Отцы и деды
Шрифт:
— Правильно, кошкам самое место на кухне — мышей ловить! — напутствовал я ее обиженное высочество.
— Девушки, они такие, — утешил меня Коля, хотя я не нуждался в утешении, — обидчивые, одним словом. У меня вот жена была. Развелись мы. Она же, видишь ли, думала, что за будущего генерала замуж выходит, а на деле вон как сложилось — оказалась она женой майора запаса с небогатой пенсией и однокомнатной квартиркой, да и та с сомнительной репутацией. Как вижу не зря! Вот тебя сюда занесло. Кому расскажи — не поверят же!
— Так
Глава 5
День проходит, два проходит. Ничего не происходит.
О, нет! Неужели я у папочки своего подхватила эту дурацкую привычку — стихоплетством заниматься? Это он у нас может послов огорошить чем-нибудь вроде: "я Вас любил, чего же боле? Убил, сидел, теперь на воле". А мне и в голову раньше подобное не приходило! Надо лучше себя контролировать.
Коля по вечерам убегает на работу, что-то вроде ночного сторожа. Я не особо вникала в суть. Потом он по полдня отсыпается, готовит нам еду и начинает со знакомыми по телефону общаться. Да-да, я выяснила, что это такое. Надо будет, отдельно поясню.
Так вот, Николай использует телефон для того, чтобы выяснить, не находился ли где-нибудь высокий, странно одетый старик, иными словами, Мерлин-старший.
Мы же с Мерлином-младшим, поскольку больше здесь заняться нечем, большую часть времени переругиваемся или смотрим движущиеся картинки по телевизору. Терина Эрраде эта вещь наверняка бы заинтересовала. Но не в этом суть.
Главное, что прошло уже пять дней, а дело с мертвой точки так и не сдвинулось. Впрочем, я-то уже начинаю к такому времяпровождению привыкать. Только вот Лин с каждым днем становится все несноснее и несноснее. Да и у Николая настроение отчего-то лишь ухудшается.
Апофеоз случается к вечеру шестого дня.
Николай приходит с работы не утром, как обычно, а часов в девять вечера. Уставший, злой и как давай кричать на нас с порога:
— Мерлин, ну что такое?! Ну неужели нельзя хотя бы шелуху от семечек в одно место сыпать?
Каюсь, мы в том мире очень уж семечки полюбили. Лин, конечно, в первую очередь, но и я тоже, как ни странно. Но только, если он сам их чистит.
Лин отрывает взгляд от телевизора:
— А что случилось? — интересуется он.
— Ничего! — орет Николай, — засрали всю квартиру. Принцы, блин, недоделанные!
— Коль, — спрашиваю я, — что-то произошло плохое?
— Произошло! — отвечает он опять на повышенных тонах, — оштрафовали меня на работе, вот, что произошло! И хрен мне теперь, а не зарплата. А вы сидите, квартиру даже не можете убрать!
Мне, мягко говоря, неясна логическая связь между мной и словами "убрать квартиру". Лин, судя по выражению его лица, тоже несколько оторопел.
— Ладно, кошка, — продолжает Коля, — но ты! Взрослый же парень, посмотри, что вокруг тебя творится.
Княжич растерянно оглядывается.
— Что? — шепчет он.
— А
— Жрать идите! — кричит Коля, и мы с Лином послушно топаем кушать. Ну, не только послушно, но еще и очень радостно. Весь день нас никто не кормил. В конце концов, это весьма эгоистично со стороны Николая — оставлять нас голодными столько времени.
Я грациозно вспрыгиваю на смешную лавочку, стоящую у стола и с предвкушением тянусь лицом к тарелке. Брр! Это что такое!
— И это все? — горестно произносит Лин.
— А что вам еще надо?! — вновь кричит Николай, — рябчиков с ананасами? Макароны — это единственное, что осталось в доме. Я, между прочим, целую ораву кормить не нанимался. Мало мне неприятностей на работе, еще и эти. Тоже мне, голубая кровь.
Лин вжимает голову в плечи.
— Я что-то сделал не так? — спрашивает он.
Николай достает из холодильника початую бутылку водки, льет алкоголь себе в кружку из-под чая.
— Вы не нашли Мерлина? — спрашиваю я, надеясь этим вопросом немного увести тему в сторону.
— Нет! — отвечает Коля, — нет здесь никакого Мерлина. А вот мальчик Петя Загоруйко, девятнадцати лет от роду, пропавший две недели назад в поселке Сименуха, есть!
И достает из кармана смятую бумажку с каким-то черно-белым изображением. Гляжу — Мерлин. Вылитый. Только волосы короткие, и, кажется, нос чуть длиннее.
— Это не я, — говорит Лин, — Николай, мне семнадцать, и я не был в поселке Сименуха. Никогда. Я вообще в этом мире только в твоей квартире и был.
— Не знаю я, где ты был в этом мире! Только вот сводку мне сегодня на Петю передали, а не на Мерлина.
Лин нервно сглатывает слюну и глядит на Колю испуганными, круглыми, разноцветными глазами. Пора спасать ситуацию.
— А на говорящих кошек, — интересуюсь я, — тебе сводку не передавали?
Коля некоторое время внимательно меня разглядывает.
— А ты, вообще, глюк, — безапелляционно заявляет он.
— Хорошо, — мурлычу я, — я — глюк. А у мальчика Пети тоже один глаз желтый, а другой голубой?
Коля издает неопределенное кряхтение.
— Нет, — отвечает, — оба голубые. У Лина нашего линз нет. Я смотрел. А может, он цвет одного глаза себе с помощью магии изменил?
И тут у меня свои, голубые, между прочим, глаза, на лоб вылезать начинают.
— Коля…
Гляжу, Мерлин-младший скрючился весь и хрюкает.
Вот и Николай осознает парадокс ситуации, и, пусть невесело, но смеется.
— Ладно, — ворчит он, — дармоеды. Не знаю я пока насчет Загоруйко. Но кормить мне вас, действительно, нечем.
Лин перестает хихикать.
— И продать нечего? — интересуется он.
— Да разве что тебя! — взрывается Николай, — в бордель! Вместо девушки!
Я, не выдержав, прыскаю, но тут Коля добавляет: