Отчим. Куколка для Монстра

Дашкова Ольга

— Но ты ведь хотел угадать, вот и угадывай, а я пока оставлю тебя на несколько минут.

Допила шампанское одним глотком, отдала парню бокал, пошла в туалет. Пузырьки игристого вина лопались внутри живота, немного хмеля мне сейчас совсем не помешает.

Туалет занят, стою, изучаю таблички, за плотной шторой тихо переговариваются стюардессы, слышен звон посуды, шорох.

— Ты видела того, что на 3B? Вот это мужчина, я обалдела.

— Ты о том, который с нервной брюнеткой?

— Да-да.

— Зачем

ты обращаешь внимание на несвободных мужиков? Вот как раз в этом, Наташа, твоя проблема. Ты обращаешь внимание на кого попало. Он несвободный. Сама говорила, что любовницей больше не будешь.

— Да при чем здесь это? Я сейчас вообще не об этом. Ты видела его глаза? Он как взглянул на меня, внутри все оборвалось. Глаза вроде зеленые, а кажется, в них столько черноты, что страшно становится.

— Меньше ужасы смотреть надо. И пора уже знакомиться с нормальными мужиками. Чем тебе Лунев не нравится? Ну да, он не пилот, он механик, очень хорошая и стабильная профессия.

— Подслушивать нехорошо. Разве тебя не учили этому, Виталина?

Вздрагиваю, оборачиваюсь на голос, мне не дают пошевелиться, вжимают в стену, сдавливают горло. Жесткие пальцы сжимаются на тонкой шее, но не причиняя боль, а лишь удерживая. Вот мне только страх, он сковал нутро и пробирает до костей холодом.

Права стюардесса, у моего отчима не только такой взгляд, но и прикосновение.

Мужчина очень близко. Полумрак. Мы закрыты от посторонних глаз шторами, за ними слышатся голоса. Я не вижу его глаз, а только чувствую горячее дыхание и аромат терпкого тяжелого парфюма.

Он ведет носом по виску, шумно втягивая около него воздух, а я сама перестаю дышать.

— Ты должна быть хорошей и послушной девочкой, ты слышишь меня, Виталина? Не позволяй себе лишнего с тем парнем, а то может случиться непоправимое. И в этом будешь виновата ты.

Глава 7

— Ой, извините.

Шторка резко открылась, девушка-бортпроводник хотела пройти вперед, но мы не давали ей этого сделать.

— Прошу вас, займите, пожалуйста, свои места. Через пару минут вам будет предложен обед.

Дмитрий Горн даже не пошевелился. Когда я дернулась в сторону от неожиданности и испуга, на его лице вообще ничего не отразилось, ни одна эмоция, его пальцы все так же держали меня за горло, не давая сделать шага от него.

Сглотнула, сфокусировала взгляд на нем. Да, эта женщина была права, у него черные глаза. Они именно такие в полумраке, и если в них смотреть очень долго, они будут затягивать, засасывать тебя в свою черноту, подобно воронке.

В его глазах читалось все, что он хотел мне сказать еще. Хотя и сказанного до этого вполне хватило, чтобы понять, что ему не нравятся мой новый знакомый и наша беседа.

А еще прозвучала вполне

ощутимая угроза — не в мой адрес, а в адрес Павла. Что ему это может грозить чем-то плачевным, что продолжение нашей беседы или дальнейшее развитие каких-либо отношений может для него кончиться плохо.

— Принесите воды, а моей жене шампанское. — Это было сказано стюардессе, даже не глядя на нее.

Горн убрал от меня руку, поправил пиджак, не спеша пошел на свое место, оставив меня наедине с собственными эмоциями и мыслями.

Стюардесса, посмотрев на меня, покачала головой, скрылась из виду, а я, придя в себя, сделала глубокий вдох. Хотела было снова дернуть дверь туалета, но она сама резко открылась, оттуда вышел мужчина, что-то проворчал. А я, оказавшись в тесном пространстве, опершись на раковину, взглянула на себя в зеркало.

Глаза огромные, кожа бледная, губы приоткрыты, волосы выбились из пучка, дыхание все еще сбито.

Кто вообще он такой?

Кто такой Дмитрий Горн?

Почему я так реагирую на своего отчима?

Нет, я не боюсь его. Точнее, у меня нет понятия того, что он может причинить мне физическую боль. Я вполне скептически отношусь к его роману с матерью, мне вообще все равно, что там у них происходит.

Но когда он находится рядом, так близко, как сейчас, когда касается меня, я реагирую странно. В этот момент происходит некий всплеск эмоций, гормонов, выброс адреналина, мое тело начинает вести себя иначе. Да, только так я могу объяснить свою реакцию на этого странного мужчину.

А эти угрозы, для чего они? Что он этим добивается? Неужели правда он может как-то навредить Павлу только из-за того, что я с ним общаюсь?

Бред какой-то.

Но меня не должен ни в каком виде волновать новый муж матери. Которого, может быть, через пару месяцев не будет в ее жизни. Он просто обчистит ее, как наивную дурочку, до нитки, Инна отдаст ему бизнес отца и последние сбережения, а он выкинет ее на помойку.

Мне все равно, пусть делает что хочет, плевать. Я знаю, что отец оставил мне деньги, счет, на котором должна быть приличная сумма, адвокат говорил, когда зачитывал завещание. Туманов Роберт Аркадьевич словно предчувствовал свою смерть и составил завещание, говорят, что очень хитрое.

Право распоряжаться своим счетом я получила на следующий день после того, как мне исполнилось девятнадцать лет. Странно, что не восемнадцать, не шестнадцать или двадцать, а именно девятнадцать. Он как знал, что я именно в этом возрасте закончу академию, хотя должна была раньше.

Меня не брали по возрасту, говорили, что опоздала и уже поздно, но деньги решили все, я поступила и всегда была на год старше своих одноклассниц. Но теперь я почти свободная девушка, летом выпуск, а там как пойдет, решила, что все равно пойду учиться дальше, если не возьмут никуда.