Отцвели уж давно… Частичка чёрта в нас. Книга тридцать пятая. 50 стихотворений
Шрифт:
Не позовёшь – не навяжусь
Я погубил любовь твою,
И сохранить не попытался,
Не раз стоял я на краю,
Но с прошлой жизнью не расстался.
И как не тяжек этот грех,
И как судьба неумолима,
Не вправе я роптать на тех,
Не винен кто, моих любимых.
Не позовёшь – не навяжусь
Тихонько отойду в сторонку,
В свои заботы окунусь
Жалеть, печалиться негромко.
И
Поскольку вместе невозможно,
Лишь благодарен буду сам,
Побыть хоть рядом, если можно.
И коль отвечу за грехи
Перед тем, кто любит нас сердечно,
В пучину погружусь тоски,
Но память сберегу навечно.
Другой любви мне не дано,
Пусть участь у меня иная,
Уж так судьбою суждено:
Навечно ты одна, родная.
И всё-таки
Ушла, всему не быть как прежде,
Был расставанья путь не прост,
И тешил каждый день надеждой
А шёл на эшафота мост,
Где за грехи оценят строго,
Мы с этих пор как бы враги,
Твердила ты: «Ответишь Богу
И снисхождения не жди».
Страх заползал змеиным жалом,
Не мог глядеть на белый свет,
Не в рифме дело, ты сказала,
Что рифмоплёт я, не поэт.
Когда косой цветы поляны
Скосили годы наповал,
Пусть не Ромео, трезвым, пьяным
Тебя в Джульетты призывал.
Но что случилось, то и вышло,
Причин не мало, кабы знать,
И загнанный, как лошадь в дышло,
Клин клином начал вышибать.
Пусть не во всём теперь уверен,
Как раньше было до сих пор,
Пусть в близость новую поверю,
Хоть этот возраст мне в укор,
Но впредь другим давать не стану
Нажиться на моей беде,
И зажимать больные раны
Пинцетом жалости к себе.
А наше прошлое навечно,
Его не вытравить, не смыть,
Но прежде чем погаснут свечи
Прошу – дай мне собою быть.
Игра с королевой
Эта боль по ночам мне сниться,
Видно, страхи мои не спят,
В сны слетают чёрные птицы,
Словно душу клевать хотят.
Не желал я участь такую,
И не ждал и не ведал срок,
Только прежнее время всуе
Просочилось как дождь в песок.
От того никуда не деться,
С тем смириться давно пора,
Нагадала цыганка в детстве,
Мол,
Всё сбылось, предсказаний кроме,
А за них и гроша не дам,
Словно карточный строил домик
Из тузов, королей и дам.
Первых двух словно ветром смыло,
Ну а с дамами – всё ажур,
Сыгран матч, но судью на мыло,
Счёт бессмысленный этих дур.
Ты ж твердила: «Смотри, Валера,
В расставанье твоя вина», –
Ты всю жизнь моя королева,
Королева всегда одна.
Знакомка
День ватный, сырой, беззвучный
Свалится на грудь мою,
И рот я раскрыл по-щучьи,
Проснувшись, вдохнуть боюсь.
Прошедшая ночь пропала
И скомкана простыня,
Но ближе ты мне не стала,
Уйдя утром от меня.
Нелегкой походкой сонной,
Соблазн за любовь приняв,
Была ты мне незнакомка,
Знакомой до скуки став.
Накрашенных губ подробность
Заметил тебя впустив,
Но первый твой вздох и робость
Я вспомню, тебя забыв.
Проруха на старуху
Что ж, видно стар, средь множества ошибок
Порой не мог понять, к чему готов,
Как будто ждал Матисса красных рыбок,
А услыхал рептилий прошлых зов.
Молва вилась за ней игривым эльфом,
Где развлеченья, секс, там был и кров,
Скользило имя то змеиным шлейфом,
Прельщая подлых, раня простаков.
И всё не впрок, будь робки вы иль смелы,
Обманут вас, вкруг пальца обведут,
И долго будут помнить имя Эллы,
А может Норой гарпию зовут.
Не в первый раз случалось, вероятно,
Что тешит нас пленительный обман,
Зарубкой след от зубьев в ржавых пятнах,
Застывших от больших и мелких ран.
Что это, глупость, падкая на сладость,
Как в омут, пусть была иль не была,
Так неприметно наступает старость,
И не спасёт старушка-кабала.
И после всех перипетий немилых,
Измен, вранья, лукавства без конца,
Так было гнусно, тягостно, постыло
Увидеть чёрта в облике агнца.
Тебе с горечью
Расстались мы, любовный пыл затих,
И близость наша словно призрак стала
И каждый посвящённый тебе стих
Как реквием – печаль по мадригалу.