтра я четко осознаю это, но пока по венам течет разбавленная спиртом

кровь мне впервые за долгое время хочется смеяться. Наверное, в первую очередь от ощущения счастья. Говорят, так чувствуют себя влюбленные.

— Эй, Элли, — дверь в мою комнату внезапно отворилась, разрушая мой розовый замок и возвращая к реальности. Дженни уперла руки в боки, как делала всегда, когда чего-то требовала, — Ты чего это такая счастливая? Небось с Ноа весь вечер провела, да?

— Нет, Дженни, Ноа уехал сразу, как подвез меня, — я ответила сухо, смотря в глаза сестре, посмевшей унизить меня перед толпой людей.

— Ну да, рассказывай, он на вечеринку так и не вернулся.

— Это не мои проблемы. Мы с ним не встречаемся, чтобы он мне докладывал куда и с кем идет.

Дженни закатила глаза и тряхнула головой так, словно не верила ни одному моему слову. Правда мне было все равно. Вот конкретно в данный момент абсолютно плевать на то, что она думала.

— Ты сделала мне на завтра доклад?

От такой наглости нервный смешок не смог удержаться в моем рту. Я расширенными от удивления глазами посмотреть прямо на сестру.

— Ты серьезно, Дженни? Думаешь после того, как ты поступила я буду продолжать делать тебе доклады? Учись сама! А с меня хватит.

— Что ты сказала, Эл? Я не ослышалась? — глаза сестры стали размерами с месяц на небе.

— Нет, не ослышалась. Я больше не буду готовить за тебя домашнее задание. Нужно относиться к людям уважительно, если хочешь, чтобы к тебе относились так же.

Я крепко сжала кулаки, напрягаясь всем телом. Набраться смелости и выложить все это мне опять же помог алкоголь. Или это не он, а просто желание показать, что я не мелкая вошь, которую можно давить сколько угодно. Не знаю что конкретно послужило толчком, но мне почему-то больше не хотелось быть грушей для битья. Скоро в нашей семье станет на одного человека больше, и вот именно перед ним мне не хочется показаться слабой и ничтожной. А то, что Дженни не всегда будет паинькой перед мистером Митчеллом это факт. Дело времени.

— Ты пожалеешь об этом, — прошипев, сестрица хлопнула дверью и понеслась по коридору с криком, — мааммааа.

Ох, сколько мне нужно выпить, чтобы не спасовать теперь и перед Элизой?

20

Ровно через пять минут дверь в мою комнату снова распахнулась. Наверное, личное пространство у меня было только в туалете, который закрывался на щеколду и только поэтому приходилось тарабанить в дверь и ждать снаружи. Моя же комната считалась общественным местом, куда можно было заходить всем и каждому и не важно чем я могу заниматься в этот момент.

Элиза выглядело очень сдержанно, но взгляд выдавал ее истинное состояние. Острый, колючий и пронзительный.

Я сцепила руки за спиной, чтобы не показать волнения. Честно, я побаивалась эту женщину. В первую очередь потому, что в детстве она не стеснялась использовать по отношению ко мне метод кнута и пряника. Правда, пряника никогда не следовало следом за кнутом.

— И как это назвать, Элли? — мачеха вальяжно вошла в мою комнату и обвела ее придирчивым взглядом. Надо признаться, захаживала она сюда редко. Скривившись при виде моего любимого плюшевого зайца, который остался у меня еще от мамы, посмотрела прямо на меня.